Книга Помаши мне на прощанье - Руби Джексон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Грейс отыскала «свинью»: большую глиняную бутылку с горячей водой, при помощи которой греют простыни или ноги.
«Меган не пользовалась «свиньями» и уж точно не делала этого ради меня. Я вообще не помню таких в доме».
И снова ее одолело раздражающее ощущение чего-то упущенного. Она никак не могла вспомнить, чего именно…
Кто клал ей «свинью» в постель?
Немного помучившись, Грейс наскоро разделась, вынула набор для письма, купленный на станции, после чего легла в постель. Да, она правильно поступила, купив бумагу «Бэзилдон Бонд» и конверты. Написала новый адрес и дату и стала думать, о чем писать. Она может рассмешить миссис Петри, рассказав о «свинье» в постели.
– Представьте, – почти слышала Грейс голос миссис Петри, – там, где сейчас Грейс, так холодно, что приходится класть в постель бутылку с горячей водой!
Наконец Грейс приготовилась, и слова потекли на прекрасную голубую бумагу:
Дорогая миссис Петри!
Мне так жаль, что я не рассказала вам, что вступила в женскую Земледельческую армию. Я хотела больше сделать для фронта, а не только заниматься бумажной работой. Но было неправильно не сказать вам и миссис Бруэр, которая тоже была добра ко мне, об этом. Почему Земледельческая армия? Сама не могу сказать, но чувствую, что это место как раз для меня. Меган никогда не рассказывала о нашей семье, но иногда мне кажется, что я помню поле и ощущение счастья. Глупо, полагаю. Как видите, теперь я в Бедфордшире. Меня послали на учебную ферму в Кенте, не так уж далеко от вас…
Она задумалась, гадая, стоит ли рассказывать о миссис Райленд и бедной Олив, но решила не писать о случившемся на учебной ферме.
Четырехнедельный курс окончен, и вот я здесь, единственная трудармейка на ферме. Скоро приедут другие. Но тут есть и настоящие работники, и двое других мужчин. Кухарка – миссис Лав, и с нами трудится леди Элис, отец которой владеет поместьем. Не поверите, она помогает мне доить коров! И еще она водит грузовик с молоком, и даже Салли позавидует ее прекрасному маникюру. Пожалуйста, скажите Дейзи и Роуз, где я нахожусь. Надеюсь, обе здоровы, и мальчики тоже. Теперь я заканчиваю, чтобы написать миссис Бруэр. Спасибо за все.
Она подписалась и положила письмо в конверт, словно боясь, что вообще никогда не отошлет его.
Письмо миссис Бруэр было почти точной копией первого. Его она тоже быстро положила в конверт и заклеила. Утром надо будет позаботиться о марках.
Чувствуя себя так, словно с плеч свалилась огромная тяжесть, Грейс выключила маленькую керосиновую лампу на тумбочке, очевидно принесенную кем-то днем, легла и тут же заснула.
Грейс разбудил громкий звон. Она не сразу сообразила, где находится. Откинула одеяла и встала. При взгляде на будильник стало ясно, что лучше поспешить, или «поворачиваться», как говорил мистер Петри.
Она засобиралась и менее чем через пятнадцать минут уже сбежала в кухню, надеясь на чашку горячего чая. Миссис Лав не было видно, но из буфетной появился Джек Уильямс.
– Чай готов, и я сегодня еду вместе с тобой, развозить молоко. Нужно изучить маршрут.
– Значит, ты все ж таки водишь машину.
– Значит, все-таки вожу. Правда, нечасто.
Она раздраженно отвернулась. Теперь он будет поправлять ее грамматику? Чванливый болван!
– Я рассердил тебя, сам того не желая. Мой отец – преподаватель английского. И моя сестра тоже. Да и я одно время пытался обучать других. А у тебя не такая семья?
– Нет, – коротко ответила она, пытаясь протиснуться мимо.
– Мисс Патерсон, примите мои извинения и позвольте налить вам чая.
Грейс повернулась к плите.
– Спасибо, я сама.
– Вряд ли это удастся. Прости, Грейс, я только сейчас заварил чай, и чайник очень тяжелый даже для меня.
Она кивнула и пробормотала слова благодарности. Джек принес к столу тяжелый заварной чайник и наполнил две чашки.
– Сегодня ожидается прекрасный весенний день. Гарри уверен, что через несколько дней зацветут яблони.
– Коровы никого не ждут, – объявила вошедшая миссис Лав. – Слышала, Грейс, юный доктор сегодня развозит с тобой молоко. Ее светлость заедет за ним, а пока, надеюсь, он прочистит ту канаву, или весь боковой газон затопит.
Джек залпом выпил чай и поставил чашку.
– Спасибо, – сказал он миссис Лав, хотя сам заварил и разливал чай.
– Позже вернусь, – бросил он Грейс и ушел.
– Мой Том хочет учиться водить.
– Уверена, что он обязательно научится.
– Зато у этого труса все шансы есть, верно?
Грейс не хотела быть замешанной в скандал. Кроме того, что она знала о других отказниках или Джеке Уильямсе, у которого есть сестра и чей отец преподает английский?
– Я не считаю сознательных отказников трусами, миссис Лав.
– Тогда почему он не в армии, как мой Том?
– Они не хотят убивать людей, – пыталась объяснить все девушка.
– Мой Том тоже не хочет, если не считать немцев, конечно. Их он мечтает прикончить всех до одного.
Грейс похолодела. И поспешно поставила чашку.
– Господи, – ахнула она, словно только сейчас вспомнив о времени, – мне давно пора в коровник. Простите, миссис Лав, нужно бежать!
Она радовалась прохладному весеннему воздуху и бежала всю дорогу до коровника, проскочив в дверь как раз за Уолтером Грином.
– Черт, женщина, не пугай моих коров!
– Простите.
– Вымой руки. И протри коровам вымя.
Грейс поспешила выполнить приказ. Снова карболовое мыло. Когда кончится война, она будет покупать только лучшее душистое мыло.
Леди Элис не пришла, и, подоив трех коров, Грейс начала волноваться, что ей придется возиться со всеми одной.
«Если так, я никогда не смогу доставить молоко вовремя…»
Но тут она увидела, как Уолтер доит коров, начиная с другого конца ряда. Она расслабилась, и, похоже, коровы сделали то же самое. Даже самые капризные не причиняли ей никаких неприятностей, а терпеливо стояли, пока она дергала за соски, и не пытались лягнуть Грейс или ведро.
– Мы отгоним их на луг с лютиками и тогда сможем позавтракать.
Луг с цветущими лютиками… звучит чудесно, и Грейс не терпелось его увидеть.
Она шла рядом с Уолтером, помогая ему гнать медлительных коров.
Наконец они оказались на огромном поле, где росло несколько деревьев-великанов. Густые, усеянные бутонами кусты отделяли луг с лютиками от соседнего луга, но, к разочарованию Грейс, здесь не нашлось ни единого золотистого пятнышка.
