Книга Девятое Правило Волшебника, или Огненная Цепь - Терри Гудкайнд

Натан, словно пес, увидевший вкусную косточку, водил синими глазами по страницам по мере того, как Ричард медленно переворачивал их, безуспешно пытаясь уразуметь хоть что-то. Тем временем Зедд все бубнил и бубнил о наложенных переходных развилках и тройных дуплексах, связанных с сопряженными корнями в зависимости от прецессии, а также последовательных, пропорциональных, двоичных и прочих инверсиях, скрывающих ущербные раздвоения, каковые можно вскрыть лишь при помощи формул, основанных на левовращательных операциях Ущерба…

Натан и Энн уставились на трактат, не моргая. Один раз Натан даже ахнул. Энн мало-помалу бледнела. Никки — и та слушала с необычным для нее вниманием.

У Ричарда поток непостижимых понятий вызвал головокружение. Он терпеть не мог это ощущение беспомощного барахтания в море невразумительных слов, когда едва хватает духу держать голову над темными водами полного конфуза. Дар речи он временно потерял.

Зедд то и дело называл какие-то цифры и номера уравнений из книги. Натан и Энн вели себя так, словно он вот-вот назовет им не только способ, каким свет придет к концу существования, но и точный час сего события.

— Зедд, — взмолился наконец Ричард, прерывая деда на середине фразы, конца которой не предвиделось, — а ты не можешь сварить из этой крупы кашу, чтобы и я мог проглотить?

Разинув рот, Зедд посмотрел на Ричарда, потом подтолкнул книгу через стол к Натану.

— Пожалуй, тебе лучше почитать это про себя.

Натан осторожно подобрал книгу, словно из нее мог выпрыгнуть лично сам Владетель.

Зедд повернулся к Ричарду.

— Постараюсь выразиться попроще, чтобы до тебя дошло — хотя это будет ужасное упрощение. Представь себе пророчество в виде дерева с корнями и ветвями. Подобно дереву, пророчество постоянно растет. Эти неизвестные нам волшебники утверждают, что рост дерева протекает так, словно оно живое. Конечно, они не имели в виду, что оно на самом деле живое, учти — но в некоторых смыслах оно подражает отдельным признакам живого существа, хотя и не воспроизводит их. На этом свойстве пророчеств они построили свою теорию и произвели расчеты — примерно так, как ты можешь по определенным приметам установить возраст и состояние дерева и на этом основании судить о его будущем.

Он немного помолчал, давая внуку время на осмысление сказанного.

— В былые времена, когда имелось множество пророков и волшебников, количество книг о предсказаниях со всеми их разветвлениями быстро росло, — продолжил Зедд. — Соответственно, при таком большом вкладе разных пророков у пророчеств имелась тучная почва для роста и надежные глубокие корни. Новые пророки добавляли свои видения к прежним, собранным в книгах; непрерывно создавались новые развилки, новые ветви с течением времени становились толстыми и крепкими. Соответственно, пророки постоянно изучали, наблюдали и толковали события, что позволяло им определить жизнеспособные отростки и отсекать отмершие. Но когда рождающихся пророков стало мало, и с каждым годом численность их сокращалась, стало некому трудиться в этой отрасли. Потому рост дерева предсказаний стал замедляться. Чтобы тебе было понятнее, скажу, что дерево достигло зрелости. Тогдашние волшебники знали, что, подобно какому-нибудь дубу, патриарху лесов, это древо предсказаний простоит, красуясь, еще долгие годы — но они также знали, что его ждет потом.

Зедд вздохнул.

— Как и все на свете, предсказание не может жить вечно. Время идет, предсказанные события случаются, и предсказания устаревают. В конце концов настанет момент, когда все предсказанное сбудется. Другими словами, если не будут появляться новые пророчества, все те ветви, которые окажутся истинными, принесут свои плоды — и станут не нужны. Посему мудрецы, изучавшие эту задачу, установили, что без притока новых пророчеств, питающих древо, оно постепенно умрет. Их целью и назначением этой книги, именуемой «Отношения Непрерывности и Предсказания Действенности», была попытка определить, как и когда это должно случиться. Лучшие умы размышляли над загадкой, принимая меры к поддержанию долговечности древа пророчеств. Используя известные формулы и предсказания, основанные как на подсчете уменьшения потока пророчеств, так и на определении падения численности пророков, которые должны поддерживать его, они выяснили, как именно будет нарастать количество ложных и отживших ветвей и как будут изменяться те ветви, которые еще действенны. Эти люди предсказали, что после того, как древо состарится и настоящие пророки перестанут отсекать отмершие части кроны, оно станет чувствительно к… ну, скажем, к болезням, к гниению, как и всякое старое дерево в лесу. А эта дряхлость, как они выяснили, приведет ко многим осложнениям, и со временем они будут нарастать. Наиболее вероятной болезнью они считали некую порчу древа пророчеств, вызванную чем-то, похожим на червя-вредителя. Они считали, что эта порча будет поражать и разрушать еще живые части древа предсказаний — то есть те, которые будут существовать и действовать в момент появления этой заразы, этого червя. Они так и назвали ее — пророческий червь…

В библиотеке наступила гнетущая тишина.

Заложив руки в карманы, Ричард пожал плечами:

— Предположим, это так. Каковы же способы лечения?

Удивленный вопросом, Зедд уставился на Ричарда, будто тот пожелал узнать, как лечат гром или молнию.

— Лечения? Ричард, знатоки, написавшие эту книгу, предсказали, что лечения как такового быть не может вообще. Если только не начнут рождаться новые пророки, древо пророчеств загниет и умрет. Еще точнее, они полагали, что с приходом нового поколения пророков будет заложено семя нового, здорового древа. Ведь так и заведено, чтобы старые деревья уступали место молодым. Соответственно, согласно мнению этих высокоученых волшебников древности, и новое древо когда-то отомрет.

Ричарду уже приходилось успешно одолевать многие сложности, вызванные предсказаниями — но мрачное настроение волшебников, стоявших вокруг стола, было заразно. Выглядело так, словно из спальни только что вышел целитель и объявил, что престарелый родственник вот-вот скончается.

Он подумал обо всех поколениях наделенных даром пророков, преданных своему призванию: всю жизнь они трудились над созданием великого древа, — а оно увядает и скоро умрет. Вспомнилось, каково ему было, когда сломали статую, которую он сам сделал… Еще он подумал, что в каждом таком случае он улавливает дыхание смерти, и это напоминает о его собственной смертности… и о том, что Кэлен тоже смертна.

Но, с другой стороны, исчезновение пророчеств может оказаться к лучшему. Если люди больше не будут связаны пророчествами, заранее определяющими, что с ними станется — быть может, они начнут думать сами и сами решать, как им жить? Сбросить оковы предопределенности и взять собственную судьбу в руки… Может, тогда люди поймут, как полезно пользоваться разумом, а не ждать бездумно, сложив руки, когда сбудется предсказанное?

— Судя по тому, что открыли мы с Энн, — сказал Натан, нарушив застоявшуюся тишину библиотеки, — исчезает именно та ветвь пророчеств, которая описывает период примерно от рождения Ричарда. Это вполне понятно, поскольку живой человек своими действиями питает живую ткань пророчества, а именно ею, в свою очередь, питается червь. Но мне удалось определить, что эта ветвь еще не вся пропала. Она отмирает, но от самого основания, и потому дальнейшие ответвления пока целы. Я нашел несколько совсем нетронутых.