Книга Невеста с Бесовского места - Лана Синявская

– Ты только глянь на них! – зашипел он. – Похабники!. Тунеядцы! Ждут не дождутся, когда сдохну и все им достанется. А вот фиг вам! – он сунул мне под нос костлявую фигу. Прищурился. – Ты девка хорошая. Хочешь, им назло все тебе отпишу? Хочешь?

Я не хотела. Поняв, что старик заговаривается, я мечтала только об одном: убраться отсюда по добру, по здорову. Старик не стал меня удерживать. Он вдруг как-то сник и позволил мне уйти.

В доме моего отсутствия не заметили. Помня о том, что я увидела в «перископ», меня это не удивило.

Глава 8

Похоже, что пребывание в этом доме начало оказывать на меня свое пагубное влияние. Предчувствие беды стало неотвратимым. Несмотря на то, что глаза слипались, я никак не могла заставить себя подойти к выключателю и выключить свет, а, сделав это, почувствовала себя замурованной в темноте. Привычные предметы обстановки приняли жутковато-уродливые формы. Мне слышались шорохи, осторожные шаги. Нужно было всего лишь дойти до кровати, но я все медлила: вдруг там, в углу есть что-то, чего я не вижу, потому что отвернулась?

Короче, полный бред.

В постели я продолжала ворочаться, а тьма становилась все тяжелее. Тщетно я уговаривала себя не быть кретинкой, талдыча, что весь дом мирно спит. Мне самой страшно хотелось спать и я, наверное, уснула, но словно в тумане продолжала слышать какие-то необычные призрачные голоса, чувствовать, как колеблется воздух от их движения.

Мне показалось, что кто-то потряс меня за плечо. Я с трудом разлепила веки. В комнате было смертельно холодно. В комнате была я одна, но чье-то прикосновение казалось таким реальным, что я пристально огляделась по сторонам.

Никого. Только какой-то шум. Похоже, он исходит откуда-то снизу. Моя комната находится под самой крышей, так что подо мной два этажа.

Неясный шум повторился. Я осторожно поднялась и, стараясь двигаться бесшумно, не задевая мебели, прокралась к двери и прислушалась. Часы слева от входа показывали четверть третьего. Глубокая ночь, на минуточку. Интересно, кто там колобродит?

Моя спальня располагалась примерно посередине коридора, недалеко от лестницы. Я повернула ручку и, придерживая ее, постаралась бесшумно отворить дверь. Вытянув шею, как улитка из домика, я смогла рассмотреть целый пролет лестницы. Там, разумеется, не было ни души. Но какая-то возня снизу стала отчетливее. Похоже, кто-то орудует на втором этаже. На секунду мелькнула бредовая мысль, что в дом забрались воры. Но я отогнала ее. Не то, чтобы в доме было нечего красть. Просто я уже имела удовольствие видеть охрану у ворот – мимо них и муха не проскочит.

В носу защипало. Только сейчас я поняла, что в воздухе запахло дымом. Ничего себе! Только пожара нам не хватало! Забыв об осторожности, я кубарем скатилась с лестницы. Повсюду было темно. Только из-под двери в конце коридора на втором этаже пробивался свет. В узком луче зловеще клубился дым, который полз в мою сторону. Дым стелился по полу, причудливо извиваясь, как белесый призрачный осьминог, распустивший свои щупальца.

Я уже совершенно четко слышала шум за дверью комнаты: легкое шарканье, будто передвигали какую-то легкую вещь, потом скрип – два или три раза, затем раздался звон бьющегося стекла.

Раздавшийся затем вопль ужаса разбудил бы даже принявшего снотворное. Женский голос ударил мне по нервам, как будто хлыстом. Я больше не думала. Я бросилась к дверям, уже зная, что это за комната. Там был кукольный музей, но даже это знание не могло меня остановить.

Первое, что я увидела перед собой, ворвавшись в комнату – лицо Татьяны. Оно было совершенно белым. Едкий дым быстро наполнял огромный зал. Дышать было практически невозможно. Тяжелые занавеси на окнах уже занялись, и огонь бодро карабкался к потолку. Под ногами хрустело битое стекло.

Стало невыносимо жарко. Я попыталась схватить Татьяну за руку, чтобы вытащить из комнаты, но она отшатнулась и бросилась вглубь помещения. Из-за дыма я не могла ее разглядеть.

К счастью, коридор уже наполнился голосами. В музей один за другим ворвались домочадцы. Впереди всех, завязывая на ходу пояс халата, ввалился сам Сальников с перекошенным от ярости лицом. За ним робко жалась Карина в прозрачном пеньюаре. Сзади подпирали еще несколько человек, очевидно, кто-то из прислуги. Последней подоспела Розалия Львовна. В спешке она забыла нацепить накладную косу, и ее собственные жидкие волосенки топорщились во все стороны.

– Там Татьяна! – Прокричала я. – Помогите ей! Она может сгореть!

Но Сальников, будто не слыша меня, стоял и раскачивался из стороны в сторону, прижав руки к груди и тихо подвывая.

Слава богу, пожарные подоспели вовремя. Их расторопность поразила меня до глубины души. Уже через пару минут после того, как я подняла тревогу, во дворе раздался вой сирены. Через десять минут все было кончено. Никто не пострадал. Татьяна была неопытным поджигателем. Как объяснил нам начальник пожарного отряда, она запалила занавеси, но огонь так быстро разгорелся, что она испугалась и не смогла довести до конца задуманное.

Сама Татьяна отделалась легким испугом и парой ссадин. Куда страшнее был гнев, который обрушил на ее голову бывший муж.

– Таких как ты, душить надо! – орал он, топая ногами. – Тварь! Убожество! Убить тебя мало!

Татьяна, рыдая, съежилась в кресле и только закрывала лицо руками, защищаясь от его слов, как от ударов.

В разных углах комнаты затаились Карина и Розалия. Друг на друга они старались не смотреть.

– Чтоб духу твоего здесь не было! – продолжал бушевать Игорь Владимирович. – И мамашу полоумную с собой забери. Зажрались! Обнаглели совершенно, сидя на моей шее!

Татьяна, словно побитая собака, приподнялась с места.

– Куда?! – пригвоздил ее Сальников.

– Собирать вещи.

– Сидеть! Пойдешь, когда я скажу! Вещи она собирать вздумала. – От его истерического смеха у меня заложило уши. – А что здесь твое? Ничего не получишь! Уйти вздумала? Не выйдет! – возопил он, позабыв, что минуту назад сам гнал ее из дому. – Послезавтра моя свадьба. И ты, и твоя мамаша будете пить за мое здоровье и улыбаться!

– Нет! – вскрикнула Татьяна. – Я не могу. Отпусти меня, не мучай!

Поняв, что нащупал самое больное место, садист окончательно распоясался:

– Сделаешь, как я скажу! – приказал он. – А ослушаешься, никогда дочь не увидишь.

Татьяна снова разрыдалась. Смотреть на это было выше моих сил. Стараясь не привлекать к себе внимания, я потихоньку выбралась из комнаты. Проходя по коридору мимо распахнутых настежь дверей музея, я машинально взглянула внутрь. Обгоревшие занавеси уже убрали. Кроме запаха гари, почти ничего не напоминало о недавнем пожаре. Куклы, как ни в чем ни бывало, сидели ровными рядами на своих полках и равнодушно пялились в пустоту.

Глаз зацепился за какое-то несоответствие. На стеллаже прямо напротив двери в ряду кукол зияла пустота. Не веря своим глазам, я решилась зайти в комнату, чтобы проверить свою догадку. Так и есть. Одной куклы не хватало.