Книга Чехия. Биография Праги - Владо Риша

Свои палачи были в Праге, свои — в Смоленске… Но эти жестокости творились людьми, а вот Прагу, оказывается, еще и дьявол посещал, оставив свой след в Доме Фауста, что на Карловой площади. Вот как описывает его Ирасек:

«Этот старинный дом стоял на Скалке в конце скотного рынка, как раз напротив монастыря „На Славянах“. Никто не жил в нем уже много-много лет, поэтому дом выглядел запущенным и мрачным. Потемнела его крыша, которая когда-то была красной, облупились стены, а окна, залепленные грязью, забитые досками, затянутые паутиной, казались слепыми. Тяжелые дубовые ворота, подбитые большими гвоздями, давно никто не открывал, как не открывал и маленькую калитку в них, никто не останавливался у этих ворот, чтобы дотронуться до кованного железного молотка, что висел над ними.

За воротами было пустынно и тихо. Не лаял пес, не кричал петух. Давно заросли травой камни перед воротами. Мрачно и печально выглядел сад, который тянулся за домом и по бокам от него в сторону монастыря. Сад был заброшен — ни изгороди, ни грядок с овощами, ни клумб с цветами, ни дорожек, — все здесь заросло травой. Везде была трава, одна трава, буйная и высокая. В ней тонули стволы старых яворов, лип и фруктовых деревьев, давно поросших лишаем и мхом. Только по весне, когда деревья цвели, когда золотились одуванчики, мелькали в траве первоцвет и болиголов, все здесь выглядело чуть-чуть повеселее. А осенью, когда опавшие листья устилали сад, когда хмурое небо опускалось ниже и под порывами ветра качались голые ветви, когда вслед за ранними сумерками наступала темнота под деревьями и во всем доме, из сада и дома веяло тоской и тревогой. И эта тоска передавалась людям.

Это место считалось проклятым. По ночам бродил по дому дух доктора Фауста, который и после смерти не нашел себе покоя. В давние времена старый Фауст жил тут, занимался магией и чернокнижием, водился с нечистой силой и продал дьяволу свою душу. За это бес ему служил, выполняя все поручения и желания Фауста, но однажды пришел час расплаты, и нечистый явился за доктором.

— Все, хватит! — сказал бес. — Настала пора тебе пойти со мной!

Не хотелось доктору Фаусту уходить, ибо думал он, что не пришло еще время расплаты, а потому принялся сопротивляться и читать заклятия, но ничего поделать не смог. Перехитрил его бес, зажал в своих когтистых лапах и выскочил вместе с доктором из дому, но не через дверь, а прямо сквозь потолок и крышу. Так доктор Фауст получил по заслугам: он продал душу нечистому, и нечистый его и уволок.

Дыра, через которую бес утащил Фауста, так и осталась зиять в том самом месте. Несколько раз пытались ее заделать, и каждый раз наутро штукатурка осыпалась, а дыра была точно такой же, как прежде. Наконец перестали заделывать дыру, да и жить в доме стало страшновато — тем более, когда там начал появляться дух Фауста. Дух бродил по дому каждую ночь, наводя ужас на его обитателей, и вскоре ни один, даже самый смелый из них, не пожелал тут жить дальше. Вот и стоит старый дом с тех пор пустым и заброшенным».

Дальше легенда повествует о нищем пражском студенте, который рискнул поселиться в Доме Фауста и даже там прижился. А что ему не прижиться, если кроме крыши над головой, волшебной мебели и чародейных манускриптов досталась юноше чаша из черного мрамора, и каждое утро он находил в ней серебряный талер! Большие деньги по тем временам! Студент обленился, начал пить и гулять, потом стал почитывать Фаустовы колдовские книги и кончил плохо — дьявол и его унес, через ту же самую дыру.

Но если вы сегодня приблизитесь к дому Фауста, то увидите светлый чистенький особняк о трех этажах с мансардами и угловыми башенками — дворец семейства Младотов. Здесь в середине XVIII века жил известный химик граф Фердинанд Антонин Младота, и никакие черти его не тревожили. В здании теперь находится аптека, и вы можете в нее заглянуть. Что же касается нехорошей славы, то ею дом обязан англичанину Эдварду Келли, придворному алхимику императора Рудольфа II, известному авантюристу и проходимцу. Он владел этим домом за двести лет до графа Младота, и дьявол над ним как следует покуражился: еще в Англии лишился Келли ушей за подделку документов, а в Чехии со временем и ноги потерял.

Рядом с Карловой площадью — Вышеградский холм, с ним связаны свои легенды, — например, о знатном владыке Горимире Неуметельском и его верном коне Шемике. Эта история случилась еще в языческие времена, в правление полулегендарного князя Кршесомысла, потомка Пршемысла и Либуши. В те дни увлекся народ чешский добычей серебра, многие землепашцы превратились в рудокопов, и страна оскудела хлебом и скотом. Горимир и другие владыки стали жаловаться князю, советовать, чтобы требовал он от своих подданных больше зерна и меньше металла. Но князю это не понравилось — ослепил его блеск серебра. Не понравилось и рудокопам, а они были парни лихие, безбашенные, истинный древний пролетариат. Собрались они компанией и сожгли поселение Горимира, еле-еле тот успел ускакать на своем могучем жеребце. Затем собрал Горимир своих уцелевших людей и добрых соседей и начал мстить: сжег поселение рудокопов, побил их самих, а шахты порушил. Отправились рудокопы искать управу на Горимира у князя, и призвал Кршесомысл их обидчика на княжий суд, и осудил его на смерть — так жаль было князю серебряных копей. Видит Горимир, что дело плохо, и попросил выполнить его последнее желание — а пожелал он проехаться на любимом коне по двору, окруженному тыном. Князь согласился, а Горимир, сев на Шемика, шепнул что-то ему в ухо, и перескочил жеребец через бревенчатую стену княжьей крепости. По одной версии, прыгнул конь с Вышеградской скалы прямо в реку, по другой — на сухую землю, но, так или иначе, сумел он унести хозяина от погони, а сам после того прыжка погиб. Горимира же князь простил.

Но вернемся на Староместскую площадь, ибо она воистину средоточие городских легенд, порой еще более мрачных, чем сказание о мастере Гануше. Трудно представить, сколько крови впитала здесь земля, сколько страданий видела площадь, ведь издревле была она местом казней, как и в любом средневековом городе. Здесь повсюду витают призрачные тени топора, меча, виселицы и дыбы; здесь, после разгрома гуситов в 1437 году, был казнен гетман таборитов Ян Рогач, а с ним и пятьдесят шесть его соратников. Здесь расстались с жизнью двадцать семь дворян и горожан, предводителей восстания против Габсбургов. Случилось это после битвы у Белой горы: чехи тогда проиграли решающее сражение, и страна на целых три столетия оказалась под властью австрийцев. Но память о героях тех лет не исчезла, а тоже стала легендой:

«В ночь на 21 июня 1621 года в Праге было томительно и неспокойно. Страх и тревога сжимали сердца людей. Все словно вымерло. Заперты дома. Никто не смеет выйти на улицу. Только чужеземные солдаты обходят дозором город. Словно тяжкие удары, раздаются на улицах их шаги, грозно бряцает оружие.

На главной площади Старого Города стояли груженые возы. Из них вытаскивали доски, бревна и относили на середину рыночных рядов. Здесь трудились плотники. Глухие удары топоров, стук молотков разносились в гробовой тишине. В ночном мраке, в отсветах пылающих факелов вырастал большой деревянный помост, который становился все выше и выше, и к утру, в холодной рассветной мгле, он уже стоял — обтянутый черным сукном, с деревянным крестом, что воздвигли на одной его стороне.