Книга Подарок судьбы - Сара Корнвуд

— Может быть, и так… — Она помедлила, словно собираясь с силами. — Но разве тебя не беспокоит, правильно или неправильно ты поступаешь?

Прядь белокурых волос упала ей на лицо, и Эндрю воспользовался этим, чтобы погладить и остальные. Знакомое возбуждение постепенно охватывало его, и он понял, что следует быть крайне осторожным.

— Да, — спокойно сказал Эндрю. — Меня беспокоят вещи вроде этих проклятых капризов, меня беспокоит, когда его тошнит. Меня будет беспокоить, сделает ли он правильный выбор, когда подрастет, а также, как он переживет период возмужания. — Повинуясь неодолимому желанию, Эндрю опять пригладил ее волосы. — Но я нисколько не сомневаюсь в том, что он вырастет хорошо приспособленным к жизни и уверенным в себе. Потому что знаю: ты дашь ему необходимую эмоциональную поддержку, в которой только может нуждаться ребенок. Я знаю это, Мей!

Она подняла голову и посмотрела на него странным, оценивающим взглядом. А затем, как и в случае с детским альбомом, снова замкнулась в себе. Только на этот раз, осознавая это или нет, захватила с собой частичку его поддержки. Мей выпрямилась и осторожно передала ребенка Эндрю.

— Думаю, мне лучше отправиться спать, — дрогнувшим голосом сказала она. — День выдался тяжелый.

Закрыв глаза, Эндрю прижал к груди головку спящего сына. Похоже, и ночь обещает быть нелегкой.

Просто удивительно, какое воздействие оказала на него эта мимолетная, невиннейшая близость. Его снова охватила целая гамма чувств, и пришлось приложить немало усилий, чтобы не думать о былом, когда они были любовниками. Эти образы до сих пор не поблекли в его воображении.

Но случилось и еще кое-что: многие другие чувства ушли. Вроде постоянно тлевшей злости. И проклятой уязвленной гордости. Однако еще громче зазвучало чувство вины. Ужасное, жгучее чувство, охватывающее его в самые неподходящие моменты. Например, однажды ранним утром, по пути на работу, когда он заметил худенькую, похожую на беспризорника, белокурую девочку, с большими печальными глазами, стоявшую в одиночестве на автобусной остановке. Туфли и юбка были слишком велики ей, а свитер — на два размера меньше. Этот образ врезался в его сознание и преследовал Эндрю, словно дурной сон…

Но через пару дней он понял, что нужно прекратить самоистязание. Да, он был самовлюбленным подонком. Но как бы ни ненавидел себя и как бы ни желал повернуть время вспять, он не способен исправить прошлое. У него есть только настоящее. Как сказала его мать, нужно довольствоваться тем, что есть.

Однако образ худенькой девочки — ей, видимо, было не больше десяти, — стоявшей в полном одиночестве на остановке, сводил его с ума, и бывали моменты, когда он приобретал черты Мей. Тогда его охватывало неодолимое желание — узнать правду.

Такую же потребность он ощущал и сейчас. Его рука с силой сжала раму; Эндрю стоял, с мрачным видом глядя в окно комнаты, отведенной под его временный кабинет. Он пытался объяснить свое желание копаться в прошлом Мей. Нет, ему не нужны были глубоко личные детали. А только факты. Прав он или нет? Раньше он только и делал, что ошибался на ее счет, но теперь нутром чувствовал, что прав…

Эндрю тяжело вздохнув, вернулся к столу и увидел среди вороха чертежей несколько записок с просьбой позвонить матери. В последнее время его донимали родственники. Каждый хотел знать, когда можно будет увидеть его новорожденного сына, а большинство нарушало границы приличий, спрашивая, когда они смогут познакомиться с Мей. Как будто он мог ответить на этот вопрос!

Эндрю без энтузиазма порылся в накопившихся документах и понял, что работать сегодня больше не сможет. На часах было семь минут пятого. Моментально приняв решение, он снял пиджак со спинки стула. Пропади все пропадом!

Он поехал к себе, принял душ, переоделся и заскочил в супермаркет за продуктами. В начале шестого он был у дома Мей. В квартире стояла мертвая тишина. Осторожно закрыв за собой дверь, он прошел в кухню и поставил пакеты с продуктами на стойку, стараясь делать все бесшумно.

Так же бесшумно он пошел взглянуть на мать и ребенка. Оба оказались в спальне, над которой словно пронесся сокрушительный ураган. Однако не беспорядок привлек его внимание, а двое, свернувшиеся на постели. Мей заснула на боку, заботливо обхватив малыша. Несмотря на судорогу в горле, он не смог сдержать улыбки. Алекс лежал на спине, с руками у головы и открытым ртом. И на этот раз мирно посапывал. По-прежнему улыбаясь, Эндрю посмотрел на Мей, и улыбка сползла с его лица: в который раз перед глазами встала девочка с автобусной остановки. Он должен узнать правду!

Решив, что с него достаточно, Эндрю закрыл дверь и, пройдя по коридору на цыпочках, прикрыл и другую. Что ему нужно — так это перестать думать и сделать что-нибудь полезное для разнообразия.

К половине восьмого он прибрался в гостиной и начал готовить обед. Эндрю резал на кухне овощи для салата, когда услышал позади тихий звук. С ножом в руке, он повернулся. Мей стояла в проеме двери, длинные волосы спутались, на щеке был виден отпечаток одеяла. Она слегка дрожала, обхватив себя руками за плечи и широко раскрыв глаза.

— Ты навел порядок, — хрипловатым со сна голосом проговорила она.

Эндрю не ухмыльнулся, хотя и очень хотел.

— Да.

— Не нужно было этого делать.

Он посмотрел на нее долгим многозначительным взглядом, а затем продолжил резать грибы.

— Пришлось. Если бы я этого не сделал, явились бы из Управления здравоохранения и вышвырнули нас отсюда.

Послышалось что-то похожее на фырканье, а затем звук передвигаемого стула. Когда Эндрю обернулся, Мей сидела у стола, но так, словно спина ее не держала, уронив голову на сложенные руки. С закрытыми глазами она проговорила:

— Голыми руками им нас не взять.

Усмехнувшись, Эндрю положил грибы поверх нарезанных овощей.

— Круто сказано для зомби.

Мей подняла голову и заставила себя открыть глаза.

— Я голодна как волк.

Он полил салат соусом и отставил миску.

— Что ж, тебе повезло. Сегодня у нас то же, что и вчера: бифштексы, печеный картофель и салат. Я хотел сварить немого брокколи, но она — из списка запрещенных для ребенка продуктов.

— У меня такое впечатление, будто ему все не впрок, — криво улыбнулась Мей.

Хорошенько все обдумав, Эндрю отвернулся к стойке и постарался выразиться как можно тактичнее:

— Бифштексы будут готовы только через несколько минут. Так что, если хочешь, можешь принять душ, пока я здесь и присматриваю за нашим Смерчем. Пользуйся возможностью.

По тому, как она снова с закрытыми глазами полулежала на столе, было ясно, что у Мей едва хватает сил дышать, не говоря уж о том, чтобы пойти в ванную. Но душ непременно ей поможет. Эндрю отлично знал, как заставить ее двигаться. Сдерживая улыбку, он посмотрел на Мей и постарался, чтобы его дерзость прозвучала как можно искреннее.