Книга Дело принципа - Линн Грэхем
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не тратя времени, Яннис снова ворвался в ее ослабевшее тело. Он взял ее с безжалостной точностью, и она в ответ закричала. Он углубил свое проникновение. Неистовое возбуждение охватило Мэдди. Каждое его мощное движение посылало мурашки безумного удовольствия по всему ее ставшему столь чувствительным телу. Яннис входил в нее быстрыми уверенными толчками. Быстрый подъем страстного ответа увлек Мэдди в новый сотрясающий оргазм.
– Ты моя госпожа, – откатившись от нее, Яннис поднес ее пальцы к губам и поцеловал. – Это было изумительно.
Ее тело почти страдало после этого грандиозного потока наслаждений. Кондиционированный воздух высушил испарину на ее теле. Мэдди задрожала.
– Холодно? – спросил Яннис.
– Глупо, да? – пробормотала Мэдди.
Яннису не понравился ее вопрос. Это было не то, чего он ожидал. Он думал, она влюбится в него. Он ждал, что она прижмется к нему в наивном порыве. Но Мэдди не сделала ни единого движения, она была как-то противоестественно спокойна. Возможно, она чувствует себя недооцененной?
Все прежние любовницы Янниса ожидали от него подарков, и мужчина решил – сейчас самое время показать ей наряды, которые он заказал для нее.
– Я приготовил для тебя кое-что, – красавец грек спрыгнул с кровати, направился к гардеробной комнате и распахнул двери. – Иди сюда.
Мэдди набросила на себя его рубашку, чтобы прикрыть наготу. Подойдя к дверям, она остановилась в испуге.
– Вся эта одежда принадлежит тебе. Мой портной подгонит то, что окажется не впору.
Ошарашенная, Мэдди наугад вытащила из шкафа нечто, похожее на облако из кружев и шелка. Она смотрела на платья и костюмы, замечая тут и там ярлычки знаменитых кутюрье, передвигая вешалки, чтобы посмотреть на следующий предмет гардероба, пока наконец не отдернула руки, словно наткнувшись на осиное гнездо. Бледность залила ее щеки.
– Поверить не могу… Как можно так поступать? Я не могла бы приобрести ничего подобного, но это не значит, что я хочу, чтобы вы покупали мне одежду!
– Я только пытался порадовать тебя.
– Вы сами выбирали это? – спросила она резко.
– Нет.
– Вы описали, что бы вы хотели?
– Возможно, я упомянул любимый цвет…
– Мой или ваш?
– Твоего я не знаю, – признал он, натягивая джинсы.
В чем ее проблема? Почему она не может просто быть благодарной, как множество других женщин? Почему мне так невыносимо трудно доставить ей удовольствие?
– Вот в этом все и дело, – подытожила Мэдди. – Вы не знаете, каков мой любимый цвет, и вас это даже не волнует. Вы хотите одеть меня для вашего удовольствия, а не для моего. Как куклу.
Его глаза опасно блеснули.
– Это неправда.
– Если я вам не нравлюсь такой, какая я есть, тем хуже! – на исполненном решительности лице Мэдди застыла горькая гримаса. – Вы тратите тысячи фунтов на меня только потому, что вы со мной переспали. Вы платите мне, и это оскорбительно!
Яннис в ярости захлопнул двери гардеробной.
– Ну, вот мы и вернулись к разговору о бесчувственности.
– Не нужно мне напоминать, что вы очень богаты.
– Прекрати говорить так, словно мое богатство – какая-то тяжелая болезнь, – парировал Яннис с сардонической усмешкой.
– Но… неужели вы не видите? Это препятствие между нами. Я не пытаюсь вас заарканить ради денег!
– Подарок – не оскорбление, и принимать его надо с благодарностью, – холодно произнес Яннис. – Я щедрый человек, и твоя позиция наносит мне обиду. У тебя нет никакого представления о том, как следует себя вести.
Ни одна женщина прежде не спорила с ним! Повинуясь одному из тех мгновенных порывов, которые когда-то сделали его гением бизнеса, Яннис подхватил Мэдди на руки.
– Да что же вы делаете? – воскликнула та.
Положив ее обратно на кровать, Яннис последовал за ней. Яростные глаза цвета темного золота встретились с ее растерянным взглядом.
– Я думал, ты порадуешься новой одежде. Уголки ее нежного рта опустились, длинные коричневые ресницы дрогнули.
– Мне жаль… Я не смотрела на это с вашей точки зрения.
– Ты не такая, как другие. Но именно поэтому я так сильно хочу тебя, – Яннис наклонился, и его большой чувственный рот пленил ее губы.
* * *
Мэдди сонно потянулась и протянула руку на ту сторону кровати, где должен был спать Яннис. Но нашла только пустое пространство и тотчас открыла глаза. Дверь ванной комнаты была приоткрыта, оттуда слышался шум воды. Она глянула на часы с рассеянной улыбкой. Четыре часа пополудни.
Утром этого дня она вместе с Яннисом прилетела в Марракеш. Они позавтракали в красивейшей старинной гостинице, а потом отправились на рынок. При воспоминании об этом по лицу девушки пробежала тень. Ей пришлось как следует постараться, чтобы скрыть тот факт, что от сильных причудливых запахов местных специй у нее к горлу подступала тошнота. Потом они вернулись во дворец Янниса, где пообедали под миндальными деревьями, ветви которых склонялись под тяжелыми облаками весенних цветов. Так и не дождавшись последней перемены блюд, они отправились в постель, чтобы снова предаться любви.
На прикроватной тумбочке зазвонил мобильный Янниса. После минутного замешательства Мэдди протянула руку и ответила на звонок. Поток слов на незнакомом ей языке заставил ее понять, насколько бессмысленной оказалась ее попытка быть полезной Яннису.
– Прошу прощения… Не понимаю… чем могу помочь?
– С кем я говорю? Это секретарша? – надменно спросил женский голос в трубке. – Передайте телефон моему жениху.
Мэдди нахмурилась, ничего не понимая.
– Ваш жених? Как мне передать – кто спрашивает?
– Криста. Кто же еще? – женский голос исполнился презрения. – Поторопитесь… я не собираюсь ждать весь день!
Мэдди отложила трубку ослабевшей рукой. Она задыхалась, словно получила удар под дых. Должно быть, тут какое-то недоразумение…
Может, это розыгрыш?..
Выскользнув из кровати, она накинула расшитый халат, который использовала в качестве домашнего платья. В этот момент на пороге спальни появился Яннис с полотенцем, обернутым вокруг стройных смуглых бедер. Мэдди указала на трубку.
– Криста ждет.
Яннис замешкался лишь на долю секунды, на его тонком красивом лице не отразилось никакого волнения. И все же Мэдди поняла – это не недоразумение и не розыгрыш. Нет сомнений: он позволил ей безумно влюбиться в себя, хотя был помолвлен.
Ей стало холодно до озноба. Яннис говорил по телефону по-гречески, но его глубокий голос доходил до нее словно с другого конца длинного темного тоннеля. Значит, Криста так же хорошо говорит по-гречески?