Книга Рожденные перестройкой. Книга 1. Судьба бригадира - Владимир Угрюмов

— Что ж, поверил я тебе, Антоныч, — кивнув, говорит мне Чахлый, — хотя молва о тебе нехорошая шла, кровавая. Слишком уж лют ты. Но вижу, после нашей с тобой беседы, не напрасно ты рубишь головушки, не напрасно. Те люди ко мне не приходили и не собирались. Совета у воров не просили. А ты сам пришел. — Старик закуривает беломорину, долго кашляет. — Решай сам, когда будешь греть братву. А я в случае чего подсоблю тебе своим словом, где это надо. А если сам не сумею, люди помогут.

— Вот здесь мой первый взнос… — ставлю перед стариком спортивную сумку. — А дальше когда сам буду приезжать, когда человека пришлю.

Старик заглядывает в сумку и удивленно качает головой. — Дела… произносит он, увидев, сколько там денег. — И не жаль? — в глазах Чахлого лукавое любопытство.

— Было б жаль, не принес, — усмехаюсь я. — И не на откуп пришел. Считаю, что так у нас быть и должно, потому как государство нам пенсию не назначит, да и за людей в зонах печали не имеет…

— Верно говоришь, — кивает старик. — Правда у нас своя.

Глава девятая

Проезжая по Петроградской стороне, вижу, как с тротуара голосует машину интересная девушка. Торможу.

— Мне до Невского, — приятно улыбаясь, говорит она.

— Садитесь, — разрешаю я.

Она быстро устраивается рядом. Ножки у нее в светлых, тонких колготках, довольно аппетитные. Приятная девчонка. Не спеша отъезжаю.

— Мне до Казанского, — уточняет она маршрут.

— Куда угодно, — уверяю ее.

— У меня только десятка, — предупреждает она об оплате проезда, с сомнением косясь на мои руки, лежащие на руле.

На правой руке она отлично видит перстень с бриллиантами, стоимость которого около семи тысяч долларов.

— Это очень большие деньги, — шучу я, — мне нечем давать сдачу.

Девушка смеется. Вот так же я встретил в Крыму Ингу, которая оказалась киллером…

— Вы учитесь? — интересуюсь я у пассажирки.

У девушки на коленях пухлая сумочка, вид которой вызывает у меня ассоциации с портфелем.

— Можно сказать и так, — уклончиво отвечает она, продолжая улыбаться. Некоторое время едем молча. Я хотел бы ее разговорить, но что-то меня удерживает, даже сам не понимаю. Неужели я стал такой подозрительный? Глупость какая!

— Я хотел у вас спросить еще вчера… — говорю ей.

Она недоуменно смотрит на меня:

— Вчера?!

— Да, — киваю ей, — но у вас был очень недоступный рабочий вид., Что-то случилось?

Девушка в полном недоумении от моих слов.

— Простите, а разве мы с вами вчера встречались?

— Так я же заходил к Николаеву, а вы там как раз рядом и были.

— Странно, — хмурится девчонка, она не может никак догнать, что я ее разыгрываю. — У нас вроде Николаева нет. Впрочем… Не важно… А вы где работаете?

— Да как сказать? — пожимаю плечами. — Вроде сейчас уже и не работаю уже. Ушел в коммерцию…

— А-а! — тянет девушка понимающе и вздыхает. — Сейчас совсем трудно стало. Не то, что раньше.

Мне тоже непонятно, о чем это она, но вида не показываю и киваю ей значительно, как будто понимаю, в чем тут дело и почему она так вздыхает.

— Это точно, — поддакиваю ей. — Не то, что раньше, поэтому и ушел.

— А я всего два года, — вдруг оживляется она. — А вы, наверное, в адвокатуру ушли?

— Да нет, знаете ли… Не для меня это. Я теперь больше по части охраны.

— Здорово! Наверное, теперь и зарплата у вас не та, как я могу заметить, — кивает она на перстень.

— Другая. Это точно…

— А вы с какой должности ушли? — опять интересуется она.

— Зам начальника отдела…

— Отдела?! — брови девочки ползут вверх. — А звание?

Вот теперь я, кажется, полностью врубаюсь, откуда эта девушка. Она или из ментовки, или из прокуратуры. Недаром я сразу почувствовал какой-то дискомфорт…

— Это уже не важно, — смеюсь я от души. Девчонка продолжает удивляться:

— Я разве сказала что-то смешное?

— Совсем нет, — улыбаюсь я. — Но я вас очень легко «пробил», гражданин начальник. Смею заметить, что очень вы непрофессионально подходите к разговору…

Девушка немеет и не знает, как ей поступить. То ли испугаться и выпрыгнуть из машины, то ли рассмеяться. Она остается серьезной.

— Так это вы меня разыграли?

— Ну, а как же еще? Ведь вы ничего мне не отвечали.

Девушка вдруг весело хохочет. Видимо, характер у нее не испорчен еще этой работой.

— Я криминалист, — признается она. — Два года уже работаю. Младший лейтенант.

— А я бандит, как вы сами видите, — шутя представляюсь ей. — И работаю гораздо дольше вас…

Мы познакомились. Девушку зовут Таня. Криминалист. Охренеть, какие у меня появляются знакомые.

— А вы не боитесь, Антоныч, что я вас раскушу и после арестую? интересуется она вроде бы в шутку.

— Возможен и такой вариант, — соглашаюсь с ней.

Что еще можно ожидать от мента? Впрочем, Таня все-таки классная девчонка. Оказывается, у нее сегодня выходной и она решила пройтись в центре по магазинам. Вызываюсь ее сопровождать. Вот ведь фигня! Даже слово-то какое сопровождать мента! Но тем не менее так оно и получается. Ходим по магазинам. Машину я запарковал, и мы не спеша гуляем. Погода установилась превосходная. Даже жарко. Плащ я оставил в салоне автомобиля и хожу теперь в пиджаке. Я беру частный катерок, и мы катаемся по Неве и каналам города. После, вполне естественно, едем ужинать в ресторан. Я даже и забыл о том, что она мусор. Ее я привез в то место, где работают до утра. Здесь можно и нормально поесть, и потанцевать. Где-то в час ночи начинается шоу и выступают в танцевальной программе какие-то артисты. Потом мы танцевали до четырех утра.

— Я немного устала, — признается Таня. — Может, поедем?

— Как пожелаешь, — соглашаюсь с ней. — Куда вас, мадам, доставить?

— Домой, конечно же. На Петроградскую, — улыбается она.

Когда мы с ней танцевали, у меня была возможность обнаружить, что тело девушки нежное и сама она мягкая и податливая, как пластилин. Ну как такая может работать в ментовке?

— Я мог бы пригласить тебя ко мне на утренний кофе… — предлагаю ей вполне прозрачно.

— Спасибо. Кофе я привыкла пить по утрам дома, — смеется Таня, — или на дежурстве…

Довожу ее в целости и сохранности до подъезда. Она открывает дверцу машины, собираясь выйти, и оборачивается ко мне:

— А ты разве не хотел кофе? — удивляется она. В ее глазах смешинки.