Книга Опасный лаборант - Юрий Гаврюченков

– Вы хотите ударить меня в живот.

Лаборант прирос спиной к койке.

– Теперь не хотите. И не надо.

– Давно это у вас… озарения?

– После того, как начал отходить от действия кофеина. Вы, Денис, не обижайтесь за Арину Дмитриевну. Правда никого не делала счастливым, а я не врал. Быть честным выгоднее. Я могу о чём-то умолчать, но распространять ложные сведения не буду. С Рощиной всё непросто, кандидатская у ней в самом деле спорная. Вы её читали?

Денис промолчал.

– Вот как, – смекнул ведущий научный сотрудник. – Вы у Рощиной три года, а темы диссертации своего руководителя не знаете? Вы нелюбопытны. Подчинённый должен знать всё о своём начальстве, если хочет продвинуться.

– А вы знаете, конечно? – лаборант не смог скрыть неприязнь.

– Я интересуюсь работами нашего института, – миролюбиво отозвался Смольский. – Темой её кандидатской были эколого-генетические основы охраны земных животных ксеногенных экосистем на примере Баренцева моря. Благородная тема. Половина институтов Норвегии этим занимается, а другая половина занимается Гренландским и Норвежскими морями. Тема актуальная, конкуренция велика, работай не хочу, но вы же знаете, что Арина Дмитриевна практически не ездит на международные конференции.

– Ей некогда. Она ездит в экспедиции, – заступился за Арину Муромцев.

– А почему это происходит? Почему вместо обработки полученных данных она срывается в поле при первом удобном случае? Вы не думали, что это глубоко личное, что мешает плодотворной научной деятельности? Подписываться под чужими выводами она категорически отказывается. В результате, ей докладывать нечего, – снисходительно пояснил Смольский. – За пять лет у неё опубликована ровно одна статья в соавторстве. Не дуйтесь, Денис. Арина Дмитриевна превосходный организатор. Она могла бы Атлантическую партию потянуть, но, чтобы с англичанами работать, нужны научные заслуги, а не административный талант. Поэтому её запихнули на самый рискованный участок, к нам. Здесь не место для женщин, однако руководство это не остановило. Ну, вы понимаете, за что её ценят.

– А вы сами смогли бы потянуть?

– Нет. Я не полевой работник и мне совершенно здесь не нравится.

– Кок сказал, что на отмелях встречаются амфибии, – у Дениса заныло сердце. Тревоги и переживания, казалось, оставленные на берегу, вернулись с новой силой. Кроме амфибий могли встретиться акулы. Их водолаз опасался куда сильнее.

– Не бойтесь. Амфибии нас не тронут, если мы будем держаться от них подальше. Я уверен, Арина Дмитриевна примет все меры предосторожности. Она бывалый и осмотрительный человек. И я знаю, что вы тайно в неё влюблены.

Глава 7

Следующим отравился матрос Миксер. Паскаль обнаружил его, когда шёл будить вахту. Миксер лежал в кормовом проходе с горящим налобным фонариком и не подавал признаков жизни. Паскаль разбудил капитана. Жозе да Силва приказал запустить генератор, включил в салоне свет, поднял команду. Миксера перенесли на койку и немедленно начали расследование.

Мокрые следы вели в форпик и недвусмысленно указывали на источник – контейнер с неизвестной тварью. Он был наполовину пуст. Матрос расплескал воду, когда пытался её поймать. Сама камарун марино сидела на дне и, казалось, была не слишком довольна повышенным вниманием.

Разбудили учёных. Тварь принадлежала им, к тому же, они недавно справлялись с отравлением. Осмотрели Миксера, укусов не нашли, но обе ладони оказались красными – матрос хотел получить как можно больше кайфа и хватал тварь обеими руками. Теперь он лежал в обмороке, дыхание было редким, реакция на раздражители отсутствовала, а зрачок сужен в точку.

– Похоже на передозировку опиатами, – Смольский замерил пульс и сообщил неутешительное: – Дадим кордиамин для поддержки, приготовьте адреналин и шприц с длинной иглой. Если остановится сердце, будем делать искусственное дыхание, пока вещество не переработается организмом, но я не думаю, что до этого дойдёт.

Ведущий научный сотрудник лаборатории фармакологии был на борту неоспоримым авторитетом в области лекарственных средств и, вдобавок, недавно испытал на себе действие токсина.

– По крайней мере, мы знаем, что состояние не ухудшается, – Арина была настроена не столь мрачно, хотя и знала уже, что в судовой аптечке нет ничего сильнее аспирина, а есть сушёная морская дрянь, и можно полагаться только на свои медицинские препараты.

– Накапливаем бесценный клинический опыт, – сказал Смольский.

За всех рассудил капитан, первое лицо на корабле и вообще мужик тёртый:

– Миксер парень крепкий, отлежится. Грешно ломать кайф, если он пришёл. Если не поправится, будет сам виноват, предадим его тело морю.

Решение капитана молчаливо одобрили. Никто не хотел возиться с матросом и брать на себя ответственность за его никчёмную жизнь.

Через четверть часа Миксер открыл глаза и заговорил. Он улыбался как идиот и нёс такую околесицу, что сделалось ясно: яд неизвестной твари – штука дельная. Постепенно он оживал и всё больше радовался. Команда стала с интересом поглядывать в сторону форпика.

– Миксер тупица, – сообщил Ганс, когда они утром заняли свои места в кокпите, лаборант готовил планктонную сеть, а кок чистил овощи. – Здравый инстинкт моряка должен был подсказать держаться подальше от всякого непонятного, а он полез обеими руками. У Миксера ума как у бультерьера.

– Похож, – усмехнулся Денис.

– Дурак. В море госпиталей нет. У нас ему тут никто не поможет, случись что серьёзное.

– Почему не поможет? Поможет, – кинулся лаборант защищать своих, но кок только пренебрежительно прищурился.

– Море легко забирает. Не успеешь опомниться, как кого-то нет. Каждый нормальный моряк об этом помнит и старается избегать опасности, но это не для Миксера, он всегда ходил по краю. Не знаю, как он жив до сих пор. И в шторм за борт списывался, и в Лондоне его подстрелили, и дайверы гарпуном ногу проткнули, всегда не хватало совсем чуть-чуть, чтобы умереть. Дурак везучий, – раскипятился кок. – У него нехватка смерти в организме, вот что.

– Зачем он к ним полез? – Муромцев старался не лезть в тёмные дела экипажа, но тут не сдержался, так его заинтересовали таинственные дайверы.

– Глупость и амбиции. Дайверы – народ рисковый, нервный. За сезон могут сами сильно проредиться, а то и вовсе одна банда выбьет другую и займёт её район. Ты прибыл, а тебя встречают незнакомые лица, с которыми опять нужно договариваться. Не успеешь оглянуться, как её сменит другая шайка.

– А вы что? – забеспокоился Муромцев.

– Мы мирные рыбаки, нам приходится платить. В других местах власть давно устоялась, но мы зашли в неспокойный район. От берега далеко, однако тут ещё патрулируют цеппелины береговой охраны. Правильные пираты опасаются устанавливать здесь свои порядки, но мародёры заходят пограбить.