Книга Ради любви - Барбара Картленд

Сердце Селины подскочило от радости. Она давно мечтала об этом - чтобы Робин посмотрел на нее так, будто никогда прежде не видел. У нее вдруг появилась надежда… Ей захотелось кинуться к нему, но, пересилив соблазн, она медленно подошла и послушно встала рядом, нежно улыбаясь и тихо торжествуя в душе.

Викарий откашлялся и начал:

- Возлюбленные братия, мы собрались здесь, чтобы соединить этого мужчину и эту женщину…

Робин был красив, как никогда. Серьезно и торжественно он взял ее за руку и произнес:

- Я, Робин, беру тебя, Селина, в свои законные супруги…

Селина жадно впитывала каждое слово, особенно «любить и лелеять». Она сделает все, чтобы так и было, пообещала она себе. И ответила внятно, ровно, но голос все же немного дрогнул, когда она дошла до слов «любить, лелеять и повиноваться».

Потом наступил момент, когда Робин надел ей на палец кольцо со словами: «Сим кольцом я обручаюсь с тобой. Я буду чтить тебя…»

Все закончилось. Викарий улыбнулся и сказал:

- Вы можете поцеловать невесту.

Робин, улыбнувшись, поднял пальцами ее голову и легко коснулся губами ее губ. И сразу же мощная, почти не поддающаяся контролю дрожь пронизала тело девушки. В отличие от жаркого, неистового поцелуя, который она испытала раньше, его губы едва касались ее. И все же чувства, охватившие девушку, были гораздо сильнее, чем в тот восхитительный момент.

Каждая клеточка ее тела вдруг ожила, проснулась и жаждала его прикосновения. Ощущение было таким мощным, таким сокрушительным, что, когда Робин поднял голову, Селина смотрела на него в изумлении. Ей показалось, что в его глазах она тоже заметила какое-то новое выражение, словно он так же, как она, ошеломлен. Но это выражение быстро исчезло, и Селина не могла сказать наверняка, действительно ли она видела его.

Потом они шли по проходу к двери часовни, которая выходила в холл. Рядом располагался банкетный зал, где стояли накрытые для гостей столы. Как и часовню, зал заполняли люди. Вдоль столов стояли вазы с букетами цветов из сада, на столах сверкал лучший хрусталь и тончайший фарфор Торрингтонов.

Очевидно, шеф-повар Торрингтонов и его подручные работали не покладая рук. Возвышающийся свадебный торт был доказательством мастерства повара.

Невеста с женихом и их родственники сели во главе стола, на помосте. Оттуда Селина могла видеть весь зал и гостей, которые спешили занять свои места.

- Что-то не так? - спросил Селину Робин.

- Нет-нет, просто я не ожидала увидеть здесь столько людей.

- Моя мать отдает приказания, и, естественно, все бросаются их исполнять, - ответил он с иронией. - Ты увидишь, что графиня обладает значительной властью. - Потом с хитрой ухмылкой добавил: - Но, конечно, не такой большой, как маркиза.

- Думаю, нам следует договориться считать эту тему закрытой, -заметила она чопорно.

Широкая улыбка осветила его лицо, делая его совершенно неотразимым, и Селина рассмеялась вместе с ним. Наблюдавшие за ними гости любовались молодоженами, которые, как им казалось, наслаждались обществом друг друга и, совершенно очевидно, были влюблены.

Несмотря на всю странность и неожиданность, свадебный пир получился таким, каким его и задумывали. Произносились тосты, хоть и короче, чем обычно, и без шуток. Робин, который гордился тем, что всегда был хозяином положения, произнес элегантную речь. Он отпускал комплименты своей невесте, но особенно превозносил мать.

- Она всегда была самой лучшей матерью, о которой можно только мечтать, - говорил он. - И управляет моим поместьем в то время, когда я отсутствую…

По залу пробежал шепот. Среди присутствующих едва ли нашлись бы люди, которые не знали причин его отсутствия. Но Робин проигнорировал этот шепот и продолжал:

- Все, кто знает мою мать, любят ее, и я предлагаю поднять бокал в ее честь.

Все радостно согласились, включая молодую графиню, которая одарила свекровь искренней улыбкой, и та ответила ей тем же. Любовь и благодарность переполняли Селину, и она встала и подбежала к графине, пройдя за стулом Робина. Пожилая женщина поднялась, притянула к себе голову невестки и нежно поцеловала ее в щеку.

- Я знала, что права, - прошептала она. - Мы сделали это, у нас получилось!

Селина не совсем поняла, что значили эти слова, поэтому только улыбнулась и согласилась:

- Да, сделали.

Возвращаясь к своему месту, она заметила, что Робин с любопытством смотрит на нее, но прежде, чем он успел что-нибудь сказать, заиграл оркестр и наступила пора первого танца новобрачных.

Элегантным жестом Робин подал жене руку и повел ее в центр зала. Потом обнял девушку за талию, и они закружились в танце. Платье Селины и ее фата развевались так, словно ее окутывало волшебное облако.

- Мои поздравления, - проговорил Робин. - Ты постаралась и выглядишь великолепно. Ты оказываешь мне честь.

Девушка предпочла бы что-нибудь более романтичное, но оценила комплимент и с улыбкой посмотрела на мужа.

- Каждая невеста надеется услышать от жениха такие приятные слова.

- Но мы ведь не совсем похожи на обычных молодоженов, - заметил он.

- Надеюсь, что нет. Быть такими, как все, очень скучно!

- Поистине!

- Ты знаешь, я сейчас подумала, ты никогда и не был похож на других мужчин.

Он усмехнулся.

- Тебе предстоит узнать, что я даже более оригинален, чем ты можешь представить.

- Жду с нетерпением, -игриво рассмеялась она.

- Я тоже, -произнес он, прижимая ее крепче. - Клянусь, я тоже.

Его слова изумили ее и привели в восторг. В преддверии брачной ночи они, казалось, обещали ей незабываемые ощущения. Скорее бы все эти люди ушли и оставили их наедине. Тогда он придет к ней - и она по-настоящему станет его женой. Горячая дрожь пробежала по телу в предвкушении этого момента. Встретившись глазами с Робином, Селина увидела, что он пристально рассматривает ее, и встрепенулась. Неужели он ощутил, что с ней происходит? Если это так, ей должно быть стыдно, потому что целомудренной невесте не положено ничего знать о страсти, пока муж сам не научит ее. Но она не могла справиться с собой. Желание принадлежать ему разливалось по телу жидким огнем до самых кончиков пальцев. Какая разница, если он узнает? Ей даже хотелось, чтобы он узнал.

Казалось, он разговаривает с ней откуда-то издалека:

- Я хотел бы, чтобы поскорее наступила ночь.

Он действительно это сказал или это только эхо ее собственных лихорадочных мыслей?

- Да, -выдохнула она.

- Ты тоже этого хочешь?

- Да… Я едва могу дышать… Ты так сильно сжимаешь меня.

- А разве ты не хочешь, чтобы я прижимал тебя?