Книга Последняя битва императоров. Параллельная история Первой мировой - Валерий Шамбаров

Надеялись поправить дела в Румынии, там захватили огромное количество зерна, скота. Но… их же еще требовалось вывезти по безобразным румынским дорогам. Значительная часть трофеев там же и погибла, кое-чем пришлось делиться с союзниками, оставшегося хватило только на армейские пайки. А хозяйство Румынии было окончательно разрушено. На поставки из этой страны больше рассчитывать не приходилось. Зимой 1916/17 гг. в Германии не стало даже картофеля. Его заменяли брюквой, и эту зиму прозвали «брюквенной». А к весне урезали карточки. Теперь по ним полагалось 179 г муки в день или 1,6 кг суррогатного хлеба на неделю. От недоедания падала производительность труда. Ослабленные люди болели, резко подскочила смертность. Нарастали общая усталость и уныние. В победу больше не верили. Было ясно — если даже продержится фронт, то следующую военную зиму Германия не вытянет. Людендорф писал, что положение было «чрезвычайно затруднительным и почти безвыходным».

У германских союзников дела обстояли еще хуже. Австро-Венгрия, Турция, Болгария тайком от немцев пробовали завязать переговоры о сепаратном мире, но Германия эти попытки пресекала, а западные державы к такому миру не стремились, они нацелились на расчленение Османской и Австрийской империй. Австрийцы призывали в ополчение уже 55-летних. У них недоедала даже армия, а города находились на грани голода. Усугубились межнациональные раздоры. Венгрия, житница империи, не желала кормить «славян». А Чехия, главная кузница вооружения, возмущалась, что венгры не дают продуктов. Росла инфляция, золотое обеспечение кроны упало в 47 раз.

В Турции по сравнению с 1914 г. жизнь подорожала в 20 раз. На базарах отказывались брать бумажные деньги, требовали серебро и золото. Дошло до настоящего голода, в Стамбуле были голодные бунты. Убили нескольких немецких солдат и офицеров, турки считали, что эти «неверные» втянули их в бедствие. Из-за нехватки продуктов в магазинах Стамбула начали продавать еду только мусульманам. Христианам (в основном, грекам), предоставлялось подыхать или убираться куда хотят. Но стали умирать от голода и мусульмане. Губернатор Смирны, пытаясь спасти бедноту, открыл общественную столовую на 15 тыс. человек. Катастрофические размеры приняло дезертирство. В конце 1916 г. в зоне 3-й армии было задержано 13 тыс. дезертиров. А губернатор Сиваса гордо взял на себя обязательство к весне выловить и вернуть в строй 30 тыс.

Болгария понесла относительно небольшие потери, но от нее требовали поставлять продовольствие Германии, Австрии, Турции. Самим болгарам приходилось все туже затягивать пояса, невиданно поползли вверх цены, хиленькая экономика зашаталась. Для Антанты военные трудности были куда менее чувствительными. Англия и Франция перекладывали часть издержек на колонии. Из них черпались и солдаты (британцы за войну мобилизовали в колониях и доминионах 4,5 млн. человек, французы 1,4 млн). К началу 1917 г. силы Антанты превосходили Центральные Державы почти вдвое. Ожидалось скорое вступление в войну США и Греции.

Ну а Россия была не только далека от упадка, а наоборот, совершила гигантский промышленный рывок! В масштабах своего времени он был вполне сопоставим с рывком советской промышленности во Вторую мировую. Несмотря на потерю западных губерний, мобилизации в армию и другие проблемы, валовой объем продукции по сравнению с 1913 г. вырос на 21,5 %. Причем до войны в большей степени развивалась легкая, текстильная, добывающая промышленность, теперь резко пошло в гору машиностроение. По подсчетам академика Струмилина, производственный потенциал России с 1914 до начала 1917 г. вырос на 40 %. Производство машинного оборудования всех типов возросло втрое, а производство химической промышленности — вдвое.

Совсем недавно, в 1915 г. Россия была вынуждена выпрашивать у западных союзников орудия, снаряды, аэропланы, а иностранцы кочевряжились, тыкали ее носом в «отсталость». Но через каких-то полтора года наша страна обогнала в производстве артиллерии Англию и Францию! Вышла на второе место в мире после Германии. Выпуск орудий вырос в 10 раз и достиг 11,3 тыс. в год. Уже начали производить тяжелые орудия, более 1 тыс. в год. Выпуск снарядов увеличился в 20 раз (67 млн. в год), винтовок в 11 раз (3,3 млн. в год). Российская промышленность изготовляла в год 28 тыс. пулеметов, 13,5 млрд. патронов, 20 тыс. грузовых машин, 50 тыс. телефонных аппаратов. Возникло 3 тыс. новых заводов и фабрик, а старые расширялись и модернизировались. Прокладывалось более 5 тыс. км новых железнодорожных магистралей. Удвоилось количество железных и шоссейных дорог к западным границам. Был построен новый незамерзающий порт Романов-на-Мурмане (Мурманск). В ноябре 1916 г. завершили строительство Мурманской железной дороги, связавшей Петроград с этим портом.

Конечно, такой рывок требовал колоссальных вложений. Государственный долг России вырос на 23,9 млрд. руб. Но и эту проблему наша страна решила не за счет иностранных кредиторов, а за счет собственных ресурсов! Внешние займы составляли лишь 8,07 млрд. руб., а остальное — внутренние. Россияне были людьми не бедными. Почему же не купить облигации займа? И стране поможешь, и самим, вроде, выгодно. Впрочем, и Россия была не бедной. Ни жульнические кредиты с вывозом золота, ни иностранные поставки по жульническим ценам не разорили ее. Сохранялся огромный золотой запас. (Позже Колчак будет на это золото покупать оружие у американцев, и еще изрядная часть останется большевикам, Троцкий через «Ниа-банк» Ашберга спустит ее западным банкирам, расплачиваясь за помощь).

К кампании 1917 г. русские подготовились блестяще. Пользуясь зимней передышкой, Гурко реорганизовал войска. В пехотных полках оставалось не 4, а 3 батальона, в кавалерийских не 6, а 4 эскадрона. Это позволяло уменьшить количество солдат на переднем крае, снизить потери. Но огневая мощь дивизий увеличивалась, в них сохранялось прежнее количество артиллерии, а пулеметов становилось в 3 раза больше. А за счет освободившихся четвертых батальонов формировалось 48 новых дивизий, придавали им столько же артиллерии и пулеметов. Кроме того, ожидалось 750 тыс. человек свежего пополнения, из них намечалось развертывание дивизий третьей очереди.

В стратегическом резерве Ставки были созданы полки и бригады ТАОН — тяжелой артиллерии особого назначения. Отечественная промышленность начала производить зенитные орудия, минометы, бомбометы, траншейные пушки калибра 1,5 дюйма (37 мм), весной каждый полк должен был получить по 2 пушки. В войска поступали ранцевые огнеметы. Запускались в производство автоматические винтовки. Для ближнего боя французы по бешеным ценам навязывали свои автоматические пистолеты, но Россия решила вопрос проще и дешевле. Наши инженеры скопировали трофейный маузер, улучшили его конструкцию, и вскоре их понаделали столько, что маузер стали считать русским, а не немецким пистолетом.

Росла оснащенность техникой, совершенствовались специальные войска. В 1914 г. на корпус полагался 1 саперный батальон, сейчас в каждой дивизии было по инженерной роте, а в корпусах были созданы инженерные полки из 2 батальонов, саперного и технического. Технический батальон состоял из 2 телеграфных рот и 1 прожекторной. В самостоятельные рода войск выделились войска связи, железнодорожные, автомобильные, броневые, авиационные. По авиации Россия догнала Германию и Францию, на фронте имелось 1039 самолетов. Но боевая мощь авиации продолжала возрастать — русская промышленность довела выпуск самолетов до 220 в месяц.