Книга До скончания века - Барбара Картленд

– Ах, мамочка, как бы я хотела им это пропеть! – со смехом воскликнула Аджанта.

– Они, думаю, восприняли бы это слишком всерьез и оскорбились.

Со смертью матери радость почти совсем покинула их дом. До этого страшного события в семье не затихали смех и шутки, но теперь никто не видел улыбки на лице отца. Аджанта понимала, что мрачная атмосфера не лучшим образом сказывается на Чэрис и Дэрайс, поэтому изо всех сил пыталась всех развеселить, непрестанно обращая внимание отца на забавные стороны происходящего. Все это достигалось ценой огромных усилий над собой, так как она прекрасно понимала: прежняя жизнь ушла безвозвратно. Ближайшим ее союзником и помощником был Лиль.

Брат вернулся домой восторженный без умолку рассказывая об Оксфорде, о новых друзьях, об их веселых проделках. Он не мог позволить себе единолично пользоваться лошадью, зная, что тогда лишит этого удовольствия сестер. Лиль сожалел, что друзья далеко, и он не может пригласить их домой на ленч. Но был очень рад возможности пообщаться с Аджантой, а та часами слушала его рассказы о самом себе.

Аджанта решила, что Лиль легче всего воспримет известие о неожиданной помолвке. Он будет весьма рад приглашению в Стоу-Холл, возможности покататься на лошадях маркиза, и непременно попытается скопировать узел, которым маркиз завязывает галстук.

Аджанта ругала себя за то, что впервые услышав фамилию «Стоу», не узнала в нем известного владельца скаковых лошадей. Лиль ведь рассказывал ей о нем после того, как лошадь маркиза выиграла кубок Дерби. «Как глупо с моей стороны. Стоу – фамилия редкая. И как было не вспомнить об обладателе Голден-Глори, о котором брат все уши прожужжал, – думала она. – Не ожидала я увидеть знаменитость в незнакомце, который помог Чэрис».

И тут вспомнила, что до сих пор не сказала Чэрис о помолвке, да еще придется выкручиваться из ситуации с упоминанием «жены» маркиза. «Все запутаннее и запутаннее», – огорченно сказала она себе.

По дороге в свою спальню, куда Аджанта отнесла чек, кредитные билеты и соверены, она воображала, как завтра отправится в маленький городишко, что располагался всего лишь в двух милях от их деревни. Очень хотелось поехать туда на двуколке. В местном банке можно предъявить чек и перевести деньги на счет отца. Священник, зная свою рассеянность и забывчивость, упросил управляющего позволить старшей дочери подписывать чеки от собственного имени. Тот было запротестовал: «У нас так не принято, ваше преподобие». Но этот банкир был исполнен благоговения перед всяким литератором, и, в виде исключения, уступил.

Она предвкушала, как будет удивлен банковский служащий. На их счету никогда не значилось крупных сумм, а зачастую кредит бывал перерасходован. Нужно сказать про наследство от кого-нибудь из родственников маркиза. «Нет, объясню, что от крестной, так правдоподобнее», – решила она и поняла, что это будет еще одной неправдой. «Ложь!. Ложь! Ложь! Я поступаю дурно. Но невозможно иначе. Нет, нет, так нельзя делать! Мне, дочери своего отца!» – душа ее разрывалась на части. Потом она произнесла вслух, ясно и отчетливо: «Я ненавижу его! Зачем только он вторгся в мою жизнь!»

В то же время, как ни странно, на сердце было радостно, потому что у Лиля теперь будут развлечения, у Чэрис – частная школа, и она не станет сама заниматься обучением Дэрайс, а предоставит это местным учителям.

* * *

Маркиз прислал великолепный дорожный экипаж. Теперь, когда Аджанта с семьей направлялась в нем в Стоу-Холл, ей казалось, что она переезжает из одного мира в другой. Непривычно было видеть эту роскошь рядом с их скромным домиком. Карету, запряженную цугом, везла шестерка лошадей, безукоризненно чистой породы. Ливрейные лакеи, казалось, явились со страниц сказки. Оставалось только смотреть и восхищаться.

С тех пор, как уехал маркиз, события потеряли признаки реальности. Как будто волшебная сила подхватила их и закружила в вихре, от которого перехватывало не только дыхание, но сама мысль не поспевала за всем происходящим.

Когда Аджанта, волнуясь, сообщила отцу о помолвке, тот ответил:

– У меня такое впечатление, что он превосходно образованный человек. Но я не знал, что вы с ним давно знакомы.

Аджанта вздохнула:

– Мы познакомились только вчера. Он сказал, что влюбился в меня, едва увидев. Как ты – в маму.

– Да. Это так и было. Мне не приходилось видеть никого прекраснее, казалось, она сошла с небес.

Аджанта знала, что ее родители встретились, когда отец едва успел окончить Оксфорд. Когда они взглянули друг другу в глаза, весь остальной мир перестал для них существовать.

«Я хотела, чтобы так было и у меня», – подумала девушка. Внезапно она почувствовала обиду, как будто у нее украли что-то сокровенное. Аджанта с презрением вспомнила, как маркиз поощрял влюбленность Чэрис: «Наверное, он производит такое впечатление на всех женщин, но только не на меня».

– Я весь в ожидании поездки в Стоу-Холл, – сказал отец.

– Да, папа. Маркиз сказал, что тебе можно будет посетить и Оксфорд, он неподалеку от поместья.

– Он очень добр и предупредителен. Мне очень не хватает детальных описаний Мекки, ее значения для совершающих хадж. Нужен материал для четвертой главы.

По тону отца она поняла, что тот начал погружаться в мир сравнительного анализа религий. Она вышла из кабинета и направилась к пожилому священнику, жившему на другом конце деревни, просить, чтобы тот до возвращения отца принял на себя его обязанности.

– Пройдет немного времени и вашему отцу вновь понадобится побывать в Оксфорде, – весело сказал старик. – Но вы должны его вдохновить на то, чтобы он дописал этот том. Предыдущий, о дзен-буддизме, несказанно меня порадовал.

– Папа будет очень польщен, узнав об этом.

– Золотой человек – ваш отец! Золотой! Разумеется, я исполню все необходимое во время его отсутствия.

– Спасибо! Вы так добры, – ответила Аджанта и поспешила домой готовиться к поездке за покупками.

Она купила кое-какие подарки сестрам, хотя выбор в этом захолустье был не Бог весть какой богатый. Тем не менее, новые ленты для соломенной шляпы привели Чэрис в полный восторг. Дэрайс получила голубой кушак, украсивший ее простенькое муслиновое платьице, отчего девочка стала еще более походить на ангелочка.

Аджанта всегда считала, что Дэрайс словно сошла с иллюстраций Священного Писания. И, наверное, была бы раздосадована, если бы знала, что маркиз считал точно так же. Конечно, она должна была быть ему благодарна, но что за бесцеремонность, с которой он всех поднял на ноги, взбудоражил и подчинил своим надобностям, не принося при этом никаких извинений. «Если он думает, что я паду на колени вне себя от благодарности, то ошибается! Это он делает для достижения своих эгоистических целей!»

Но все же как увлекательно было путешествовать в прекрасной карете, с мягкими рессорами, отчего дорога казалась гладкой, как зеркало. Впервые в жизни семейству пришлось ехать с такой скоростью. Их ободранные старые чемоданы плохо сочетались с новенькой красивой повозкой, запряженной четверкой лошадей, которая выехала за полтора часа до их отъезда.