Книга Горный стрелок - Комбат Найтов

— Вся пресса и телевидение под полным контролем партийной верхушки. Никто из руководства лишаться партбилета не захочет.

— Вы Огаркова лично знаете? Вы говорили, что он лично готовил и проверял Ваше подразделение. Я поинтересовался его службой у нас, на Карельском фронте, очень инициативный и думающий военный инженер.

— Сказать, что лично и хорошо его знаю… Нет, конечно, я же всего на всего «группер», командир группы. Несколько раз виделись, он меня хвалил. Этот орден вручал лично. По идее, должен меня помнить. Но, он не всё время находится в Афганистане. В основном, в Москве. В Москве к нему попасть на приём сложно. Да и в Афганистане это тоже не просто.

— Сержант Ерёменко далеко?

— Старший сержант Горская сидит в приёмной, документы она, правда, ещё не сменила.

— Вот и не надо менять! Пока! — Он снял трубку телефона, — Товарищ Поскрёбышев! Пусть войдёт товарищ Ерёменко.

Вошла Полина.

Сталин пошёл ей навстречу.

— Здравствуйте, товарищ Ерёменко-Горская. Дайте-ка на Вас посмотреть! А губа не дура у нашего Андрея! Поздравляю Вас с законным браком, товарищи. Товарищ Горский, если Вы вдвоём пойдёте сейчас в Файзабад. Именно в Файзабад, не в Хорог, пройти вдвоём сможете?

— Зимой? От погоды зависеть будет, но вероятность — практически нулевая: следов будет не скрыть. Лучше весной, в конце февраля — марте, по зелёнке. Есть, правда, один вариант, сразу уйти наверх и вызвать вертушки, но район раскроем. Не хочу я пока показывать, где находится портал.

— Правильно говоришь, товарищ Горский. У тебя только один шанс: довести старшего сержанта Ерёменко до своих. Иначе, тебе никто не поверит. Готовьтесь к выходу, а мы будем готовить Ваше прикрытие.

Через несколько дней нас отправили под Алма-Ату на Туюк-Су. Там, на левом берегу Алмаатинки, под самой мореной, был разбит лагерь, где проходили обучение горные стрелки. Немного низковато, всего 3.500 метров над уровнем моря. Но выше ничего и нигде не было. Мы занялись маршами, маскировкой, горными лыжами. Давненько я на таких «дровах» не катался! Но выбирать было не из чего. После пары спусков, я вычеркнул лыжи напрочь из расписания тренировок: сломать ногу было — раз плюнуть, особенно для Полины, вес большой, только что скорость. Сюда приехал капитан Бирюков, он возглавлял Гиндукушскую экспедицию, которая исследовала пещеру с порталом. И мы стали прорабатывать обратный маршрут. Сличили две карты: более подробную и поднятую его карту. И мою двухкилометровку. Нашлись отличия. Населения за это время здорово прибавилось. Сейчас там полная глухомань. Более или менее определили маршрут движения и расчётные днёвки. Напрягало то обстоятельство, что маршрут был один. Несколько мест блокировало изменения маршрута: дело портила дорога, проходящая вдоль массива Сафед-Херш. Наблюдать за этой дорогой нас и посылали. И большой глетчер на другой её стороне. Очень много разломов. Подход к Файзабаду прикрывало большое село Ахмадр. Так что, только по хребту. Хорошо, что у духов нет авиации! Местность голая. Почти нет растительности, но снег сходит рано. Обидно, но дороги в 42 году там не было. Ячья тропа. Это китайцы её построили. Бирюков сказал, что незаметно не пройти. А если идти по маршруту, то понадобится 8–10 ночей, если не больше. Сами они прошли по тропе, это заняло 15 суток, но это здорово вкруговую.

— Может быть, всё-таки, пойти к Памирскому тракту? Шансов будет больше!

— Сам приказал идти в Файзабад.

— Это нереально! Я доложу в Москву!

— Докладывайте! Я Ему говорил, что это очень сложно. Но Он хочет выйти на человека, которому Он доверяет. Я тоже считаю, что уходить надо в Таджикистан.

— Сколько Вы здесь?

— Две недели. Тренировки здесь ничего не дают, кроме акклиматизации. Я эти места знаю наизусть, поэтому мне не сложно здесь ориентироваться. А там придётся идти ночами и по незнакомой местности. Ваши панорамные снимки с земли я посмотрел. Так, примерно, представляю маршрут и ориентиры, но… Может быть, стоит вернуться в Сухум и попробовать портал без дальней разведки? Просто узнать, куда выбросит? А вдруг, все, что мы делаем — напрасная трата времени и сил? Кстати, газеты свежие есть? Что там на фронтах?

— Паулюс сдался! Триста тысяч пленных! Наши взяли Ростов и добивают группировку Гота. Освобождён Новороссийск, Анапа, бои у Крымской. Харьков взять не удалось, фронт остановился в 50 км от него.

— Тогда запросите разрешение лететь в Москву. На этой волне нам могут разрешить попробовать портал.

По прилёту в Москву, собрались все вместе: Сталин, Берия, Меркулов, Бирюков и мы с Полиной. Бирюков доложил своё мнение. Надо отметить, что он, практически, не волновался. Чётко, довольно громко, расставляя акценты в нужных местах, показывая фотографии. Его выслушали молча.

— Товарищ Горский! На какое число назначен 26 съезд? — спросил Сталин.

— По-моему, на 23 февраля. Плюс-минус один день.

— У нас времени: три недели! По докладу товарища Меркулова, неизвестные люди, управляющие сейчас СССР, находятся в КГБ СССР. Скорее всего, это Председатель КГБ товарищ Андропов и его заместитель товарищ Цвигун, ты его видел в Тбилиси. Границу охраняют их люди. Если попадёте к ним, то операция не состоится. Требуется доставить два фильма, старшего сержанта Ерёменко и её документы, несколько писем товарищам Устинову, Огаркову и Громыко. На последнем этапе подключить Пельше, Косыгина и Ахромеева. Обращаться к остальным запрещаю. На первом этапе стоит подключить командира 15 бригады Мосолова, так как он знает систему ОсНаз со времён войны, и сможет отличить настоящие документы от поддельных. Мы подготовили некоторые документы, которые требуется осветить во время съезда партии непосредственно участникам съезда. У Вас оборудование всё готово, товарищ Горский?

— Да, кроме глушителей на снайперскую винтовку. Требуется вернуть мне моё оружие, зелёные патроны к нему, ПБС и документы. Иначе неприятности у меня начнутся раньше, чем нужно.

— Товарищ Берия! Есть возможность это выполнить?

— Да, но патронов осталось 25 штук из сорока.

— Что есть, этого достаточно. Товарищ Сталин, необходимо срочно опробовать портал на Клухор-Баши, может оказаться, что он ведёт ни туда. И ещё, товарищ Сталин, я могу ознакомится с материалами, которые мы понесём?

— Да, это необходимо сделать Вам обоим.

— И, товарищи, Вам необходимо начать готовить пути отхода сразу, как Вы объявите о своём присутствии в 1981 году. Товарищ Горский, Вы меня понимаете? — спросил Берия.

— Да, товарищ Генеральный Комиссар. Это я хорошо себе представляю.

— Так что, товарищи Горский и Ерёменко, идти придётся в Файзабад. По-другому не получается. — резюмировал Сталин. — Вылетайте в Сухум. Не позднее 20–го надо быть Файзабаде.

Глава VI

Мы прилетели Сухум и на машине нас забросили к Южному приюту. Там мы переоделись в пуховки и лешаки, присели на дорожку, и в ночь двинулись наверх на трех лошадях. На двух мы, одна вьючная. По дороге не разговаривали, и устали за день, и дорога тяжёлая, да и снегу многовато висит сверху. Лошади здесь уже долго работают, дорогу знают хорошо. В нижнем лагере почти никого нет. Войска ушли вперёд, осталось небольшое прикрытие группы. Тихомиров сидел внизу. Мы сличили, в учётом разницы во времени, когда оба портала работают. Оказалось всего 33 с половиной минуты. Тихомиров рекомендовал не увлекаться, и рассчитывать только на 30 минут ровно. Обговорили действия на завтра: подъем в 08.00, в 08.30 начало подъёма, к 10.22 подойдём к порталу, в 11.22 начало окна. Я ухожу и возвращаюсь через 25 минут, если получится, максимум. А так: дохожу до входа, осмотр склона, проверка наличия надписи, оставленной экспедицией Бирюкова, и отход. Заодно проверим скорость восстановления портала после переноса. Ведь он же тратит энергию.