Книга Долгий путь к чаепитию - Энтони Берджесс

– Значит, я остаюсь, – сказал мужчина. – Е и D[80], а меня зовут Эдвард. – Тебя-то как звать, сынок? – Эдгар ответил. – Стало быть, и ты остаешься.

Теперь оркестр сыграл три ноты. Площадь быстро пустела, и уходившие облегченно улыбались. Три ноты были такие:

– E, D и G[81], – сказал жующий мужчина. – То есть я ухожу, раз меня зовут Эдвард, то есть E, D и W. Как, ты сказал, твое имя? – Эдгар повторил. – Значит, E, D и G – как раз то, что они сыграли. До свидания, удачи тебе.

И он пошел прочь, жуя свои черные шнурки (наверно, лакричные), которые свисали у него изо рта и болтались на ветру. На площади почти никого не осталось, но туристы все еще щелкали фотоаппаратами. Эдгар окликнул молодого человека, стоящего метрах в ста от него:

– Как вас зовут, сэр?

– Меня? – спросил молодой человек. – Эдгбастон[82], вот как меня зовут. А того вон – я его хорошо знаю, мы с ним едим свиные ножки в одной закусочной на улице святого Евсевия, вкусно и недорого, – того зовут Эдгвер. Эдгвер Такервуд[83]– язык сломаешь. Его родители, знаешь ли, очень любили ездить на автобусе. Ну вот, теперь-то мы узнаем, теперь-то мы все узнаем.

Дирижер взмахнул палочкой, и оркестр под грохот барабанов прогремел:

– Мне можно уходить, – сказал Эдгбастон. – И старине Эдгверу тоже. Эдгви! – позвал он.

Эдгвер Такервуд мрачно читал обрывок старой газеты. Он был очень похож на мистера Гладстона из Эдембургского Ревю. Услышав свое имя, он обернулся, кивнул и пошел прочь, а Эдгбастон за ним следом. Все уходили, и Эдгар тоже решил уйти. Но клоун ринулся к нему, крича:

– Ты разве не слышал музыку? Е, и D, и G, и А[84]. Ты напоминаешь юношу, который к ней идеально подходит. Как тебя зовут?

Эдгар назвал свое имя. Клоун тут же проорал его на всю площадь, и раздался громкий шум ликования, а оркестр грянул туш. Клоун вопил:

– Эдгар! Эдгар! – И зеваки на краю площади, и туристы в окнах со своими фотоаппаратами тоже закричали:

– Эдгар!

На площадь въехала повозка с хором девочек, запряженная парой лошадей; оркестр заиграл новую мелодию, написанную, вероятно, специально для Эдгара, а девочки, очень хорошенькие, сладкозвучно запели:

Е, и В, и G, и А,

R в конце идет.

Выйдет EDGAR у тебя,

Только, ближнего любя,

Пой не мимо нот.

Е, и В, и G, и А —

Мотивчик недурной.

И хоть ты спеть не можешь R,

Его исполнит кавалер

С гитарой под луной.

Пока девочки пели, Эдгара осыпали самыми прекрасными и душистыми цветами всех оттенков Эркманово[85]– Эридановой[86]радуги – мальпаке[87], лоренцо, элия[88], ессей[89], уильямс, эспландиан[90], пифагор. Затем он почувствовал, как его поднимают на сильные плечи и неизвестно куда уносят люди в белых спортивных костюмах. Он закричал дурачившемуся клоуну:

– Куда?! Куда?! Куда?!

Но никто ему не ответил – разве что оркестр, который разразился очень странными бурными вариациями на основе первых четырех букв его имени (попробуйте сыграть это на пианино, или электрооргане, или эсприелле[91], если они у вас есть. Но если в вашем распоряжении целый оркестр, который весь день напролет бездельничает и играет в карты в винном погребе, дайте им всем по ушам, велите настроить инструменты и исполнить это fff, что значит фортиссимо, что значит очень-очень громко):

Густо усыпанный цветами, Эдгар почти не видел, куда его тащат, но скоро понял, что его под приветственные крики и громыхание оркестра вносят в широкие двери большого прохладного здания и довольно плавно опускают на стул около длинного стола, на котором стояли нижеследующие напитки и яства:

Пирог esto perpetua, очень горячий, с горшочком этцельного[92]крема.

Фламандский сомпнор[93]с эвфемным картофелем.

Три поющие эвфросины[94]с гарниром из демогоргон и свежей шинкованной капустой.