Книга Комната кукол - Майя Илиш

Я даже смутно надеялась, что в темноте не найду замочную скважину. Или что дверь не откроется. Но словно кто-то почистил замок, ключ легко повернулся, будто сам собой, мне даже не пришлось прикладывать усилия. Дверь бесшумно распахнулась, и в нос ударил особый запах, который для меня теперь был связан только с куклами, — пыль с легким ароматом корицы, ванили и белых кладбищенских цветов, белых, как лица кукол. До того как я сняла простыню с комода, такого запаха здесь не было.

Поскольку в комнате было так много вещей, пройти тут оказалось непросто. Хоть все и скрывали простыни, комната была битком набита куклами. Спички я оставила возле подсвечника — для них тоже пригодился бы карман! — и нашла их только с третьей попытки. Свечу я зажигать не стала — лучше я увижу глаза кукол уже днем, — но лампу нашла и забрала. Зажечь ее я собиралась в коридоре. Рукой я случайно задела одну куклу, и меня бросило в холод. В этот момент я пожалела, что вообще пришла сюда. Но я подавила страх, схватила лампу и убралась оттуда, едва не забыв запереть дверь. Но в итоге все было сделано, и я стояла в коридоре с коробком спичек, ключом и лампой в руках, готовая исследовать свой новый дом. Холлихок полнился тайнами, и я открою их одну за другой.

С чего же начать? Такой большой дом, так много комнат… На втором этаже лучше не ходить, ведь там, наверное, находятся спальни Руфуса и Вайолет, хотя я и не знала, где именно. Там было с полдюжины дверей, и все они интересовали меня, но я не хотела случайно очутиться нос к носу с хозяевами дома. Особенно мне не хотелось видеть их в ночных рубашках. С третьим этажом была та же проблема — там находились комнаты слуг. Пожалуй, стоит начать с подвала. Если тут все устроено примерно так, как в приюте, то в подвал слуги придут часов в шесть утра, как только проснутся. Нужно вовремя растопить печь, чтобы подогреть Молинье воду для умывания, не говоря уже о том, чтобы успеть приготовить завтрак. Поскольку я часто дежурила в кухне — да, я была одной из постоянно сменявшихся рабынь миссис Хьюберт, — то имела кое-какое представление о том, какая суета царит там по утрам. Но пока что все спали, и я могла спокойно все осмотреть.

В одной руке у меня была лампа — держать ее было не очень удобно, потому что предполагалось, что она будет стоять на столе или каминной полке. Я боялась, что ручка нагреется и я обожгусь, но пока что тепло было терпимым. В другой я держала ключ и спички. Наконец я вспомнила, что у платья присобранные у манжеты рукава — и если в складки вложить что-то мелкое, оно не выпадет. Так управляться с лампой стало легче — теперь ее можно было держать обеими руками. Но если бы кто-то увидел, как я иду по коридору в белом платье — черные чулки и туфли были незаметны в темноте — еще и с лампой в руках… Наверное, я выглядела как призрак Флоренс Найтингейл. Правда, меня назвали Флоранс — на французский манер. «Флоранс» звучит красивее, чем «Флоренс». Интересно, как ее фамилия звучала на французском? В общем, если бы сейчас меня кто-то увидел, то принял бы за привидение. Привидение, смеявшееся над собой.

Лестницу в подвал я нашла нескоро. Она была продолжением лестницы для слуг, по которой можно было подняться из подвала на третий этаж, не сталкиваясь с господами, — вероятно, хозяевам дома не очень-то хотелось делить со слугами свои чудесные ковры и выложенные мрамором полы. Может, мне вообще нельзя было пользоваться большой лестницей, ведущей в холл, но я не была служанкой в этом доме, и Руфус однозначно разрешил мне ходить, куда я только захочу. К тому же я надела нарядное платье, поэтому мой вид не огорчил бы хозяев. С такими мыслями я спустилась в подвал.

Старые деревянные ступени поскрипывали под ногами, и я снова задумалась, когда же был построен Холлихок. Внизу мне уже не надо было красться. Я предполагала, что обнаружу здесь кладовую, кухню, посудомоечную, может, столовую для слуг. Ничего интересного — и уж точно ничего таинственного. Но я хотела проверить на всякий случай. И вдруг я услышала какой-то звук. Я замерла на месте. Если сейчас откуда ни возьмись опять появится Руфус, посреди подвала, ночью… Я медленно-медленно оглянулась.

Позади стоял незнакомый юноша чуть старше меня. В ночной рубашке. И он, похоже, был испуган куда больше.

Глава 4

Юноша уставился на меня, как будто никогда в жизни не видел девушек. Если так и было — что ж, тем лучше, потому что я раньше не видела парней, во всяком случае на таком расстоянии. Темно-русые волосы торчали во все стороны, будто я подняла его с кровати. Но больше всего меня потрясли не его волосы, не заспанное лицо с рублеными чертами, а ночная рубашка и выглядывавшие из-под нее волосатые ноги. До этого дня я не думала, что мужчины носят такие же ночные рубашки, как и женщины, и потому мне показалось, что этот незнакомый молодой человек одет в платье. Я забыла, как только что испугалась. Да и как можно бояться босоногого юношу в ночной рубашке? Мне было его даже немного жаль: откуда бы он тут ни взялся, я, должно быть, ужасно его напугала.

— Ты… ты кто? — пробормотал он, прикрывая ладонью глаза.

Я поспешно опустила лампу — оказывается, я не заметила, что свечу ему прямо в лицо. Наверное, он действительно принял меня за призрак.

— Я Флоранс. — Я произнесла это так, будто сказанное все объясняло. — Я не хотела тебя пугать. — Я с любопытством оглянулась. Я не только не рассчитывала, что в подвале окажется чья-то спальня, но еще и ничего не слышала. — Ты откуда взялся?

Юноша указал на небольшую ширму, едва закрывавшую каморку под лестницей.

— Я тут сплю.

Вот теперь мне совсем стало его жаль.

— Под лестницей?

Это была не комната, там не было двери, не было столика для умывания, ничего не было. А я-то думала, что посудомойкам живется хуже всех!

Он рассмеялся:

— Все не так плохо, как кажется. В доме я встаю первым, растапливаю печь — и идти недалеко, очень удобно.

— Но вчера в холле я тебя не видела.

Ладно, я же и кухарку там тоже не видела, и ее двух помощниц. Сколько же людей живет в Холлихоке?

— Значит, ты девочка, которую они привезли из Лондона? — спросил юноша. — Я о тебе слышал. Но я никогда не захожу в холл. И никогда не вижу хозяев. Я Алан.

Он протянул руку, и я, немного помедлив, пожала ее. Рукопожатие у него было крепким, и я почувствовала тепло его руки, его силу и мозолистую кожу его ладони — след тяжелого труда. Руфус никогда не подавал мне руку.

— Так ты не лакей? — с любопытством спросила я.

Вчера я видела рядом с дворецким двух лакеев, и горничных было три. Похоже, даже среди слуг существовало какое-то разделение на высшие и низшие слои общества.

— Если когда-нибудь дослужусь, может, и стану лакеем. — Алан смущенно рассмеялся. — Пока что я мальчик на побегушках. Но это ничего. Я думаю, что у тех, кто работает тут, внизу, куда больше свободы, и, кроме мистера Трента, никто мной не командует. То есть Том и Гай, конечно, пытаются, и с миссис Дойл лучше не спорить… — Он опять рассмеялся, протирая глаза. — Ты с ними скоро познакомишься, я думаю. Ты же одна из нас, да?