Книга Волк. Решение - Виктория Гетто

– Искин, вычислили старшего среди освобождённых рабов?

– Да. Бывший капитан, по нашей табели рангов, республики Рарии, Лан Дитер. Сейчас – раб номер Рай дзё-кан су кан.

– Плевать. Тащи его сюда. Будем беседовать.

– Исполняю.

Один из сервис-киберов сорвался с места. Сашка осмотрелся. Ага, его вещи уже здесь. Отлично! Открыл кофр, начал извлекать из него детали боевых доспехов. Всё в целости и сохранности, как положено. Дарксанка круглыми от изумления глазами следила за его действиями, но благоразумно помалкивала. Деталь к детали, все части сами собой вставали на место. Минута – и Александр был полностью облачён в защиту высшего класса. Зашелестел, разогреваясь, реактор, скоро затихнет. Повинуясь команде, доспех окрасился в глубокий чёрный цвет, проявились все нашивки и кресты на погонах, знаки квалификации. На пару секунд надел шлем. Замки сыто чавкнули, герметизируясь, на забрале замелькали значки тестового прогона. Всё в норме, замечаний нет.

Отстегнул шлем, подошёл ко второму кофру. Первым делом вытащил на свет бластер. Отечественная, естественно, разработка. Поражающая способность – пять тысяч условных единиц. В усиленном режиме прошивает пластину из обеднённого урана метровой толщины на дистанции тысяча пятьсот метров. В обычном противопехотном использовании – безусловное поражение цели до пяти тысяч метров. Свыше – десять процентов на каждую сотню метров в сторону уменьшения. Зато не превзойдённая никем традиционная русская надёжность и простота, солидный запас энергии в стандартной спаренной батарее, возможность подключения к стационарному источнику. Возможность перезарядки батареи от реактора стандартной бронезащиты. Сашка собрал бластер, проверил его, со щелчком загнал в приклад запасной комплект батарей. Подцепил штатный захват доспехов. Тот сухо утянул оружие за спину.

Едем дальше. На пояс – тесак, кобуру с личным бластером, меч. Тот самый, из чёрного гарнита. В набедренные карманы – запас гранат и наноботов на все случаи жизни. За спину – стандартный десяток «умных» мин с интеллектуальной начинкой плюс тяжёлый противокорабельный гранатомёт. Линкор им, конечно, не уничтожишь, но в случае, если придётся разбираться с абордажниками противника, типичный бот моментально превратит в облачко плазмы. Передатчик и сканер – встроенная функция доспехов.

Человек закрыл кофры-хранилища, выпрямился. Снова смерил взглядом девчонку. Та превратилась в символ изумления. Рот приоткрыт, глаза круглые, лоб сморщен от тяжких мыслей.

– Что? Вопросы появились?

Та отмерла:

– Кто ты такой?!

– Лейтенант империи Русь Александр Кузнецов. Всё, что тебе нужно знать. Куда увезли тех, кто был со мной?

Со стуком захлопнула рот. Хоть режь – ничего не скажет. Хотел было вколоть ей средство для развязывания языка, да передумал: вдруг, даже скорее, биохимия у нас разная? Тогда средства для людей могут запросто отправить на тот свет подругу, и где потом искать саури? Но предпринять ещё что-либо радикальное он не успел – дверь апартаментов распахнулась, и на пороге появились кибер и главный среди рабов. Едва завидев Сашку, стоящего к нему спиной, абориген вытянулся по струнке и бодро отрапортовал:

– Раб номер Рай дзё-кан су кан явился к вашей милости!

Александр развернулся, и рарец опешил – перед ним был не дарк, а человек. В невиданной ранее защите, с непонятными символами на полосах плечевых пластин, с огромным оружием за спиной и мечом, как у дарков, на поясе. Но самое главное… он вдруг увидел, как на груди неизвестного, бывшего, кстати, очень уж крупным для местного обитателя, начал проявляться древний символ Изначальных. Дарксанка его тоже заметила и побледнела, словно смерть.

– Ты теперь не раб, Лан Дитер. Сними ошейник.

– Я… я не могу, господин. Это убьёт меня…

– Не убьёт.

Повинуясь неслышимой команде, ужасающий механизм, притащивший бывшего офицера республики Рария, поднял страшные манипуляторы. Щелчок – и символ рабства и средство принуждения бесшумно упало на пушистый коврик, покрывающий пол бывших апартаментов командующего станцией.

– Ч-что вы хотите, господин?

– Что я хочу… Лан, если я явлюсь в республику на трофейном корабле, даже на нескольких, привезя с собой освобождённых рабов, что со мной будет?

Рарец замялся, потом выдавил:

– Не знаю, господин… За один символ на груди вашей защиты могут казнить. Он запрещён у нас. Считается ересью…

Одно это слово сказало Александру больше, чем собирался выдать ему бывший раб. Теократическая республика! Самое страшное, что может возникнуть в человеческих отношениях… Ну уж нет! Обойдётся он, пожалуй, без таких союзников! Но виду не подал, удержав на лице прежнее спокойное выражение.

– Значит, так, Лан. Слушай меня внимательно. Сейчас я сниму с вас рабские ошейники. Выбирайте себе корабль и уносите ноги. Вы свободны. Времени у вас будет немного. Часа два. Можете, конечно, задержаться, но я уже тогда не обещаю вам безопасного коридора. Устраивает?

Рарец с такой скоростью замотал головой, что на миг Сашка испугался – вдруг отвалится?

– Да или нет?

– Да, господин! Да! Мы согласны!

Русский перевёл взгляд на одного из сервис-киберов:

– Снять со всех ошейники, обеспечить им проход к любому кораблю.

– Принято, – откликнулся искин.

Человек махнул рукой рарцу:

– Всё. Свободен. Беги.

Дверь открылась, и аборигена словно ветром сдуло. Едва робота не опередил от радости.

Оставшись вдвоём с дарксанкой, Александр вздохнул:

– Никуда от тебя не избавиться… Ладно. Искин, подбери нам корабль. Справишься?

– Без проблем.

– Тогда… Сколько ты сможешь контролировать судов?

Пауза. Очень короткая.

– Все.

Сашка довольно потёр руки:

– Тогда заберём всё, что можно. Отдай команду местной технике – грузить на корабли всё. До упора. И быстро. Что посоветуешь флагманом? Для меня лично?

– Имеется дредноут, по местной классификации. Корабль большой, вместительный. Хорошо, для местных, вооружённый. Довольно быстрый.

– Тогда распоряжайся. А я немного побеседую с дамой…

– Принято.

– Почему я могу говорить на вашем языке?

– Пока ты был без сознания, мы закачали тебе языковую базу.

– Каким образом?

– У нас есть специальные машины, которые могут производить эту операцию. Запись идёт напрямую в мозг.

– Существуют ли какие-нибудь ограничения для этой технологии?

– Разумеется. – Девчонка сглотнула, потом тихо ответила: – Если мозг подвергнутого процедуре записи развит слабо, то почти со стопроцентной вероятностью он станет овощем, тебе знакомо это понятие?