Книга «ЦАРСТВУЙ НА СЛАВУ!» Освободитель из будущего - Петр Динец

Остановившись в ближайшем к Хиве караван-сарае, капитан послал двух человек впереди себя, дабы известить хана и местное начальство о своем прибытии в качестве российского посла. Между тем он, наконец-то, тщательно умылся и переоделся в свой парадный мундир, чтобы предстать перед хивинцами как официальное лицо. Через несколько часов к караван-сараю подъехали двое всадников в богато расшитых халатах. Один из них - низкий, с обезьяньей мордочкой под большой белой чалмой, а второй - высокий и дородный, с рыжеватой бородой. Главным оказался высокий, который представился офицером ханской армии. Он и сообщил русскому послу, что хан примет его завтра, а пока попросил его подождать в небольшой крепости неподалеку, где, как он заверил, капитану будет оказан соответствующий восточному гостеприимству прием.

На следующий день молодой офицер обнаружил, что его обманули и никакой аудиенции ему не назначено. Ему запретили выходить из крепости, для чего у ворот выставили усиленную стражу. Капитан понял, что он попросту арестован, и может быть казнен, буде на то ханская воля.

А в ханском дворце, между тем, кипели нешуточные страсти. Сам владыка хивинский сидел на ковре, облокотившись на подушки, и взгляд его не предвещал ничего хорошего.

- Проклятые туркмены, привели сюда этого русского? - в ярости кричал хан, - а вы, как вы позволили этому случиться, - кричал он на своих сановников, которые с побелевшими лицами молчали, опустив глаза.

- Еще не поздно казнить его, владыка, - предложил один из советников, сидевших перед ханом.

- Если он русский разведчик, тогда вернувшись, он приведет с собой армию. Нельзя его отпускать, - заявил Солтан Бей, один из приближенных хану советников.

- Ерунду говорит Солтан Бей, - ответил другой сановник, сверкнув глазами в сторону соперника за ханскую милость, - наверняка Белый Царь извещен о после, и убив его, мы накликаем на себя месть неверных.

- Этого нечестивого надо вывести в поле и закопать живьем, - предложил кази[8]. Он погладил свою седую бороду и умолк.

- Кази,- сказал хан,- я предполагал у тебя больше ума, чем у себя самого, но теперь вижу, что у тебя его совсем нет. Если я его убью, то на будущий же год Белый Царь придет и полонит всех жен моего гарема. Лучше будет принять посла и отправить его обратно, а пока, пускай он подождет; нужно разведать, за каким делом он приехал сюда. А ты уйди вон!

На этом обсуждение закончилось, ибо решение владыки никто не осмелился оспорить.

Пока хан метал молнии в своих подчиненных, молодой офицер мерил шагами свою небольшую комнату, с решетками на окнах, и размышлял о том, что же ему делать дальше. Комната выглядела убогой и грязной. Из обстановки там были лишь: кровать, стул и невысокий столик с кувшином для питья. Но более всего Муравьева удручала неизвестность. Тут в дверь постучали.

- Войдите, - сказал капитан. На пороге возник Сеид, который только вернулся из города.

- Есть новости? - спросил Муравьев.

- Нет, эфенди, - ответил проводник, - В городе ходят слухи о вашем визите, но никто не знает, что решил хан. Я попытался поговорить с Эзиз Беем, ханским слугой, но он обругал меня и пригрозил закопать живьем, если я еще раз к нему приближусь. Посол нахмурился и спросил:

- Ты присмотрел коней?

- Я договорился о цене с одним торговцем. Если эфенди захочет, то уже завтра их можно будет купить.

- Что ж, мы подождем еще одну неделю. Если хан меня не примет, тогда нам придется бежать. Найди веревки, а еще лучше веревочную лестницу и запаси провизию на неделю, только потихоньку, чтобы не вызвать подозрений.

- Я как раз купил вам еды, как вы просили, - ответил слуга, - Теперь буду покупать больше, и часть откладывать.

- Вот и хорошо. Спасибо тебе Сеид, и будь осторожен. Если охрана что-то заподозрит, то тебе несдобровать. Когда проводник ушел, прикрыв за собой дверь, Муравьев принялся за нехитрый обед, состоящий из лепешки и козьего молока.

Время на востоке течет медленно, и капитан провел под арестом полтора месяца. Только когда он уже намеревался бежать, переодевшись кочевником, ему, наконец, сообщили, что владыка хивинский готов его принять, правда, не уточнили когда...

Но все-таки, через два дня, ворота крепости со скрипом открылись и капитан, щурясь от яркого солнца, последовал в середине почетного конвоя в Хиву. После пыльной и грязной комнаты, где он провел последние семь недель, город поразил его своим великолепием. Множество садов, среди которых белели дворцы вельмож и голубые изразцы мечети, сверкающие на утреннем солнце бирюзовыми бликами, выглядели как драгоценная шкатулка посреди монотонной желтизны пустыни. Приезд русского посланника произвел фурор среди местных жителей. Многие окружили конвой, чтобы посмотреть на чужестранца в русской офицерской форме. Детвора бежала позади и, когда капитана ввели в его новые апартаменты, неподалеку от ханского дворца, они даже попытались войти вовнутрь, но были безжалостно отогнаны охраной. Среди глазеющей толпы Муравьев различил русские лица. Несчастные рабы снимали перед ним шапки и шепотом умоляли сделать что-то для их освобождения.

Передав во дворец послание и подарки от генерала Ермолова, капитан стал дожидаться аудиенции. Правда, теперь, когда хан официально признал его гостем, ожидание не казалось столь тягостным. Через два дня, наконец, прибыл ханский посланник в богато расшитом халате и сообщил, что он явился сопровождать достопочтимого посла к великому владыке. Как и два дня назад, по пути в ханский дворец, толпа густо усеяла крыши, наблюдая за диковинным послом.

Внутри дворец оказался менее великолепным, чем снаружи. За стенами находился лабиринт из переходов, двориков и крытых галерей. Пройдя три грязноватых двора, Муравьев очутился в еще более грязном дворе, поросшем травой. Посреди него стояла ханская кибитка, которая и служила резиденцией местного владыки. Хивинский хан оказался громилой, хотя и с приятной наружностью. Одет он был в красный халат, сшитого из привезенного послом русского сукна. Этим хан подчеркивал, что подарок пришелся ему по душе, и он дружески расположен к его дарителю, что являлось обнадеживающим началом. Муравьев поклонился, не снимая шапки, и молча стоял, ожидая когда хан заговорит первым. Тот осматривал его цепким взглядом несколько минут, после чего произнес:

- Добро пожаловать посланник. Зачем ты приехал, и какую имеешь просьбу до меня? За время своего заточения капитан имел много времени, чтобы продумать свою речь, и поэтому, по-восточному цветасто, ответил:

- Счастливой Российской Империи, Главнокомандующий над землями, лежащими между Черным и Каспийским морями, имеющий в управлении своем Тифлис, Ганжу, Грузию и другие земли, послал меня к Вашему Высокостепенству, для изъявления почтения своего, и вручения вам письма в благополучное время писанного.

- Я читал письмо его, - коротко ответил хан.

- Я имею также приказание доложить вам о некоторых предметах изустно, я буду ожидать приказания вашего для докладу об них. Когда угодно будет вам выслушать меня, теперь или в другое время?