Книга Танковые сражения войск СС - Вилл Фей

Мы резко повернули влево. Танк развернулся на месте и подъехал поближе к оврагу. Орудие развернулось, блеснул выстрел, и первый 88-мм снаряд, с ревом вырвавшись из ствола, вонзился в массивный черный корпус танка. Сквозь дымку выстрела мы разглядели попадание. Из всех люков в небо взметнулись языки пламени. Вдруг чуть дальше показался второй танк. Второй выстрел — попадание! Но танк не загорелся. Третий выстрел. Наконец в туманное утреннее небо над крышами домов поднялся огненный гриб. Мы были возбуждены; хриплые голоса экипажа заглушали гудение и треск переговорных устройств. Вытяжной вентилятор с гудением высасывал из танка пороховой дым. Потом из низины прямо перед нами появился еще один русский танк. Быстрое наведение; новый снаряд в ствол! Выстрел — попадание! То, что еще секунду назад было черным гигантом, превратилось в яркое огненное облако, увенчанное маслянистой шапкой черного дыма, окутавшего вскоре весь танк.

Короткая остановка, чтобы оглядеться. Потом — вперед! «Тигр» перевалился через насыпь, наклонился вперед и, дробя в щепки заборы, деревья и кусты, начал прокладывать себе путь к окраине поселка. Только тогда русские стали вылезать из канав и из-за изгородей с поднятыми руками. Они побросали оружие на землю и сдались. Чуть позднее справа от нас атаковали танки нашей 5-й роты, завершившие зачистку прорвавшихся русских войск. Те, кто не сложил оружие и пытался бежать на север по открытой местности, были срезаны трассирующими пулеметными очередями. При свете дня прорывы русских казались менее опасными, чем во время упорного ночного боя. Подъехал наш командир и поздравил нас с успехом. «Пожарная команда» на бронетранспортерах заняла позиции для атаки. Но они уже могли спокойно возвращаться — дело было сделано. По утреннему небу неслись облака. Снаружи стоял ужасный холод, и ветер вышибал из глаз слезу.

На расположенном неподалеку сахарном заводе началось изъятие запасов сахара. Все проходящие моторизованные части старались закинуть в грузовики, тягачи, бронемашины, передвижные радиостанции и легковушки как можно больше стокилограммовых мешков с сахаром. Машины подъезжали на погрузку со всех сторон быстрее, чем по сигналу тревоги. Слух распространился по прилегающим участкам фронта с невероятной скоростью. Но это никого не волновало. Рано или поздно русские окопаются на этом заводе или он просто сгорит. О вывозе таких огромных запасов в тыл не могло быть и речи, не говоря уже об эвакуации по железной дороге.

Во второй половине ноября было принято решение нанести контрудар из района Бердичева, чтобы снова занять Киев и старые позиции на Днепре. Советское наступление из района Киева пока буксовало. Неустойчивое положение фронта давало шанс на успех в случае, если удастся организовать необходимое снабжение немецких танковых и механизированных частей. В сводке ОКВ от 6 ноября говорилось: «Между Кременчугом и Киевом наши войска выбили советские части с ряда островов на Днепре и продолжают отражать непрерывные атаки противника в излучине Днепра к юго-востоку от Киева. В этих боях моторизованная дивизия «Дас Райх» уничтожила свой 2000-й танк с начала года». Эта 2000-я победа была записана на счет наших «тигров».

Житомир

Немецкое контрнаступление, начатое из района Бердичева при нехватке техники и людей против численно и материально превосходящих сил Красной Армии, уже в самом начале привело к занятию Житомира. Примерно в шестидесяти километрах к востоку от линии Коростень — Радомышль, встретив упорное сопротивление русских, наступление замедлилось и наконец остановилось, словно скованное леденящим холодом декабря.

Эта атака силами танковой дивизии «Гроссдойчланд», 1-й и 7-й танковых дивизий и дивизий СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер» и «Дас Райх» была обречена на неудачу, но, по крайней мере, с ее помощью удалось остановить прорыв Красной Армии в сердце Украины и на время стабилизировать фронт.

Сразу же после взятия Житомира 2-й батальон был переброшен в район Корнин — Скочище к западу от Фастова, к железной дороге.

В 3 часа утра танки были погружены на поджидавший эшелон, путь которого лежал на Житомир по местам, кишащим партизанами и отбившимися от своих бойцами Красной Армии. Танки были готовы к бою. В 11 утра из дымки показались большие дома, склады, заводы и сараи. Это был Житомир, вторично занятый нашими войсками три дня назад.

Мы быстро разгрузили эшелон и расположились на постой напротив железнодорожной станции, ожидая прибытия остальных частей. Часть гражданского населения уже вернулась в город. Работа железной дороги быстро была налажена, дороги для подвоза припасов были приведены в порядок, и большой город вернулся к нормальной жизни.

Утром 24 ноября полк собрался в ангарах на аэродроме у северной окраины города. Мы получили пайки и около полудня выступили по шоссе в направлении на Коростень и Радомышль.

Пройдя примерно 70 км, мы вышли на участок 7-й танковой дивизии и дивизии «Дас Райх». Найти постой в переполненных городах удалось лишь к ночи. Утром 25 ноября «тигры» построились для марша в сторону фронта. Нам приходилось объезжать огромные минные поля; из-за взорванных мостов возникали задержки. Вдоль дороги стояло множество выгоревших советских танков. Просто удивительно каким количеством танков оперировали русские!

Вблизи линии фронта по обе стороны от дороги занимала позиции артиллерия. Телефонные провода вились по серовато-бурой земле и исчезали в домах или окопах. Вокруг сновали посыльные на мотоциклах, санитарные фургоны и легковые машины. Здесь впервые вступили в бой реактивные минометы, минометы и огнеметы, установленные на бронетранспортерах. Над всем этим висело затянутое низкими тучами небо, придававшее прифронтовой полосе мрачный вид. Вскоре «тигры» свернули с дороги налево и сосредоточились у деревни в километре от линии фронта, где тут же были произведены все необходимые приготовления. Потом пришел приказ танкам идти в атаку.

Не сдерживаемые больше ничем, танки проламывались сквозь препятствия, круша все, что попадало под их гусеницы, и двигались в направлении цели, делая короткие остановки для стрельбы. Наш танк вышел из строя. «Отказ двигателя!» — крикнул механик-водитель. Термометр показывал температуру 120 градусов. По радио пришел приказ от Кальса: «Оставить строй и вернуться на исходные позиции».

Мы на время остановились, чтобы подождать, пока остынет двигатель «тигра», но и после этого удавалось передвигаться лишь короткими отрезками — вышел из строя вал вентилятора. Мы медленно ехали вдоль своих позиций.

Наступила ночь. Линию фронта освещали вспышки выстрелов, пожары и взмывавшие в небо белые и красные сигнальные ракеты. Около 11 часов вечера что-то произошло. Русские танки открыли огонь, и из низины на ничейной полосе эхо доносило гул разрывов. Темноту разрывали строчки трассирующих пуль.

Вдруг двигатели русских танков взревели у самых наших позиций, и началось светопреставление. Всего в 200 метрах, среди свежих пожаров — яркие вспышки выстрелов танковых орудий. Ночная атака русских!

Ночью стало почти так же светло, как днем, и весь участок фронта озарился тусклым светом пламени. Этот свет выхватывал черные тени, призраками проносившиеся мимо. Сначала было замечено три танка, потом — пять, шесть… Они выходили на огневую позицию. Еще одна победа. Танк взорвался, выплюнув в небо высоченный столб огня. Никто не знал, где были наши танки, а где русские. Различить их можно было только по шуму двигателя. Однако точное их местоположение определить было невозможно — ужасная ситуация для нашего танка. Не имея возможности сразу вступить в бой, мы вынуждены были ждать.