Книга Заклинатель Колдовского мира - Андрэ Нортон

Кроганская девушка извлекла острый нож и разрезала брюки и повязку на моей ноге. Хотя мне казалось, что в норе полутемно, ей, по-видимому, света хватало. Она внимательно осмотрела мою рану.

— Лучше, чем я надеялась. Лесная женщина разбирается в травах, — заметила Орсия. — Листы и корни не излечат тебя, но яд не распространится глубже. Посмотрим, что можно сделать.

Приподнявшись на локте, я наблюдал за ней. Но она, прижав ладонь к моей груди, заставила меня лечь.

— Отдыхай, не двигайся. Я скоро вернусь.

Как животное, она проползла в отверстие в стене из грязи, и я остался один. Головокружение, мучившее меня на островке, вернулось, а боль в бедре казалась пламенем, прожигавшим до кости.

Мне показалось, что прошло очень много времени, прежде чем она вернулась, и мне потребовался весь запас выносливости, чтобы выдержать. Я знал, что у меня жар, и мне все труднее становилось не терять связи с окружающим миром.

Орсия снова склонилась к моей ране; ее прикосновения вначале вызвали резкую боль; она покрывала рану какой-то влажной мягкой мазью, которую доставала из маленькой шкатулки. От мази распространялось ощущение прохлады, боль проходила, сменившись оцепенелостью. Трижды накладывала она слой мази, каждый раз делая небольшой перерыв, прежде чем наложить следующий слой. Потом поверх мази наложила какие-то листья.

Закончив, она приподняла мою отяжелевшую голову и просунула мне в рот какие-то шарики; я прикусил их, и рот мой наполнился солоноватой горькой жидкостью.

— Проглоти! — приказала она.

Несмотря на отвращение, я послушался, хотя меня начало слегка тошнить и заболело горло. Последовала вода из раковины, наконец Орсия уложила меня на импровизированный матрац, сооруженный из тростника.

Я уснул. Последнее, что я запомнил: Орсия, свернувшаяся у противоположной стены помещения. Она что-то держала в руках; этот предмет светился, и отблески пробегали по стенам. Однако с какой целью это делалось, я не знал.

Проснувшись, я обнаружил, что Орсии нет. Но голова была ясной, боль в ране едва ощущалась. Неожиданно мне захотелось наружу — на чистый воздух, без звериного запаха. И так сильно захотелось, что если бы у меня сохранился меч, я стал бы рубить им стены логова, удерживавшие меня здесь.

Но когда я попытался сесть, то обнаружил, что мазь, наложенная Орсией, затвердела, как камень, и стала очень тяжелой. Я был так надежно прикован к месту, словно на меня надели цепи. Впрочем, мне не пришлось долго раздражаться из-за этого, потому что тут же появилась Орсия. Она несла что-то завернутое в сеть.

Мгновение она оценивающе разглядывала меня.

— Хорошо. Яд больше не заполняет тебя. Поешь, чтобы вернулись силы, потому что в этой земле опасно, всюду тебя поджидают копье и сеть.

Она опустила сеть, развернула ее, и я увидел какие-то небольшие свертки из листьев. Голод — да. Я очень хочу есть. Слишком долго тянулся мой невольный пост. Посмотрев на свертки, я понял, что меня не интересует вкус и происхождение пищи, только сама пища.

В листьях оказались кусочки белого мяса, влажного и, как мне кажется, сырого. Орсия достала другой сверток с каким-то порошком, похожим на муку, и посыпала им мясо. Я готовился преодолеть отвращение, но обнаружил, что еда вкусная, и охотно поел. В сети оказалось также несколько очищенных корней с острым запахом; от них чуть щипало язык. Когда я закончил, Орсия свернула сеть.

— Нужно поговорить, человек из-за гор. Как я уже сказала, ты не освободился от опасности. Напротив. Впрочем, в этих стенах тебе ничего не грозит. Долина далеко отсюда. Твои товарищи считают тебя мертвым.

— Как я попал на тот остров?

Она извлекла гребень и принялась расчесывать облако своих волос, с бессознательным чувственным удовольствием приглаживая пряди.

— За тобой или за одним из вас послали Оборо. Народ — кроганы, как вы, жители суши, нас называете, — очень встревожен и испуган. Страх вызвал гнев против тех, кто принес с собой опасность, как думает мое племя. Мы не собираемся отвечать ни на чей военный рог, только на свой. Вы с Эфутуром пришли к Ориасу и попросили нашей помощи. Но до вас приходили другие лорды, более великие. И после вашего ухода они прислали вестников, которых мы не посмели отослать.

Мы не хотим ваших войн, понимаешь? Ничьих! — Ее мысленное прикосновение звоном отозвалось в моем сознании. — Оставьте нам наши озера и пруды, реки и ручьи. Оставьте нас в мире!

— Но Оборо захватил меня…

Какое-то время она не отвечала, распутывала одну длинную прядь, как будто это было самое важное в мире дело. Но я догадывался, что она прячется за этим гребнем, как можно прятаться в густых ветвях дерева.

— Вы призвали воду к войне с тасами, высвободили древнее оружие, которое кроганы создали когда-то для давно умершего лорда. Теперь тасы и те, кто их послал, винят мой народ, говорят, что мы тайно помогаем вам. Те, которых пришлют к нам проверять, должны забрать с собой дань…

— Но зачем захватили меня?

— Ты один из тех, кто навлек беду, кто высвободил поток. Ты был ранен, и тебя легче было схватить, — откровенно ответила она.

Неожиданно я обнаружил, что с глубоким вниманием слежу за движениями ее гребня, и они не вызывают во мне тревоги. Неохотно — это нежелание еще больше встревожило меня — я отвел взгляд и посмотрел на купол над головой.

— Значит, Оборо решил, что я легкая добыча…

— Ориас приказал, чтобы один из вас был захвачен, если это возможно. Он может использовать пленника как доказательство своих мирных намерений в переговорах с теми. И, возможно, сумеет отвлечь от нас их внимание.

— Но если это так важно для твоего народа, почему ты освободила меня?

Гребень ее застыл.

— Потому что приказ Ориаса тоже принесет беду. И, может быть, самую страшную. Разве ты не произнес слова и один из Великих тебе не ответил?

— Откуда… откуда ты об этом знаешь?

— Мы те, кто мы есть, человек из-за гор. Когда-то, давным-давно, наши предки были вашей породы. Но они предпочли пойти другой дорогой, и постепенно появились мы. Однако нас породили силы, и когда-то мы отвечали на их призывы и приказы. Поэтому когда пробуждается один из Великих, мы все чувствуем это. И если ты тот, кому отвечают, ты способен выпустить на нас более грозные силы, чем те.

— Но Ориас так не считает?

— Ориас верит в то, что ему сказали: будто ты лишь случайно наткнулся на заклинание, открывшее давно затворенные ворота. И его убедили, что лучше отдать тебя в руки тем, кто сможет использовать такое орудие.

— Ни за что!

— Я тоже так говорю, человек из-за гор.

— Меня зовут Кемок.

Впервые я увидел ее улыбку.

— Пусть будет Кемок. Если ты владеешь заклинанием, я предпочитаю, чтобы им пользовались твои друзья из Долины, а не те. Поэтому я пришла к тебе на остров.