Книга Фея незабудок - Стася Холод

Майкл уснул далеко за полночь. В страшных снах его преследовала корзина, толстая и сварливая, как старуха Бэнч. Она гонялась за Майклом по всей деревне и пулялась грушами: бедняга только успевал потирать синяки да шишки. Проснулся Майкл, хмурый, сердитый, и нехотя поплелся в школу. Холщовая сумка, которую он любил крутить над головой ка к томагавк, на этот раз показалась ему тяжелой и неудобной. Еще бы, ведь сегодня в ней предательски ухмылялась тетрадка по арифметике с пустой страничкой вместо домашнего задания. Что-то скажет новая учительница? Школа краснела черепичной маковкой в низине, поросшей темно-лиловым вереском, и почему-то напоминала мухомор. С холмов к ней тянулись тропинки, по ним, словно муравьи, стекались с ферм ребят а: вон лихо скачет задира Гарри, вон неповоротливый Шэд Норрис, похожий на добродушного медвежонка, вон мелькает по склону соломенная шляпка Мэри Пикок, украшенная самодельным бумажным цветком. За ней движется желтое пятнышко – это ее кошка Клотильда. Она каждый день провожает хозяйку до ручья, смотрит ей вслед умными янтарными глазами, а потом рыбачит с упорством, достойным гораздо лучшего улова. «Интересно, ребята решили задачу?» – гадал Майкл. Учительница мисс Киттан стояла на крыльце и звонила в медный колокольчик, к ушку которого она привязала пышный голубой бант.

Урок арифметики, как обычно, начался с проверки домашнего задания. По закону подлости к доске вызвали Майкла. Он потупил глаза и еле слышно пролепетал:

– Я задачу не решил.

– Почему?

– Она у меня не вышла.

Майкл сидел такой нахохленный и несчастный, что мисс Киттан не стала его ругать, тем более, руку уже давно изо всех сил тянула Мэри Пикок – заядлая отличница. Все на свете отличницы – тихие, милые и кроткие. Мэри же Пикок была какой-то неправильной отличницей, скорой на кулак и острой на язык, что, впрочем, совсем не мешало ей ябедничать и наушничать. Несмотря на эти малосимпатичные качества, ради дружбы с ней Майкл готов был совершить любой отчаянный подвиг. Однажды он посадил Мэри на передник свое сокровище – огромного рогатого жука, умеющего стрелять вонючей жидкостью, но этот рыцарский поступок она не в силах была оценить своими утлыми, хотя и пятерочными мозгами. Мэри громко заревела, а учитель поставил невезучего поклонника в угол. Майкл грустно вспоминал о своих тщетных попытках произвести впечатление, без отрыва глядя на вьющийся конец толстой пшеничной косы, хлещущий Мэри промеж острых лопаток в такт резким, энергичным движениям. Девочка, крепко сжав в руке мел, громко, четко, с чувством, с толком, с расстановкой объясняла задачу. Конечно, она получила заслуженную пятерку, и, гордо закинув голову, с высокомерной миной прошествовала на свое место, даже не взглянув на Майкла. Пока он негодовал и возмущался, дежурный вымыл доску, а мисс Киттан приступила к новой теме. Майклу так и не довелось узнать, сколько же все-таки груш было в трех плетеных, ивовых корзинах. После пятичасового чая Майкл с бабушкой отправились в мелочную лавку и напоролись там на учительницу. Майкл очень испугался, что она все расскажет бабушке про задачу, но мисс Киттан беседовала с миссис Голлидэй о погоде, необыкновенно сухой, теплой осени, о заготовке огурцов, ценах на соль и спички, и различных способах вязания крючком. Бабушка, как и все девчонки в классе, была в восторге от кружевной пелеринки мисс Киттан, а семнадцатилетней учительнице очень льстило, что пожилая миссис обращается с ней уважительно, будто с равной. Она чрезвычайно важничала, изо всех сил надувала щеки, свежие и розовые, словно наливные яблочки, и всячески старалась показать себя особой деловой и дельной, весьма сведущей в вопросах домоводства. Майкл уже совсем было успокоился, но разговор неожиданно вошел в тревожное русло, поскольку коснулся варки варенья:

– Вы представить себе не можете, дражайшая мисс Киттан, какие восхитительные медовые груши поспели у меня в саду! Племянник привез саженец из Девонширского графства, он служит там садовником – очень добропорядочный молодой человек. Ну, так вот, груша отлично принялась и уже четвертый год плодоносит. Вы непременно должны попробовать ее чудесные плоды. Я пришлю вам с Майклом корзинку в гостинец. Нет, нет, не отказывайтесь, это – от души.

Невзирая на коварную бабушкину провокацию, о задаче не было сказано ни слова, и Майкл понял, что мисс Киттан страдает провалами в памяти, а коли так, мешки с овсом считать не обязательно. На другой день он сообщил о невыполненном домашнем задании бойко и весело, не переставая дружелюбно лягаться с соседом по парте, да еще и отмахнулся от учительницы, как от назойливой мухи. То же самое случилось и на третий день, и на четвертой. Когда мисс Киттан спрашивала, почему Майкл не решил задачу, мальчишка беспечно отвечал: «Она у меня не вышла»! Это объяснение Майкл считал исчерпывающим. Наконец мисс Киттан велела ему остаться после уроков заниматься арифметикой. Майкл рад бы, да ему некогда: он помчался вместе с другими мальчишками к ручью строить запруду. Как поступить дальше, учительница не знала, но уже догадывалась, что ее снисходительность не пошла Майклу на пользу. Если бы можно было посоветоваться с сестрой Бригитой, которая все понимала и могла ответить на любой вопрос! Мисс Киттан так не хватало ее мило поблескивающего пенсне, деревянных четок и мудрых наставлений. В корзинку из-под груш учительница положила записку для миссис Голлидэй, но Майкл смастерил из нее гуся и пустил вниз по ручью – пусть в Мэлонкроссе хоть всем приходом читают о его поведении, никому не запрещается, а бабусе вредно волноваться.

Однажды, прибежав по утру в класс и швырнув с размаху сумку на парту, Майкл заметил странные изменения, произошедшие в облике мисс Киттан: вместо светло-серого платья с легендарной пелеринкой на ней было строгое, темно коричневое, с глухим воротом. Белокурые кудряшки, все до одной, она заправила под черную сеточку, и даже по-детски пухлая верхняя губа приобрела какое-то непривычно суровое очертание. Сорванец представить себе не мог, что этот маскарад затеян про его честь.

– Майкл Голлидэй, ты решил задачу? – спросила мисс Киттан с ледком в голосе.

– Нет, – задорно ответил Майкл, – она у меня не вышла!

– Покажи, что у тебя не получилось, – потребовала учительница.

– А я ее на черновике решал, – Майкл нахально посмотрел ей в лицо, дескать, что вы на это скажите, дражайшая мисс Киттан?

Но она не растерялась:

– Хорошо, покажи черновик.

Майкл забеспокоился, а по классу прошелестело злорадное хихиканье.

– Попался, голубчик! – усмехнулась Мэри Пикок, которую уже давно раздражало попустительское отношение новой учительницы к своим обязанностям.

Майкл долго копался в сумке, даже вытряхнул ее содержимое на парту, усердно изображая недоумение:

– Я его дома забыл.

Мисс Киттан была неумолима:

– Ступай домой за черновиком, – сказала она мрачно.

Майкл, опустив голову, вышел из класса. Поскольку он знал, что домой ему идти не за чем, решил, для порядку, побродить немного вокруг школы, оттягивая время. Он не догадывался, что мисс Киттан, нахмурив брови, следит за ним из окна, а ребята смеются. Вдруг его осенила блестящая мысль, недаром Майкл гордился своей находчивостью! Он ворвался в класс с видом ученого, обнаружившего новую звезду, и звонко прокричал: