Книга Без надежды на искупление - Майкл Флетчер

– Дело сделано? – спросил Бедект.

Вид у него был бледный и одутловатый, словно он уже неделю как помер.

– Дерьмово выглядишь, – заметила она.

– Так дело сделано?

«Ну что ж, будем считать, что так».

– Да. – Она раздула ноздри, глянув на Вихтиха.

– Хорошо, – ответил Бедект.

– Пахнет от тебя хуже, чем обычно, – произнес Вихтих, принюхавшись к ней. – И это о чем-то говорит.

– Когда приходится одалживать одежду прямо из прачечной, она иногда оказывается грязной.

– Там что, не нашлось ни стопки чистой одежды?

– Нет.

– Для нас не секрет, что тебе нравится запах потных стариков.

– Прекрати, пожалуйста. – Бедект бросил на Вихтиха предостерегающий взгляд, но фехтовальщик сделал вид, что не обратил внимания. – Все прошло благополучно? Без проблем? Без осложнений?

– Нет. Без осложнений. Все как по маслу. – Смотрела она при этом в свою пивную кружку. Осложнений старый пердун боится больше смерти.

Бедект устало вздохнул и спросил:

– Что случилось?

– Ничего. Ничего особенного.

– И?

– В передней я наткнулась на жреца. Пришлось его убить.

На лице Вихтиха расплылась улыбка, и Штелен захотелось врезать по ней кулаком. Бедект же, почуяв неладное, встревоженно начал все разведывать, как голодный пес:

– Тело ты, конечно, спрятала?

– Ну конечно! – Штелен постаралась произнести это так, чтобы он понял, как она оскорбилась.

– Никто ничего не обнаружит, по крайней мере до завтра, верно?

– Ага. Может, даже еще пару дней.

– Ну ладно, один мертвый жрец – это еще не так плохо.

Штелен снова уставилась в кружку.

Бедект застонал.

– Дело дерьмо. Так что же?

– Еще я убила кухарку.

– Кухарку? Почему?

– Может, парочку кухарок.

– Парочку?

Штелен продолжала пялиться на кружку. «Как ему не надоест расспрашивать!»

– Может, четырех. Все прошло по плану.

Вихтих заржал:

– План состоял в том, чтобы убить четырех кухарок и жреца и украсть грязное белье? Видишь, что выходит, когда вы вдвоем пытаетесь что-то сделать, не посоветовавшись со мной? Да вы оба безнадежны.

– Возможно, не одного жреца, а побольше, – нехотя созналась Штелен.

Бедект посмотрел на нее округлившимися глазами и, ничего не говоря, отпил большой глоток. Потом медленно поставил кружку на стол и жестом попросил у трактирщика налить еще.

– А если точно, сколько человек ты сегодня прикончила?

– Не задавай глупых вопросов.

– Я спрашиваю, сколько именно.

– Мне было не подсчитать. Было не до того. Да черт возьми, – выругалась Штелен, – а скольких убил сегодня ты?

– Ни одного.

– Ну, а как в тот день, когда ты…

– Хорошо, оставим этот разговор. Нам лучше сматываться.

Бедект собрался было подняться из-за стола, но Штелен остановила его, положив руку ему на плечо. Он так плохо выглядел. От того, что они посидят здесь еще чуточку, проку никакого, но и не повредит. Казалось, он вот-вот упадет.

– Некуда торопиться, – сказала она. – У нас есть, пожалуй, несколько дней.

Бедект посмотрел на нее как на сумасшедшую.

– Дней?

«Он что, чего-то не понимает?»

– Ну да. Перебила в этом храме всех. Жрецов с дюжину, или около того. Полдюжины кухарок и поваров. Парочку конюхов.

– Пес подери, ты меня поражаешь, девочка. – Вихтих засмеялся, сверкая белыми зубами, которые, к ее досаде, были такими ровными. – Классный план. Теперь, если у нас ничего не получится, мы сможем выдать тебя за вознаграждение и все равно оказаться в выигрыше.

Штелен бросила на него недовольный взгляд. Надо будет ей не забыть подержать ту рясу, которая предназначается для него, в каком-нибудь вонючем месте, – возможно, постелить на коня вместо попоны, – до того самого момента, когда ему будет пора ее надеть.

Бедект взял кружку у трактирщика, тут же выпил ее и потребовал другую, когда тот еще не успел отвернуться от их стола.

– Я отправил тебя украсть несколько ряс у жрецов, причем так, чтобы их никто не хватился. Я велел не поднимать шума.

– Ряс и мантий никто не хватится, – сказала Штелен.

– Потому что мертвецам переодеваться не требуется, – сострил Вихтих.

– И я сделала все тихо, – отметила Штелен.

– Тихо, как на кладбище, – прокомментировал фехтовальщик.

– Я сделала это, чтобы сбить их со следа, – начала выдумывать она. – Если бы я просто украла одежду, они могли бы догадаться зачем. В таком хаосе никто и не заметит пропажи одежды.

– Мертвые мало что замечают, – с задумчивым видом отметил Вихтих.

Бедект поморщился.

– Да вы оба сумасшедшие. Я просто хотел, чтобы ты украла несколько ряс.

Вихтих одобрительно посмотрел на Штелен.

– А мне ее поступки кажутся разумными.

Глава 6

Теократия есть искусство мыслить вместе.

Кёниг Фюример

Рыцарь в книге, которую читал Морген, считал себя особенным. Конечно, он вел себя как особенный человек, хотя, насколько видел Морген, ему еще только предстояло сделать что-то заслуживающее внимания. Мы, разумеется, вполне догадываемся, что в конце концов рыцарь убьет какого-нибудь злодея, но служит ли это оправданием тому, что рыцарь уже сейчас ведет себя, как человек особенный?

Каждый считает себя самого особенным, и, возможно, в какой-нибудь мелочи это и так. Морген сомневался; многие люди казались напрочь лишенными хоть каких-то особенностей. Но он все же был особенным. Более чем особенным, и он это знал. Он станет богом.

«Нет, подождите! Как и тот рыцарь, я еще не сделал ничего по-настоящему выдающегося». Но особенный ли он уже сейчас или только станет таким когда-то в будущем?

В дверь тихо постучали, и в классную комнату вошел верховный жрец. Морген улыбнулся Кёнигу, стоявшему с прямой спиной, скрестив руки на груди. Верховный жрец несколько секунд смотрел на него и только потом улыбнулся в ответ. «Странно у него это выглядит. Кажется, будто он сначала принимает решение, улыбаться или нет, и только потом на его лице начинает что-то происходить».

– Как продвигаются твои занятия? – спросил Кёниг, сбросив с лица улыбку.