Книга Русский Ришелье - Ирена Асе

– Какая теперь выгода для поляков в том, что они превосходят нас в численности? Ведь почти вся их армия состоит из кавалерии, которую можно успешно использовать только в открытом поле.

Немцы вновь показали, как надо воевать. Вдумчивый наблюдатель понял бы: в конце июля 1656 года впервые демонстрировала свою мощь новая сильная держава. Когда «великий курфюрст» принял страну, в его подчинении было лишь 2,5 тысячи солдат, теперь же их численность увеличилась во много раз. И каких солдат! С утра генерал Отто фон Шпар демонстрировал полякам возможности своей артиллерии. Несколько часов он обстреливал их позиции, а пикинеры теснили подуставшие за ночь польские войска. Немцы постепенно приближались к мосту через Вислу, угрожая перерезать единственный путь к отступлению. Реабилитировался наконец и шведский король: лихой кавалерийской атакой он прорвал оборону противника на правом фланге. Польский король Ян Казимир впервые за время битвы не прислушался к своей супруге и отдал приказ отступать.

Итак, немец на польском престоле все же победил француженку в польской короне. Мария-Людовика уезжала в карете прочь от своей столицы Варшавы и думала: «Может быть, я и в самом деле приношу мужчинам одни несчастья?» Один за другим перед ее мысленным взором прошли ее любимые мужчины. В юности, когда она еще была герцогиней де Нэвер, в нее влюбился сам Гастон Орлеанский, брат французского короля Людовика XIII. Принц решил жениться на ней, Марии де Нэвер. Лучше бы он не объявлял о подобном намерении. Когда всемогущий кардинал Ришелье узнал, чего хочет брат короля, то на несколько лет упрятал герцогскую дочку в монастырь. Выйдя наконец на свободу, истосковавшаяся в одиночестве Мария де Нэвер стала любовницей знаменитого маркиза Анри де Сен-Мара, фаворита Людовика XIII. Увы, напрасно она разжигала честолюбие возлюбленного – Сен-Мар был обвинен в заговоре против всемогущего кардинала Ришелье и казнен. Мария-Людовика вновь попала в опалу и была счастлива, когда ее, принцессу Гонзагу, выдали замуж в далекую страну за короля Владислава IV, которого она никогда раньше не видела.

Мария-Людовика старалась видеть в этом браке хорошую сторону: какой ни есть, а король. Но, прибыв в Варшаву, она с ужасом поняла: Владислав не имеет в этой стране власти, реальная сила в руках «крулевят» – Потоцких, Любомирских, Вишневецких, Радзивиллов, Замойских… Чтобы превратить номинальную власть в реальную, коронованные супруги составили настоящий заговор. Маленькая, но очень богатая Венеция обещала Польше большие субсидии, если Речь Посполитая выступит на ее стороне против турок. На эти деньги король Владислав и намерен был укрепить свою власть. Не беда, что сейм не давал разрешения на войну: сторонник короля, великий коронный гетман Конецпольский, должен был спровоцировать конфликт с помощью запорожских казаков. Турецкий султан наверняка нанес бы ответный удар, что привело бы к войне. На роль главного действующего лица заговорщиками был избран смелый и предприимчивый чигиринский сотник Богдан Хмельницкий. Ему, конечно же, дали понять: если все получится, благодарный король расширит права казачества. Чтобы смелый казак мог нанять помощников, ему выделили денег из тех средств, что в преддверии решающего часа сумели скопить король Владислав и его французская жена.

Продумано все было хорошо, но случайность изменила все планы. Старый дурак Конецпольский влюбился в молоденькую княжну Любомирскую, женился на ней по любви и с таким пылом предался делам альковным, что через две недели после свадьбы его сердце не выдержало. После смерти гетмана еще один заговорщик, канцлер Оссолинский, велеречивый, но трусоватый, дрогнул и переметнулся в стан врагов короля Владислава. Сейм расследовал деятельность Владислава, запретил ему воевать, распустил уже навербованную армию, уменьшил королевскую гвардию и денежное содержание его величеству. Богдана Хмельницкого стали преследовать, он бежал из Чигирина в Запорожскую Сечь с переданными ему от короля деньгами и компрометирующими короля письмами, вошел в союз с крымским ханом и поднял восстание против Речи Посполитой. А пожилой польский король после крушения своих планов загрустил, занедужил и умер. Мария-Людовика, чтобы не терять корону, вышла замуж за Яна Казимира. И что же?! С момента брака нового короля преследуют горести.

Пока несчастная королева предавалась горестным мыслям, шведский король и бранденбургский курфюрст провели в Варшаве военный парад. Бравые скандинавы и немцы перед этим заседанием прошествовали по центральным улицам города; элегантные, холеные варшавские паненки, не выдержав, прильнули к окнам, чтобы посмотреть на бравых оккупантов. Шведский король с ликованием говорил Фридриху-Вильгельму:

– Теперь мы можем преследовать Яна Казимира хоть до Карпат и даже до татарских степей. Варшава, конечно, хороша, но мы двинемся в погоню завтра же.

– И не подумаю! – охладил его пыл правитель Берлина. – Я не самоубийца. Посмотрите, сколько в Польше партизан. Эта страна слишком велика для того, чтобы мы смогли взнуздать ее. У нас просто не хватит для этого людей. Не лучше ли вам задуматься о том, как попытаться сохранить хотя бы города в польской части Пруссии?

Карл X был поражен, как надменно разговаривал с ним какой-то немецкий курфюрст. Унижение шведский король переживал в одиночестве. «Хорошо этой француженке на польском троне, – неожиданно подумал он. – Мадам пытается управлять Польшей и вертеть королем, но в случае неудачи может свалить все на мужа и на отсутствие у монарха должной власти. А я обязан отвечать за судьбу страны, причем страны для меня чужой».

Как хорошо ему было служить главнокомандующим шведскими войсками в Германии, да еще и с чином генералиссимуса! Большое жалованье из Стокгольма приходило вовремя, родовитые курфюрсты лебезили перед ним. Когда же его двоюродная сестра отреклась от престола и он стал правителем Швеции, то узнал главную тайну страны. Швеция была великой державой, не имея для этого необходимых ресурсов. В результате она не вынесла собственного величия. Государство оказалось разорено, большую армию было не на что содержать, половину земель роздали дворянам за военную службу, что вызвало сильное недовольство крестьян – опоры трона. Ну, часть земель он, конечно, вернул государству, попросту реквизировав их у дворянства. Но теперь, чтобы не пасть жертвой заговора недовольных дворян, он просто обязан был вести успешные войны и обеспечивать своим дворянам славу и военную добычу. А Ян Казимир все время ускользал от него. Вот почему шведский король собирался преследовать свою противницу-француженку и ее супруга даже без войск бранденбургского союзника.

Вечером Карл X обратил внимание на послание генерал-губернатора Лифляндии Магнуса Габриэля Делагарди, которое король не успел прочесть до битвы. В письме сообщалось: русский царь начал наступать на шведские владения, какой-то Петр Потемкин захватил крепость Ниеншанц[16], царь Алексей Михайлович занял Динабург и продвигается к Риге… Шведский король собрался написать графу Делагарди короткое письмо: мол, держись, не посрами имя своего деда, великого полководца, сумей отстоять Ригу, а подкреплений не жди. Войска нужны были тут, в Польше.