Книга Диван для Антона Владимировича Домова - Алан Араменко

Антону было неприятно считать, что Татьяна — какого черта он вообще думает о ней?! — пострадала только из-за того, что ему захотелось с кем-то поделиться.

Одиночество никогда не приносило ему ни неудобства, ни страданий. Так зачем нужно было это все? Зачем он заставил ее выслушать? Лишь для того, чтобы услышать, что она понимает, что не отвергает его, как данность? Не отвергает, также как это лицо из снов? Какая глупость! Зачем он вообразил, что ее добрая душа способна исцелить его, приблизить к желанному свету, сверкающему в безграничном мраке его сознания? Вообразил, что ее присутствие рядом изменит суть вещей, какие просто не могут измениться! Зачем, если все равно знал, что этого не будет?

Да… какая глупость! Какая глупость! И из-за этой глупости милая, тихая, славная малышка больше уже никогда не улыбнется никому своей немного смущенной и испуганной улыбкой…

Тоша перевернулся на другой бок. Темные волосы упали на его лицо, и из-под их прядей блестела чернота его усталых глаз.

Так что же он есть? И зачем он есть?

Лишь затем, чтобы убивать? Во всяком случае, выходит, что так.

Но неужели такое существование приемлемо? Разве он не чужой в этом мире? Мире, где люди могут общаться друг с другом, не опасаясь собеседника. Мире, где есть такие девушки, как Татьяна… такие простые и бесхитростные души… Да, он не способен быть, как они. Сколько бы ни старался, как сильно бы ни желал. Он иной. И все, что окружает его, чуждо ему. А он чужд им.

Так что же он есть? И зачем он есть?

Антон не знал.

Но он знал то, что могло ему поведать…

КАК ЖЕ НЕНАВИЖУ Я ДОРОГИ…

Антон совершенно не собирался никуда идти сегодня вечером, но мысль, пришедшая ему на ум, заставила его подняться с дивана.

Оказавшись около «Документ-Сервис» в полпервого ночи, он и сам не знал, что делает. Тоша понимал, что любое его проникновение в офис не останется незамеченным. И все же он пришел.

Недоумевая над тем, что простая секретарша сотворила с ним, ибо прежде Антон никогда не проявлял столько рвения, он зашел в здание, пройдя мимо охранника, что как обычно побоялся остановить его, и поднялся на восьмой этаж. По лестнице. Хоть и знал, что вряд ли встретит кого-нибудь в лифте в это время.

Оказавшись в знакомом коридоре, Домов замер, заметив, что дверь в кабинет босса приоткрыта и из комнаты сочится тусклый свет настольной лампы. Он тихо, практически беззвучно подобрался к кабинету Натальи Осиповны и прислушался.

Главный бухгалтер разговаривала по телефону. Ее речь была бессвязна и прерывиста, совершенно очевидно, что босс находилась в весьма взволнованном состоянии.

Антон слушал без особого интереса. Практически все, что казалось организации, не волновало его. Ему было наплевать и на успехи, и на проблемы, тревожащие Наталью Осиповну. Единственное, что злило Домова, это то, что он пришел зря. Пока его начальница находилась на работе, ему вряд ли удастся покопаться в ее вещах и бумагах. А завтра, когда ей доложат о его ночной вылазке, он приобретет лишние проблемы.

Пока Тоша стоял у двери, соображая, как лучше поступить, чтобы выпутаться и в следующий раз иметь такую же возможность попасть сюда ночью, раздался звонок.

— Дмитрий Алексеевич! Наконец-то!

Антон напрягся. Снова он.

— Я жду вас как можно быстрее, у нас возникли непредвиденные обстоятельства. Да, я знаю, что вы заняты. Нет, мы не можем поручить это дело ему.

Тоша прислушался.

— Нет, господин Домов не должен в это ввязываться. Ему ничего не известно об институте и не должно быть известно. А проблемы возникли именно… Нет, я… Я понимаю. Увы, я ничего не могу вам обещать… Хорошо, я поговорю с ним завтра же. Так, я могу ожидать вас в течение часа? Это очень плохо. Что? Нет-нет, я не настаиваю. Завтра в обед? Хорошо. Буду ждать. Поторопитесь, пожалуйста.

Наталья Осиповна положила трубку. Тон, каким она разговаривала сейчас, был куда более любезным, нежели тот, который она всегда использовала в разговоре с Антоном. И эти заискивающие нотки… Неужели она боится этого Дмитрия?! Невозможно!

Тоша нахмурился. Так сколько же всего босс скрывает от него?

Институт… И он знает о нем.

Послышался шорох. Стало ясно, что начальница собирается выйти. Антон спрятался в тени угла. Подождав, пока силуэт Натальи Осиповны скроется, он прошмыгнул в ее кабинет.

Тоша не знал, что именно ищет, но искал. Наконец ему на глаза попался конверт. На нем каллиграфическим почерком босса было выведено: Д. А. Рогожин. Дмитрий Алексеевич, надо полагать. Антон вынул из конверта бумагу и быстро записал на руке то, что там было обозначено, даже не вдумываясь в смысл. Положив записку обратно, он поторопился ретироваться.

Домов знал, что не ошибся в значимости этих записей. Именно в таких конвертах он и получал свои задания. А это значило, что Дмитрий Алексеевич отправится в то место, что теперь начертано на его руке.

Антон спускался по лестнице вниз…

Он скоро сможет увидеться с ним. Но… институт… Что еще за институт? О чем говорила Наталья Осиповна? И расскажет ли он о нем?

Проклятье! С чего вообще он решил, что Дмитрий встанет на его сторону? А что, если…

Что ж…

— Я узнаю сам, а после… после увижусь с тем, кто убил ее!

Антон улыбнулся, предвкушая эту встречу.

— Такой же… — прошептали его губы в тишине пустого коридора.

Тем, что Тоша написал на руке, оказалось лишь одно странное предложение, но его смысл был предельно ясен. По крайней мере, для него. Он всегда получал именно такие записки, и расшифровать эту не представляло сложности.

Антон еще раз перечитал. «3532 — 460052 — Р. 10/2 — 32». Ясно. Надо только уточнить данные. Он не медля направился к комоду, в котором пылились многочисленные справочники, не раз сослужившие ему хорошую службу. Это были многотомные старые, тяжелые книги и новые легонькие брошюрки, столь непохожие друг на друга, но одинаково полезные. И на сей раз Тоша нашел в них все, что искал. Выписав себе в потрепанный блокнот то, что могло ему понадобиться, он удовлетворенно похлопал комод, словно старого друга, и отправился за кофе.

Теперь Антон знал, что делать. А точнее, куда ехать. Сидя на кухне, атакуемый своей кошкой, проявившей вдруг неземную любовь, и попивая горький и терпкий напиток, Антон думал о том, как не хочется ему никуда тащиться! Почему все так сложно?! Отчего нельзя всю жизнь просто пролежать на диване?

Тоша вздохнул. Внутренний голос ответил: просто ты не такой, как все…

Антон собирался выехать рано утром, но как всегда не захотел вставать. Даже желание во что бы то ни стало опередить Дмитрия не распространялось на диван! Не мог же Домов отказать себе в удовольствии немного понежиться в объятиях единственной и настоящей любви, когда знал, что впереди его ждет лишь неудобное кресло старого автомобиля. К тому же Дмитрий, насколько он помнил, должен был встретиться с Натальей Осиповной только после обеда… В итоге скромная иномарка, взятая им у фирмы напрокат как только он объявился после продолжительного отпуска, отъехала от дома только в половине двенадцатого.