Книга Десятая заповедь - Валерий Фурса

— Вот! — подал следователю спустя минуту. — Прошу дать официальный ход! А теперь, если вы того действительно желаете, можем и поговорить. Для того я сюда и ехал.

Следователь молча прочитал написанное Николаем.

— Так… Если хотя бы половина из написанного вами — правда, то я и сам буду требовать увольнения старшего лейтенанта Калитченко из милиции.

— А я неправды ни писать, ни говорить не умею. Родители сызмальства не научили. А теперь этому искусству мне поздно учиться. Да и не по нраву оно мне. Оставим его нашим политикам…

Больше часа разговаривал Николай со следователем. Но ни один из них так и не смог придумать хоть какую-то, приемлемую для них, версию по поводу причин преступления и личностей, которые могли бы его совершить. Услышав, что Василий не погиб, Николай от радости чуть ли не до потолка подпрыгнул. И такая неподдельная радость сияла в его глазах, что следователь сразу же поверил в его невиновность. Хотя и не позволяла того его должность, но поверил.

— Вы сейчас пойдете домой, Николай Федорович, — надлежащим образом оформив протокол опроса свидетеля, сказал ему следователь. — Я вас не имею права задерживать. Но и опыта достаточного у меня еще нет. Хочу, чтобы вы мне немного помогли. Так как у нас с вами уже сложилась такая неприятная ситуация, мне бы надо взять у вас подписку о невыезде. Сразу скажу, что это тоже не вполне законно. А, может, и совсем незаконно. Я просто прошу вас о таком одолжении для молодого и совсем еще зеленого следователя.

— Я бежать никуда не собираюсь. Если вам это хоть чем-то поможет, то я дам вам такую подписку. Но я ведь тоже не могу сидеть, сложа руки. Потому сразу предупреждаю, что если у меня возникнут хоть какие-то подозрения по поводу данного преступления и если для выяснения его обстоятельств мне срочно надо будет куда-то поехать в пределах района и даже области, а вас не будет на месте, то я все равно поеду. Да и по делам мне довольно часто приходится в Вербное ездить. Или еще куда-то. Могу вас заверить только в том, что ночевать я всегда буду дома.

— Вот и договорились. А сейчас, давайте, подойдем к начальнику отделения милиции с вашей жалобой. Я еще и от себя кое-что допишу. Насколько мне известно, там и рапорт дежурного уже есть.

Начальник милиции был из своих, из местных. И он знал буквально всех в городке, и о нем все и все хорошо знали. Либерал, который со всеми хотел быть в добрых отношениях, в глубине души он осуждал поступок своего подчиненного, но в то же время и жалел его.

Подполковник прочитал жалобу Николая, а потом и рапорт следователя, написанный при нем же. Даже воды прямо из графина отпил, пытаясь хоть как-то унять свое волнение.

— Я хорошо понимаю ваше возмущение, Николай Федорович! Поверьте мне, что виновный в этом недоразумении будет наказан. Но, мне кажется, что вы требуете слишком сурового наказания. Ведь, если мы выгоним его из милиции, то он потеряет и стаж милицейский, и право на пенсию по выслуге лет. Стоит ли его так уж сильно бить по карману?

— Вы знаете, Иван Трофимович, наши рабочие с утра до вечера очень тяжело работают. До выхода на пенсию у них трудового стажа по тридцать пять-сорок лет набирается. А пенсию в результате получают такую, что только на хлеб и воду с трудом хватает. А ваш хам-милиционер, издеваясь над людьми двадцать пять лет, потом получает в три раза большую пенсию. Я вообще такое положение дел считаю несправедливым. А по отношению к Калитченко — тем более. Даже не уговаривайте меня! И не только потому, что он на меня лично руку поднял. Многие люди о нем такого же мнения. Вам надо было раньше меры принимать. Раньше надо было из него человека делать. А теперь уже поздно. Из хама пана еще никто не сделал.

— Да побойтесь же Бога, Николай Федорович! У него же дети еще маленькие! Они-то в чем виноваты?

— У него — дети?… А у меня что — щенки? Он — взрослый человек! И должен сам в полной мере отвечать за свои поступки. О своих детях он сам заботиться должен. А не на плечи государства эти заботы перекладывать. Вы, кстати, знаете, что его полицай-Макаром в городе зовут?

— Да знаю я, знаю…

— А, если знаете, то раньше надо было меры принимать! Я от своего слова не отступлюсь! Не место вашему полицай-Макару в милиции! Не желаю за счет взыскиваемых с меня налогов такое быдло всю жизнь содержать!

Глава 9

Ребята с энтузиазмом приступили к делу. Еще бы! Да разве это работа? Освободить лес от молодой поросли, которая из года в год неумолимо превращала его в непролазные дебри. Это же просто игра! Игра, за которую еще и деньги платить будут. Да о таком счастье они даже мечтать не смели!

— Но, смотрите, — наставлял их Василий, — не срубывайте молодые деревца и кусты. Чтобы острые сучья из земли не торчали. А то, не дай Бог, кто-то упадет и покалечится. Толстые ножовкой у самой земли пилите, а тонкие или с корнем выкапывайте, или секаторами прямо у земли срезайте.

— Надо было еще и косы захватить, — с энтузиазмом вставил свое слово Сергей. — Вон как на полянах травы разрослись. Их уже несколько лет никто не косил. И прошлогодние, и даже позапрошлогодние до сих пор стоят. Ни пройти по ним, ни проехать. Все грибницы травы заглушили. Не то, что хорошего гриба не найдешь, даже мухоморов, и тех меньше стало. А они, говорят, тоже для леса полезные. Для лосей, например. Или еще для кого-то…

— Косой вы эту траву не возьмете…

— Возьмем! Стопудово, что возьмем, — поддержал друга Петька.

— Не возьмете! — безапелляционно ответил на то Василий. — Разве что руки себе надорвете. Устанете за час-другой, а толку никакого не будет. Травы — это не ваша забота. Ваше задание — только лишний подлесок убрать. Для того вам и лошади с хорошим возом даны. Все, что соберете, на воз складывайте и из леса вывозите. Там места для костров приготовьте. Дерн снимите — чтобы на песке кострища устраивать. Но все не жгите. То, что потолще, порубите и людям, как дрова, отвезите. Считайте, что часть дровяного бизнеса мы вам отдаем.

— Что, и деньги за дрова можно себе забирать?…

— Себе, себе. Это будет вам приварком к вашей зарплате. Смотрите только, людей не обдирайте! А то поругаемся…

— А мы пенсионерам за полцены отдавать будем. Или еще дешевле. Им даже рубить не придется. Они довольными будут, и нам какая-то копеечка.

— Вот это дело! В таком случае вас и корить никто и ни за что не будет. А траву мы потом конной косилкой скосим. Вам только фронт работ для нее приготовить надо. Чтобы ни кустика на полянах не было, ни веточки.

На тот разговор и Иван Иванович подоспел.

— О! Хорошая бригада подобралась. Вижу, что дело будет. Помните только, ребятки, что мы не лесорубами вас в лес пригласили. Не вздумайте деревья валить…

— Так мы же только кусты и молоденькие деревца.

— Кусты — да. Боярышник, терн — все под корень. Не нужны они в лесу. А вот лещину всю не вырезайте. Сами же орешками полакомиться захотите…