Книга Владимир Высоцкий. Жизнь после смерти - Виктор Бакин

После долгих и часто непродуктивных споров выработалась концепция музея. Не центр, не музей, а «Дом Высоцкого на Таганке». И данная выставка явилась как бы прообразом будущего «Дома», его моделью. Создатели выставки – сценарист А. Гостев и художник А. Тавризов – определили ее главную тему: «Высоцкий в контексте русской культуры».

В раскованной и даже несколько экстравагантной манере авторы выставки рассказывали о Москве времени Высоцкого с ее своеобразными приметами: заборами и тупиками, визгливыми плакатами и скромными афишами – и о творчестве самого Высоцкого.

О выставке, на которой было представлено около 600 экспонатов, рассказала Л. Абрамова: «Наша выставка сделана как бы прозрачно: на конструкции из дерева и стекла, проволочной сетке, мелком капроновом сите нанесены архитектурные, исторические пейзажи, московское небо в разную погоду, портреты русских писателей. Вдоль экспозиции «разбросаны» различные предметы, на первый взгляд не имеющие отношения к Высоцкому: телевизор «КВН», телогрейки и т. д. Это приметы времени, создающие ощущение достоверности. Через все залы выставки пройдет обыкновенный забор. Он – символ тех препятствий, которые Высоцкий преодолевал.

То есть выставка задумана как действо, а в залах постоянно будут звучать Володины песни. Но и слушать его голос, на наш взгляд, недостаточно. Творчество Высоцкого будит мысли. И посетители должны иметь возможность их высказать, поспорить. Поэтому мы не станем выступать только в роли экскурсоводов. Мы поведем с людьми беседу. На выставке предусмотрена специальная комната, где будут выступать ученые, исследователи творчества Володи. Будет сцена, на которой профессионалы и любители исполнят песни Высоцкого».

Интерес к выставке был большой, и экспозицию перенесли на ВДНХ, потом она была развернута в Набережных Челнах и в Твери.

На тот период самым насущным делом было восстановление здания, и в мае 1990 года новым директором все еще несуществующего музея был назначен А. Бартельс. По роду деятельности он был строителем. Предполагалось, что именно он сможет помочь с реконструкцией здания.

В июле 1990 года между дирекцией «Дома Высоцкого» и Театром на Таганке был заключен договор о взаимном сотрудничестве. Куратором от театра назначили В. Смехова.

1 июня 1992 года вышло постановление Государственного Комитета по культуре г. Москвы о преобразовании дирекции по созданию Центра-Музея в самостоятельную организацию – Государственный культурный центр-музей В. С. Высоцкого.

30 июня 1992 года постановлением № 430 правительства Москвы весь комплекс домов по Нижнему Таганскому тупику, 3, – площадью более двух тысяч квадратных метров – передан в оперативное управление Центру-музею. Музей стал единственным хозяином пяти домов и причудливого двора, даже двух – верхнего и нижнего, соединенных узким проходом. Дома старые. Даже старинные – годные разве что под снос. Строительство их на нынешнем фундаменте началось в 1805 и продолжалось до 1909 года. Комплекс домов не видел капитального ремонта уже несколько десятилетий, и для реконструкции необходимо было сломать все «внутренности» здания и среди голых стен возвести новые помещения с новой планировкой, приспособленной к музейным задачам.

Символично, что в этом самом дворе в 1979 году Итальянское телевидение снимало ролик с Высоцким.

Городские власти обязались предпринять все необходимое, чтобы Дом Высоцкого мог существовать нормально. Как приложение к постановлению существовал глубоко и детально проработанный проект, для реализации которого необходима помощь мощных спонсоров в течение нескольких лет.

Реалии были другими. Вот каким увидел музей корреспондент «Общей газеты» в январе 1994 года: «Сегодня желающий посетить центр-музей Высоцкого должен быть готов, например, к тому, что его главным эстетическим переживанием станет перелом собственной конечности – если, конечно, ему повезет хрястнуться об лед ею, а не позвоночником или головой, что тоже не исключено… Без сомнения, разочарует его и экспозиция, посвященная жизни и творчеству знаменитого барда, – таковой просто не существует. Вернее, существует, но в каком-то недоматериализованном виде. Впрочем, какая там экспозиция, когда сам музей существует ровно в таком же качестве. Вроде он есть – организуются и проводятся выставки (за один прошлый год – целых пять), зайдите – кто-то вам обязательно что-то расскажет, включит магнитофон или видео; но вот чтобы, как это принято в музее, интерьер, экспонаты – этого нет и, видимо, долго еще не будет».

И действительно, музей еще не стал музеем, а скорее «клубом по интересам». Фонды накапливались непрофессионально, усиленно шла торговля «пиратскими» аудио– и видеозаписями, сомнительного качества атрибутикой. Проводимые акции и выставки, да и вся деятельность Музея не всегда соответствовали статусу культурного центра.

Кроме того, в зданиях, отведенных под музей, проживали 22 семьи. Благодаря личному вмешательству мэра столицы Ю. Лужкова все получили достойную жилплощадь.

21 мая 1996 года в ГКЦМ В. С. Высоцкого сменился директор. Всей работой центра стал руководить сын Владимира Семеновича – Никита Владимирович, который основной задачей ближайшего времени видел реконструкцию, строительство здания центра-музея.

Н. Высоцкий (из интервью 2000 года): «Я не хотел этим заниматься, но видел, что в музее не все в порядке, и пришел четыре года назад по настоянию отцовых родителей, своего деда, ныне покойного, и бабушки. «Поиграешь еще, успеешь». Они люди пожилые, им это трудно. Они потребовали моего вмешательства, я вмешался, и так крепко, что начал сам этим заниматься.

Это страшно, что происходило здесь. За 5 лет музей не собрал практически ничего. Многие люди, которые шли сюда работать по душевному порыву, были вынуждены уйти. Грязь, беспробудная пьянка под оглушительно включенные записи отца – вот так они его любили. Когда я пришел сюда в мае этого года, пригласил опытных сотрудников, они зашли – и ничего не поняли: фонды пустые. Ничего нет, кроме копий фотографий. Копий! Пропали вещи, деньги, аппаратура, время. Никакая прокуратура этого не вернет. А ведь люди приносили сюда все, что у них было, не копии – оригиналы. Какие-то нависшие балки, бродячие собаки, странные люди… Какие-то «братья» и «сестры» – клянутся, что родня, вечно пьяные. Нормальные люди шарахались. Какое-то время, в самом начале, мама здесь моя работала. Не выдержала, ушла.

О музее готовилась телепередача. Но журналист показал материал бабушке, и она взмолилась: «Пожалуйста, не надо!» Ну как объяснить это, что семья наша терпела.

Когда я возглавил музей, Туманов дал мне грузовые машины и мы вывезли около 30 десятитонных кузовов бытового мусора отсюда! Пищевые отходы, бумага, сломанная мебель и прочее. Здесь была помойка.

Музей – это будет живой дом. Будет театральный зал. Все духовно родственное Высоцкому – энергичное, веселое, творческое».

Рьяно взявшись за выметание накопившегося в музее мусора, новый директор закрыл «Вагант» – издание нужное и очень популярное среди высоцколюбов, заодно вымел и некоторых сотрудников. Среди них были люди, работавшие в музее не за деньги, а по велению сердца, прикипевшие к исследовательской работе по изучению творческого наследия Высоцкого, сделавшие увлечение его поэзией своей профессией. Не сработались… Из музея вынуждены были уйти научные сотрудники Александр Ковановский, Вадим Дузь-Крятченко и Лев Черняк, друг детства Владимира Высоцкого Аркадий Свидерский – живой экспонат, работавший заместителем директора музея, и другие… Подавляющее большинство людей, так или иначе причастных к созданию Центра-музея В. С. Высоцкого, по недоброй воле оказалось не у дел. А когда человека лишают цели, смысла жизни – это всегда трагедия. И оправиться после неожиданного удара, вновь встать на ноги и продолжить «общее дело» удалось не многим.