Книга Европа во времена Первой мировой войны. Дневники посла Великобритании во Франции. 1914—1918 годы - Френсис Тейм Барти

Сюрпризом дня стала цитата, которую привел Пишон. Он обнародовал инструкции, которые получил германский посол, когда 31 июля 1914 года предъявил ультиматум. Он не требовал исполнять все его условия. В первой части инструкций, направленных ему, содержалось требование, чтобы Франция сохраняла нейтралитет в войне против России и объявила о том в течение 18 часов. Поскольку правительство Франции отказалось выполнить это требование, послу не пришлось исполнять дальнейшие указания: «Si le gouvernement français déclare rester neutre V. É. voudra bien lui déclarer que nous devons, comme garantie pour neutralité, exiger la remise des forteresses de Toul et de Verdun que nous occuperions et restituerions après achèvement de la guerre avec la Russie. La réponse à cette dernière question doit être ici avant Samedi après-midi quatre heures»[494]. Цитату встретили криками негодования. Видимо, правительство Франции недавно узнало германский шифр, на котором инструкции были отправлены Шёну. Попытки специалистов разобрать отдельные слова, судя по всему, провалились. Может быть, зашифрованные инструкции попали в руки американцев.

На закрытии конференции, когда все уже собрались уходить, послышались крики: требовали, чтобы выступил Клемансо. Он не собирался выступать, и все же, не подни маясь на сцену, произнес речь — буквально несколько слов. Его принимали потрясающе. Бедный старый генерал По стоял на сцене во время конференции; я огорчился, заметив, как он пытается сдержать чувства; глаза его наполнились слезами, и он вытирал их руками.

2 марта 1918 г. Вчера ко мне приходил декан Беркмен, американец, который участвовал в Испано-американской войне; очень славный человек. Он проповедует американским солдатам и собирается делать то же самое для британских солдат на передовой. По его словам, один американский солдат ирландского происхождения на исповеди жаловался на то, как местные жители обманывали его и его соотечественников, и он готов был пожелать, чтобы пришли боши и поубивали их. Он добавил, что его родители — католики из Южной Ирландии, а он вырос в Америке, и его растили в ненависти к британцам. Но он написал домой, что больше не желает слушать никаких оскорблений в адрес Англии, так как британцы отличные товарищи и хорошие люди. Декан считает, что ему удастся сумеет наладить отношения между американцами и британцами. Он настоятель собора в Вифлееме (США).

3 марта 1918 г. Бывшую газету Кайо, «Страна», купил Лушер[495], так что, вероятно, газета отречется от бывшего владельца, заключенного под стражу.

В «Фигаро» пишут, что конец телеграфных инструкций Шёну, которые в пятницу цитировал Пишон в Сорбонне, был неизвестен правительству Франции до самого последнего времени, так как, в силу обстоятельств, которые будут вскоре представлены, правительство Германии в 1911 году поменяло шифр. Лишь недавно, после многих попыток, французским шифровальщикам удалось его расшифровать. Верно, как утверждается в «Фигаро», что в 1911 году, когда Кайо был премьер-министром, а Сельв — министром иностранных дел, Кайо вел переговоры с Берлином за спиной Сельва. Последний узнал о них после того, как французское Министерство иностранных дел расшифровало телеграммы, которыми обменивались правительство Германии и посольство Германии в Париже. Кайо, которого Сельв обвинил в том, что тот ведет закулисные переговоры, вначале все отрицал, но в конце концов, после того, как ему предъявили расшифрованные телеграммы, признался. Должно быть, он предупредил Шёна о том, что они раскрыты, и немцы сменили шифр. Скорее всего, французское правительство приобрело тот самый немецкий шифр, которым были написаны инструкции Шёну в июле 1914 года. Возможно, тот же шифр использовался в сообщениях между Бернсторфом и правительством Германии — его «приобрело» американское правительство; оно могло позже передать его правительству Франции.

4 марта 1918 г. О, Россия, какой débâcle![496] Германский «земельный голод» прогрессирует огромными шагами. Они требуют вернуть Турции Карс, Батум и т. д.! Торопись, Япония! Не думаю, что за всю войну у нас была такая мрачная ситуация, как сейчас — если не считать тех дней в начале сентября 1914 года, когда немцы почти вплотную подошли к Парижу. Ли считает Клемансо пессимистом. Утром я видел его. Он не выглядит пессимистом. Каждую неделю арестовывают новых обвиняемых в шпионаже. Боло расстреляют в течение следующих четырех недель.

5 марта 1918 г. Утром снова шел снег, а в полдень выглянуло солнце.

Ллойд Джордж и Клемансо никогда не найдут общий язык: они не понимают друг друга. У них снова конфликт.

Австро-германские условия — Румыния, часть России и отказ от независимости Польши — должны открыть глаза социалистам. Пора понять, что международная социалистическая конференция с участием делегатов из воюющих и нейтральных стран не заставит германских социалистов противостоять территориальному голоду Германии. Они будут требовать мир только на условиях Германии. Надеюсь, что японцы вскоре приступят к действиям.

6 марта 1918 г. Вчера вечером ко мне заходил Уитни Уоррен, встревоженный сообщениями одного американца, сотрудника разведки. Вернувшись из Англии, он распространяет здесь слух среди американцев, будто Англия «по уши сыта» войной. Уитни Уоррен спросил меня, правда ли это. Я ответил: к сожалению, глупое письмо Лансдауна в «Дейли телеграф» несколько недель назад было радостно встречено записными пацифистами и двумя бывшими лорд-канцлерами, которые больше славятся теоретическими познаниями, чем здравым смыслом. Британцы — не лейбористы, возглавляемые тщеславными идеалистами, — вовсе не стремятся к миру с Германией любой ценой. Уитни Уоррен боится распространения слуха о том, что британцы «по горло сыты» войной. Я рекомендовал ему пообщаться с Бобом Бэконом, который служит при ставке офицером связи. Уитни Уоррен сказал, что между Першингом и Петеном наблюдаются разногласия, поскольку первый — старомодный служака, поборник строгой дисциплины, а вовсе не современный военный. Многие хотят заменить Першинга другим.

На военном заводе в окрестностях Парижа произошла забастовка. Кажется, она уже прекращена. Забастовку в Сент-Этьене подавили весьма радикальными мерами. Призвали кавалерийский полк и 3 тысячи жандармов, среди забастовщиков много убитых и раненых. В конце концов молодых забастовщиков отправили на фронт, а пожилым повысили жалованье.

Я еще не получил «Дейли телеграф» за вторник; однако читал во французских газетах отклики на еще одно письмо Лансдауна. Его письмо причинит вред здесь и даст повод нашим недоброжелателям утверждать, будто мы дрогнули.