Книга Капитаны в законе - Валерий Елманов

– Хуллиде мулькуху – да будет вечно его правление. Это по-арабски. Скорее всего, ее изготовили в Орде, я во Владимире-Волынском видела похожие. Но имя стерто, и кто ее выпускал – непонятно.

– И зачем нам сей загадочный экскурс? – осведомился Улан.

– Для наглядной демонстрации, – пояснил Петр. – А теперь итог. Во всех странах-государствах чеканят свои монеты, включая какие-то паршивенькие герцогства. Даже отдельно взятые города зачуханной европы от них не отстают. Да что о них говорить, коль дикая кочевая Орда, согласно утверждению нашего многоуважаемого эксперта, ухитрилась наладить в неком задрипанном чуме их выпуск. А у нас на Руси собственных монет до сих пор не имеется.

– Почему же, – возразила Изабелла. – В том сундучке, что я передала в качестве первого взноса за своего кузена, было несколько сребреников правителей Руси. Кажется, одного из них звали Владимиром. Да, точно. Я даже надписи помню: «Владимир, а се его сребро». И другую: «Владимир на столе». И насколько я помню, выглядели они ничуть не хуже этих, – кивнула она на лежащие монеты, – а может, и лучше.

– Владимир, а се его сребро, – просиял Петр. – Так-так. А еще он на столе, проказник! Ну что ж, теперь я точно могу сказать, что лед тронулся, господа присяжные заседатели, лед тронулся! – и он вновь забегал по комнате, старательно потирая переносицу.

– Какой лед? – изумилась Изабелла. – Май на дворе.

– Ну да, – согласился Сангре, не останавливаясь и продолжая блуждать из угла в угол. – Этот май-чародей, этот май-озорник.

Улан было подпер кулаком подбородок, настроившись на долгое ожидание, но Петр внезапно остановился и сказал:

– А теперь суть. Вопреки обыкновению, буду краток: мы изготавливаем монеты. Разумеется, тайно. Весом, ну-у скажем в одну десятую гривны, чтоб получилась не очень тяжелая, граммов двадцать. И назовем ее…

– Гривенник, – подсказал Улан. – Я слышал, была раньше такая.

– Точно, – согласился Петр. – И изобразим на них князя на коне, с копьем в руке, пронзающего змея.

– Вообще-то такое больше подходит москвичам, – возразил Улан. – Это ж у них князя Юрием звать, то бишь Георгием, а Твери больше подойдет изображение Михаила-архангела.

– Никакого Михаила! – забраковал его предложение Сангре. – Только Юрий, ибо именно его мы этой монетой и подставим. Дело в том, что на лбу у змея будет красоваться полумесяц, а Георгию-победоносцу во вторую свободную руку вложим крест.

– То есть христианство в его лице протыкает всех мусульман как подлую гадюку? – мгновенно сообразил Улан.

– Правильно, Ватсон. Узбек у себя в Орде как раз пинками загоняет весь народ в ислам и мимо наглого издевательства над новой верой пройти не должен. Но на всякий случай, чтоб точно задеть хана за живое и трепещущее, на обороте изобразим все того же князя, гордо восседающего на своем троне, в короне с крестом по центру. А перед ним на коленях хан Узбек в чалме, склоненный мордой к княжеским сапогам. Само собой, на чалме разместим полумесяц. Ну и надписи соответствующие. Вверху название монеты: «гривенник», а внизу «Се Юрий Данилович, великий князь всея Руси». А там, где он на лошадке, попроще: «Юрий, а се его сребро». Или нет, посмачнее: «Святой Георгий, помоги одолеть поганых».

– А потом с ними в Орду? И ты полагаешь, Узбек или его советники проглотят такую нахальную подставу? – скептически заметил Улан.

– Если действовать напрямую, конечно, догадается! – фыркнул Петр. – Что он, совсем дурак? На хитрое седалище Узбека нужен не простой болт, а с резьбой. Поэтому две наших дамы выедут с новыми денежками и под надежной охраной в Москву. Для начала Изабелла, владеющая иностранными языками, пройдется по тамошнему торжищу, прицениваясь к товарам, но преимущественно заводя разговоры с купцами-иноземцами и выясняя их дальнейшие планы. Задача: установить, кто именно почти распродал товары и в ближайшее время поедет обратно, причем с заездом в Орду. Ее будет сопровождать загримированный Яцко с повязкой на одном глазу. На следующий день эстафету примет Заряница. Яцко – но уже в своем натуральном виде – будет незаметно показывать ей, у кого покупать, и она, представившись, – он почесал затылок, нетерпеливо прищелкнул пальцами и просиял, – мамкой или нянькой княжны Софьи Юрьевны, то бишь дочки московского князя, станет приобретать товары, расплачиваясь исключительно новенькими монетами. Задача: промотать ну-у, скажем, двести, триста, а лучше пятьсот наших гривенников. Кстати, на местных купцов и даже на простых людей, ну-у, там при покупке провизии на дорогу, тоже надо истратить не меньше сотни, чтоб денежки и после нас по Москве гуляли.

– А коль спросят, где взяла?

– Ответит. А если не спросят, сама должна обмолвиться, что княжна, пользуясь отсутствием своего батюшки, стянула их из его шкатулки. Ну и похвалить, вот мол, какая бедовая растет.

– Не пойдет, – после недолгого раздумья забраковал Буланов. – Опасно очень. А если ее и Изабеллу княжьи слуги прихватят?

– Не успеют, – отрезал Сангре. – Изабелла вообще исчезнет из Москвы поутру, то бишь до начала закупок. А касаемо Заряницы… Она станет разбрасываться грошами ровно полдня – с утра и до обеда, а потом тоже фьють, и исчезла.

– Все равно надо разработать подстраховку.

– Само собой. Мы ж и сами там будем – как же без руководителя и организатора. Светиться особо не станем, но если что – выскочим как двое из ларца, неодинаковых с лица, и… Ну ты понял.

– Так бы и сказал, – облегченно вздохнул Улан. – Хотя риск по любому имеется. Сам подумай. Слух о новых монетах пойдет по Москве сразу, в тот же день.

– Но среди простого люда, – уточнил Петр. – А народ в политике ни ухом, ни рылом, а потому станет не удивляться, а восхищаться. Вот, мол, князь у нас какой смелый, ничего не боится! Как он лихо этих поганых басурман! А пока монеты дойдут до бояр, не говоря про княжеский терем, да те спохватятся, пройдет минимум день, а то и два-три. Кроме того, можно и при выезде следы запутать. Но это все на крайняк. Не должны они так быстро организовать розыск. И плана перехвата у них нет.

Улан взял со стола и взвесил в руке одну монету, другую, третью…

– Не очень тяжелая, говоришь, – задумчиво протянул он. – Не сразу обратят внимание… А я сомневаюсь. Тут все монеты от силы граммов по пять, если не меньше, а наши гривенники – двадцать. Значит, их придется делать либо гораздо толще, либо больше по диаметру, и оно сразу бросится купцам в глаза. Делай выводы…

Сангре потер переносицу в поисках выхода и предложил:

– Тогда уменьшаем вес вчетверо, чтоб они сходились по габаритам.

– Получается одна сороковая часть гривны, и название надо менять, – предупредил Улан.

– Подумаешь! Кликуху слабать – пара пустяков, – отмахнулся Петр.

– Что сделать? – растерянно переспросила Изабелла.

– Название придумать, – пояснил Буланов, укоризненно покачав головой. Мол, думай, что при ком говоришь. Но Петр, не обращая на это ни малейшего внимания, торжествующе заявил: