Книга Мудрый Исправитель Недостатков - Пал Бекеш

— Если не вы, то кто же вякнул, что девятнадцать, мол, все равно что двадцать без одного? — рявкнул один из Бидонов. — На нас небось намекал? Ведь нас и впрямь столько — девятнадцать! В том-то и беда!

— Я не знал, они не знали, все мы ничего не знаем… — вновь залепетал Будильник, а его приятели знай себе зияли: Веник — безмолвно разинутым ртом, Дырка — во всю ширь своей дыры.

— Нам не нравится, когда чужие расхаживают по нашему лесу и бормочут себе под нос невесть что!

Черные братья сделали шаг вперед. От грохота их сапог дрогнула земля, а с листьев величиной с добрую простыню закапала роса: что ни капля, то бочка влаги.

— Зачем пожаловали? — спросил один.

— Зачем — неважно, — проговорил другой. — Главное, что не туда.

— Здесь хода нет, — закрыл дискуссию третий.

Веник II наконец собрался с духом и пропищал:

— Мы шли, куда тропа выведет…

— Вот она и привела вас к самому концу, — грубо отрезал один из братьев.

— Бидонный кордон, — добавил другой.

— Как, вы еще здесь? — удивленно ахнул третий.

Будильник, Веник II и Дырка медленно попятились. Шестерка черных братьев — бидоны средней величины: Блок, Бастер, Бомба, Бренд, Банан и Бита, — зловещей стеной возвышались над ними.

— У нас и в мыслях не было беспокоить вас, а уж разговаривать о вас мы и вовсе не могли, поскольку даже не знаем, кто вы такие, — затарахтел Будильник в ритме учащенного «тик-так». — Мы только из-за недостатков своих явились… Вернее, чтобы исправить их…

Стена черных братьев дрогнула.

— Исправление недостатков ликвидировано.

Дырка отказывался верить своим ушам.

— Да, но Мудрый Исправитель Недостатков… слух о нем прошел по всему свету белому…

— Хмырь с косичкой, что ли? Его тоже ликвидировали.

— Его… более не существует? — впал в отчаяние Будильник. — Или он захворал? А возможно…

— И кто станет проявлять излишнее любопытство, тоже может попасть под ликвидацию.

— Как это понять? — вздрогнул Веник от дурного предчувствия.

— А вот так. Ликвидируем — и дело с концом.

Бита хлопнул ладонью по той части бидона, где полагалось бы быть голове. Жесть гулко отозвалась, и вся шестерка, как по команде, разразилась хохотом. Кованые сапоги растаптывали все, что под ноги попадалось, хрустели сломанные сучья, камни дробились в прах, брызгами разлеталась грязь.

Путники бросились бежать сломя голову. Кувырком скатились с тропинки, укрылись в лесу и через рвы-канавы, заросли кустарников, через переплетения корней спотыкались, падали, поднимались снова и, не чуя боли от впивающихся в тело колючек, от веток, хлещущих по лицу, бежали, не разбирая дороги. Лишь бы ноги унести! А ноги унесешь — и жизнь спасешь.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ,

где наши герои пытаются совершить невозможное и удивляются, что у них ничего не выходит. Однако еще не все потеряно

Беглецы нашли себе прибежище в дупле гигантского дуба, значительно возвышавшегося над остальными, так что дупло вполне могло сойти за просторную пещеру. Приятели являли собой жалкое зрелище. От латаной-перелатаной лиственной одежонки чудища почитай что ничего и не осталось: таким оголенным он отродясь не был. Позеленелые медные стрелки Будильника погнулись, на большую стрелку за время отчаянного бегства намотался целый пучок сена и травы. Некогда сверкающий сферический полукруг свалился, и заботливый хозяин приволок его в дупло под мышкой. Дырка тоже был не в лучшем виде: сжался, вибрировал, менял форму — простым глазом и не разглядишь.

Путники молча пытались привести себя в порядок. Веник II скрепил двумя острыми колючками огромный опавший лист дуба в надежде, вдруг да сойдет за какую-никакую одежонку. Точное Время распутал намотавшиеся на большую стрелку травинки, затем с грехом пополам очистил полусферу и тщательно прикрепил ее на макушку. Дырка пыхтел над дыхательными упражнениями — они действовали на него успокаивающе. Он надеялся, что, если расширятся легкие, расширится и он сам.

Приведя себя в порядок хотя бы настолько, чтобы не приходилось отводить глаза в сторону при взгляде друг на друга, вся троица уселась на дне дупла и принялась держать совет.

Прежде всего они пришли к выводу, что цель близка, ясней ясного: дом Мудрого Мастера должен находиться неподалеку. Однако попасть туда не так-то просто. Если, конечно, это вообще возможно. И столь же ясно, что случилась какая-то беда. Большая беда.

А ведь между тем они приобрели немалый опыт. Например: что может отпугнуть отважного странника, который преодолел болотистые топи и, не помутясь рассудком, пересек пустыню, сплошь поросшую сгинь-травой? Такому страннику плевать на опасности, и при виде какого бы то ни было препятствия он разве что презрительно отмахнется: экие пустяки, видали мы ужасы и пострашнее!

Но наши приятели не похвалялись своею храбростью.

С конца самой тонкой ветки могучего дуба, устремленной ввысь к облакам, друзья обозревали окрестности.

Увиденное повергло их в уныние. И не только их. Даже великан-дуб с тоски потихоньку потрескивал и уронил несколько листьев размером с простыню.

Невдалеке, на опушке мошной дубравы, вздымался пологий холм, вершину которого увенчивал дом. Не какой-то там спесивый замок, не дворец, не крепость, способная лишь отпугнуть доверчивого путника, а уютный дом, который прямо-таки манит нуждающихся в приюте. Не слишком большой, подавляющий своим величием, но просторный и выражающий достоинство. Друзья сразу поняли: этот дом может принадлежать лишь Мудрому Исправителю Недостатков.

Но на уютном холме, позади которого вилась синяя дымка тумана, окутывая край света, царила мертвая тишина. Даже воздух застыл над нею недвижно.

К вершине холма вели три дорожки. Одна змеилась из дубравы — именно по этой дорожке шли наши друзья, когда наткнулись на шайку черных братьев и чуть не поплатились жизнью.

Вторая тропка извивалась слегка правее, уходя к бескрайнему полю одуванчиков, миллионы белоснежных шаров кивали головами, каждая чуть ли не с футбольный мяч величиною.

Третья, несколько левее, выписывала зигзаги среди опаснейших скал — острия что твоя бритва, а верхушка — гигантская игла.

Но опасность исходила не от дубов-исполинов, хотя стоило им уронить на землю хоть один желудь, впору было нанести урон целому дому. И не от шаров одуванчиков, которые при легчайшем дуновении ветерка испускали ввысь облака белоснежной ваты, напрочь закрывавшие обзор. И даже не от острых скал, способных содрать с зазевавшегося путника обувку-одежку, да и кожу поранить.