Книга Золотые нити - Наталья Солнцева

Странным это скопление оружия казалось потому, что комната принадлежала женщине. Об этом говорило изящное бюро темного дерева, красивые тяжелые занавеси с бахромой на окнах, и тот особый, присущий женскому обиталищу уют, который нельзя объяснить, а можно только почувствовать.

Молодой человек поймал себя на этой мысли и с трудом осознал, что он рассматривает незнакомую комнату. Тела своего он почти не чувствовал, вряд ли он смог бы пошевелить хоть пальцем – от усилия чуть шире приоткрыть глаза, все тело покрылось испариной.

Шум непогоды почти не проникал сквозь толстые стены и прочные оконные рамы. Или буря утихла? Сколько времени он здесь? Что он здесь делает? Воспаленный ум с трудом блуждал по своим собственным запутанным темным лабиринтам. Он помнил путь под дождем, порывы ветра, мокрые бока лошади.

– Лошадь! Где она? – Ледяная одежда, прилипшая к телу, безумная, умопомрачительная усталость, странный дом… внезапная дурнота… Неужели он?.. Он в этом доме? Внутри? Как это произошло?..

Легкие шаги привлекли его внимание. Очень близко появились чуть раскосые темные глаза – они смотрели пристально и изучающе. Лицо женщины расплывалось, не складывалось в четкие формы. Ее пышные волосы рассыпались по плечам, в руках что-то было.

Она тихо отошла и послышался звук, как будто что-то наливают. Женщина смешала немного горячего вина и рома, добавила душистых трав из ларчика и поставила все это на решетку над огнем. По комнате распространился пряный густой аромат. Она снова посмотрела на мужчину, лежащего на постели – его ноздри чуть вздрогнули, уловив запах. К высокому, влажному от жара лбу прилипли пряди волос.

– Какое у него красивое лицо! – она вспомнила, как втащила в дом его тяжелое, холодное и безжизненное тело, с каким трудом сняла намокший плащ. И когда увидела его бледность, закрытые веки с темными ресницами, – волна жалости, страха и еще какого-то острого, незнакомого, – или очень знакомого, но давно забытого чувства – охватила ее и как будто оторвала от земли. У нее остановилось дыхание, как тогда, когда она маленькой девочкой смотрела с самой высокой башни на скалы и на море далеко у их подножия.

Она опустилась на колени и прикоснулась ладонью к мокрой щеке незнакомца. – Какая холодная! – Новая волна страха заставила ее совершить неимоверное усилие – приподнять как будто налитое свинцом мужское тело и двигаться в сторону лестницы. Каким-то образом, опершись на ее плечо, мужчина словно во сне стал помогать ей – очень медленно переставляя ноги и перенося центр тяжести, но все же ей стало чуть легче. Непонятно, как они добрались до комнаты, но добрались.

Женщина посмотрела на огонь. Языки пламени плясали свой фантастический танец. Человек любит смотреть на огонь. Бездны времен длится его путь – это дороги войны, приключений, путешествий и поисков… –свадебные факелы, поминальный костер, праздничные очаги, – примета кочевья, – везде огонь как символ временного или вечного пристанища, влекущий, словно надежда, а может быть, как обещание…

Она вздрогнула – внезапный стон прервал ее размышления. Торопливо налила в кубок горячее питье, поднесла к губам мужчины, бережно приподняла голову, помогая сделать несколько глотков, – извечный жест женщины всех времен…

Она только смотрит и молчит. Молчит и смотрит. Что-то дикое таится в ее раскосых глазах, высоких скулах. Бездны. Что-то степное. Или темное, как ночь без звезд. Черты лица скорее неправильные… но невозможно отвести взгляд. Ее не назовешь красивой, но…

Он с трудом отвел глаза от ее лица. – Откуда здесь эта женщина? Кто она? – Он почувствовал себя так, как будто после очень долгой разлуки, нескончаемых странствий – увидел вдали родной берег. Корабль, наплававшись по далеким морям, входит в знакомую гавань, – соль морских брызг смешивается с солью слез радости и непонятных, невесть откуда нахлынувших чувств. Снимаются запреты, и суровые, закаленные штормами и боями мужчины плачут как дети – словно прорывают плотину весной талые воды – восторг и умиление, внезапная слабость … то ли болезнь, то ли забытье, то ли бред – все смешалось и поплыло, унося его за собой…

– Откуда я знаю ее ? – вопрос вынес его из беспамятства. – Ее одежда пахнет сухими травами. Или это пахнут ее волосы?

Горячее питье разлилось по жилам, затуманивая прояснившееся было сознание. Он сморгнул набежавшие слезы, пытаясь зацепиться за реальность, разглядывая женщину – но ее черты расплывались в тумане. Что это? Дым… пожара или битвы? Это опасно… надо позвать ее… Захотелось крикнуть, но он не знал ее имени… – Как ее зовут? – Беспамятство вновь наплыло темным душным облаком.

Приходя время от времени в себя, он, борясь с дремотой, все смотрел на арбалет на стене…прямо напротив его глаз круто изогнутый лук посверкивал от пламени, ложе покрыто густой старинной вязью. Потом его глаза закрылись. Веки стали такими тяжелыми, что их невозможно было поднять никаким усилием. Арбалет в отблесках пламени казался последним видением уходящего мира…

Женщина поняла, что ее гость уснул. Вздохнув с облегчением, она подошла к дубовому шкафу, привычным движением достала небольшую книгу в кожаном переплете, открыла золотой замочек и нашла нужную страницу: «…Все возникает, продолжается и прекращает существовать – но есть нечто, содержащее в себе все. Мы всегда в этом измерении и храним знания обо всем. Путь постижения истины очень длинен, но, в конце концов, все возвращается к исходному пункту. Лишь тогда постигаешь, что был здесь всегда. Расходятся, сходятся и длятся времена – и выносят на поверхность предначертанное. Ожидай странника в день бури, воина в день битвы, возлюбленного в день страсти…»

«Ожидай странника в день бури… странника в день бури…» – она поднималась по узким ступеням в полумраке башни – свет едва проникал через небольшие отверстия – дом строился как крепость, надежная защита для своих хозяев, привычный и удобный для отражения атак и длительной обороны. Наконец, показался люк в потолке. Рычаг натужно заскрипел, освобождая отверстие для выхода.

Женщина вышла наверх, с удовольствием вдыхая холодный морской воздух, – ветер растрепал ее волосы. Буря утихла, оставив повсюду следы своего триумфа – выброшенные на скалы пучки водорослей, осколки раковин, обломки досок. «Ожидай странника в день бури…» Неужели время пришло?…Она снова глубоко вздохнула, унимая волнение, – подставила разгоряченное лицо порывам ветра.

Небо, все еще низко обложенное тучами, но уже не черными, а светло-серыми, было кое-где разрежено, и скупое северное солнце устремилось навстречу земле и ее обитателям. По углам башни грелись в его теплых лучах большие чайки. Женщина еще немного постояла, любуясь знакомой и никогда не надоедающей картиной, открывающейся с высоты…

«Ожидай странника в день бури… возлюбленного в день страсти…» Сильный порыв ветра заставил ее пуститься в обратный путь – теперь ступеньки было преодолевать гораздо легче: путь наверх требует усилий – путь вниз свершается сам по себе.