Книга Карпатская тайна - Дэвид Линн Гоулмон

Элис Гамильтон раздраженно ударила пальцем по клавиатуре, чтобы стереть бессмысленный набор букв с экрана. Она зевнула и посмотрела на настенные часы. Была половина пятого утра, и уже пятую ночь подряд она засыпала за работой, которая навела ее на мысли о Гаррисоне Ли и о времени, которое они провели вместе в Китае в сороковых годах. Элис выпрямилась на стуле, наконец вспомнив, что именно стало причиной этого сна. Она начала лихорадочно перебирать бумаги, разбросанные по ее столу, на котором обычно царил идеальный порядок.

– Где же оно, где же оно?! – спрашивала она сама себя, почти испугавшись, что письмо ей тоже приснилось.

– Успокойся и подумай, – снова прозвучал голос Ли. Этим советом Гамильтон пользовалась очень часто. Гаррисон всегда говорил ей, что нужно сначала думать, а потом действовать.

Элис прекратила поиски, зажмурилась и сосредоточилась, а затем резко открыла глаза и залезла во внутренний карман своего халата. Она глубоко вздохнула, прикоснувшись к письму, которое было доставлено с курьером из Рима.

– Спасибо тебе, – сказала женщина, доставая письмо из кармана, и открыла его, облокотившись на спинку стула. Потом она снова закрыла глаза, когда до нее дошло, что она только что поблагодарила человека, которого не видела, казалось, целую вечность. Гамильтон сглотнула, но затем одернула себя и усилием воли остановила слезы на глазах до того, как они покатились по щекам, и открыла письмо. Она прочла его уже далеко не в первый раз за те сутки, что прошли с того момента, как она его получила.

– «Европа», я все еще в системе? – произнесла женщина вслух, свернув письмо, но продолжая крепко держать его в руке и пытаясь расслабиться. Наконец-то Элис почувствовала себя на свой возраст после многолетних попыток равняться на старших.

– Да, миссис Гамильтон, Пользователь ноль-ноль-один-два все еще подключен, – ответил сексуальный голос а-ля Мэрилин Монро, принадлежащий суперкомпьютеру «Крэй», который находился в защищенном центре Группы «Событие», расположенном под авиабазой «Неллис» в десяти милях от дома Элис.

– Приношу извинения за то, что позволила себе уснуть во время работы, – сказала женщина, потуже затягивая халат.

– Компьютерный центр не сильно загружен, доступ не будет нарушен до шести часов ноль-ноль минут.

– Все равно, спасибо, «Европа». Итак, ты можешь… – Элис ненадолго замолчала, чтобы скрыть зевок, и поняла, что уже слишком стара для подобных ночных посиделок за работой. – Прошу прощения, можешь сообщить мне статус Голиафа, пожалуйста?

– Голиаф еще не выходил на связь.

– «Европа», я жду отправление по системе коммуникаций отдела и хочу, чтобы это отправление было доставлено напрямую мне, а информация о нем не должна, повторяю, не должна быть занесена в журнал входящих сообщений. Это ясно?

Впервые за много лет «Европа» не ответила сразу же. Элис подумала, что, возможно, ее системы были повреждены после того, как несколько месяцев назад ее центральный процессор подвергся атаке из внешнего источника.

– Миссис Гамильтон, ваш запрос не может быть выполнен в связи с ограничениями системы безопасности – послышался наконец ответ компьютера.

Элис закрыла глаза. Она знала, что может скрыть входящее письмо от кого угодно, кроме одного человека, и этим человеком был начальник службы безопасности группы и умнейший специалист, которого она знала – после Гаррисона Ли и директора Найлза Комптона, – полковник Джек Коллинз. Гамильтон не видела способа сделать так, чтобы Джек не получил это электронное письмо, особенно от самого важного для отдела 56–56 источника в истории – Голиафа. Это было кодовое имя одного из агентов и самого засекреченного оперативника директора Комптона, работающего под глубоким прикрытием. Информация, которую этот агент передавал отделу, была важнее, чем любые другие данные, когда-либо полученные из других источников. Голиаф работал под глубоким прикрытием – глубже, чем все остальные оперативники, и только Джек, Найлз, заместитель директора Вирджиния Поллок, капитан Карл Эверетт и Элис знали, кто это был и где находился.

– Я понимаю, «Европа», но больше никто не должен получить копию этого отправления. Надеюсь, что смогу решить проблему одного просчета в системе безопасности с полковником Коллинзом, – сказала Элис.

– Входящее отправление получено, миссис Гамильтон.

Женщина не ожидала получить ответ на свой запрос информации от агента после их первого разговора, натолкнувшего ее на действия, которые она хотела осуществить с 1951 года.

– Открой его, пожалуйста, – сказала она.

Закодированные снимки, отправленные Голиафом, стали постепенно проявляться на мониторе – по мере того, как «Европа» успевала их расшифровывать. Элис уставилась в экран, пытаясь понять, что скрывалось за закодированными пикселями. В тот момент, когда женщина узнала изображение, ее глаза расширились, и она на секунду потеряла всегда присущий ей самоконтроль, хлопнула в ладоши и взвизгнула. Потом она встала и даже подпрыгнула от радости, взяв со стола фотографию Гаррисона Ли. Гамильтон поцеловала ее, зная, что в реальной жизни он бы сразу упрекнул ее за подобный жест, если бы тот был сделан при свидетелях, после чего еще раз посмотрела на фотографии, соединенные «Европой» в квадратный коллаж. Там был четко виден предмет, который Элис так долго искала.

– Ты был прав, черт тебя возьми, ты был прав! Это должно было быть что-то, что им пришлось скрывать. И это была твоя идея – внедрить туда агента – о, не для этого, старый брюзга, но думаю, что у нас там уже и так был агент, так что тебе стоило попросить его немного поискать информацию для меня? – Женщина снова поцеловала фотографию. – Теперь осталось расцеловать Джека и Найлза за то, что отправили туда агента! – Элис прекратила танцевать и посмотрела на снимок одноглазой любви всей ее жизни. – Джек и Найлз убьют меня за это, – грустно сказала она и улыбнулась. – Но какого черта, «Европа», я на полном обеспечении, так что им не удастся лишить меня пенсии! – На этот раз Элис подмигнула Ли, а не наоборот, сам же он улыбался ей со снимка.

– Миссис Гамильтон, я должна присвоить этому файлу кодовое название и закодировать его в вашей личной программе? – задал вопрос компьютер.

– Да, «Европа», а еще я хочу, чтобы ты добавила все файлы, связанные с содержимым ячейки два-два-восемь-семь-один, к этому новому файлу и закодировала его.

– Да, миссис Гамильтон. Вы желаете присвоить этому новому составному файлу кодовое название? – спросила «Европа» своим приятным голосом, сексуальность которого Элис уже давно не замечала.

– Да, кодовое имя – Гримм.

ВАТИКАН, РИМ, ИТАЛИЯ

Молодой служащий Ватикана придержал открытую дверь для молодой женщины. Он кивнул, когда она прошла мимо него, а выйдя на улицу, надел черную шляпу и осмотрелся вокруг. В интернет-кафе пока было не так много народу, но меньше чем через час туда, как обычно, должны были прийти студенты перед началом занятий.

Свернув в направлении Ватикана, находившегося в миле от него, служащий почувствовал, что за ним наблюдают. То же самое ощущение было у него и днем раньше, и утром того дня – по пути на работу и с работы, а затем из офиса в интернет-кафе. Теперь он чувствовал это снова. Либо сказывались последствия его обучения, либо он, наоборот, начал забывать, чему его учили. Он склонил голову, проходя мимо еще одной девушки на улице, и в этот момент воспользовался возможностью заглянуть в витрину магазина справа от себя. Помимо своего собственного отражения в черной мантии и с воротником, он увидел одинокую женщину примерно в пятидесяти футах позади себя. Ему показалось, что она слишком внимательно смотрит на него, и он ускорил шаг.