Книга Прах Феникса. Ужас в зазеркалье - Елена Кипарисова

Глава 5

– Ты и теперь сомневаешься? – прошептал Эндж мне на ухо и слегка подтолкнул к наглухо закрытой двери.

Этот шаг дался мне с трудом, ноги словно приросли к бетонным плитам. Теперь лестничная площадка уже не казалось столь знакомой и родной. Быть может, он играл с моим сознанием, меняя окружающую действительность? Свет словно стал тусклее, а по стенам угольно-черными тенями расползлись отголоски недавнего пожара. Запах гари ударил в нос.

Я зажмурилась, прогоняя видение: плотная завеса сизого дыма, фигуры людей, мечущиеся в панике и живое пламя, извивающееся как огромная змея. Оно послушно исчезло, оставляя после себя лишь звенящую тишину.

Пять, четыре, три, два, один… Когда я досчитала, дыхание выровнялось и мне хватило сил вновь открыть глаза. По телу немедленно прошла дрожь, словно электрический удар, отбрасывая меня на шаг назад, прямо в руки Энджа.

Дверь в мою квартиру теперь была открыта и зияла черным пятном в слабом свечении одинокой лампочки. Когда только он успел это сделать и откуда у него ключ? Но в это мгновение мне стоило задавать совсем другие вопросы. Ведь даже на таком расстоянии я чувствовала холод, не просто морозный воздух, а нечто большее, потустороннее. Дыхание смерти. Это было схоже с тем, как стоять на краю могилы и смотреть в бездонную пустоту, которая вскоре послужит кому-то приютом.

– У нас мало времени, – тут же бросил мой спутник и силой потянул меня к дверному проему.

Я последовала за ним, но лишь когда браслет наручников с силой впился в кожу, а рука вытянулась так, что плечо начало болеть. Всего один шаг и меня поглотила темнота. Эндж не стал включать свет.

Тишина. Совсем не та, что бывает во время затянувшегося молчания. В квартире она была безоговорочной. Казалось, даже если закричать, звук пропадет в пустых комнатах, спрятавшись и притаившись. Она была многословной. Проникая под самую кожу ледяным дыханием, тишина приносила с собой страх, рассказывая, что эти стены пережили настоящую трагедию. Ее отголоски все еще бродили где-то совсем рядом. И я верила. Слова Энджа казались пустотой, но темнота вкупе с гробовым молчанием смогли убедить меня. Произошло нечто страшное, то, отчего мне стоило бежать.

Глаза практически сразу привыкли к царившему вокруг мраку, возвращая к жизни знакомые очертания дома. Мы все также стояли в коридоре, совершенно неподвижно, будто ожидая чего-то. Но квартира молчала, приглашая сделать еще несколько шагов вперед.

Я вздрогнула от неожиданного накатившего озноба и, не обращая внимания на прикованного ко мне мужчину, прошла в сторону зала. Кругом царил беспорядок. Настоящий ураган пронесся по привычным комнатам, меняя их до неузнаваемости. Вещи валялись на полу, словно кто-то специально сбросил их там, показывая мне, как мало они теперь значат.

Разруха, ничего не уцелело. Весь хрусталь, так ревностно оберегаемый мамой, превратился в кучку битого стекла, делая из дорогого ковра с густым ворсом минное поле. Родительская одежда наравне с обычными тряпками валялась там же, став совершенно бесполезной, и лишь усугубляя плачевное состояние гостиной.

– Они что-то искали, – с непонимание произнесла я, скорее обращаясь в пустоту, чем, ожидая ответа от Энджа.

– Как и все мы, – ответил он совсем тихо, держать от меня на приличном расстоянии, насколько позволяли наручники. – Они искали ответы, но так ничего и не нашли.

Я прошла дальше, остановившись у двери в спальню родителей. Она легко поддалась, слегка скрипнув и открыв мрачные стены, что еще совсем недавно казались мне насыщенно-яркими. Кровать оказалась не заправлена. Наоборот, кто-то специально раскидал подушки и одеяло по разным углам, сметя все с прикроватного столика. Но я все еще помнила, как мирно спали родители в мой последний день здесь, их размеренное дыхание и ленивые движения в полудреме. В тот миг ничего не поднялось в груди, чтобы предупредить о том, что совсем скоро жизнь превратиться в ад.

Теперь вокруг царил лишь хаос. Чего-то не хватало. Я с ужасом осознала, что несмотря на беспорядок и оставленные вещи, этим стенам не хватало… жизни. Словно хозяева никогда не вернуться сюда, чтобы вернуть квартире первоначальный вид. Мне пришлось закрыть глаза, загоняя мысли глубоко в подсознание, где они казались лишь плодом больной фантазии.

– Нам пора, – холодный голос казался частью темноты, не более. Так легко было претвориться, что ничего не случилось. Можно было включить свет и навести порядок, а потом сделать вид, что все в порядке. Принять душ и вернуться в свою уютную кровать, дожидаясь возвращения родителей. Но все не было столь просто, так ведь?

– Я хочу увидеть свою комнату. – Эндж не стал возражать, позволив мне делать то, что я считаю нужным, следую за мной огромной тенью.

Яркий фонарь, освещающий территорию частной школы, расположившейся через дорогу на пригорке, светил прямиком в окно, превращая ночь в день. Обычно я задергивала плотные шторы, но сейчас, в этом искусственном свете, комната казалась чужой. Тот же самый беспорядок: разбросанные вещи, потемневшие обои, светлый ковер под ногами, на котором отпечатались грязные следы многочисленных ног. Все это словно уже не принадлежало мне. Оскверненное чужим присутствием.

Я подошла к кровати и коснулась скомканной простыни. Холодные. Сколько они пустовали без меня?

– Оставь это. Не стоит держаться за прошлое. Теперь у тебя новая жизнь, которую ты сможешь заполнить как пожелаешь.

– Но мои вещи… – зачем-то упиралась я.

– Они больше не твои, – произнес Эндж и подошел ко мне вплотную. Я почувствовала, как его грудь прижалась к моей спине. Шею обожгло горячее дыхание. – У тебя будут другие. У тебя будет все, что пожелаешь, но нам нужно уходить. Нельзя, чтобы тебя заметили.

– Мои родители… – голос срывался на хрип. Я не могла продолжить, но мужчина понял все и так.

– У тебя больше нет ни родных, ни близких. Только будущее. Только я.

Его слова словно нож вонзились в сердце. Нет, больше нет… Ноги подогнулись, и я медленно опустилась на пол, положив голову на мягкую кровать. Все стало неважным. Мне хотелось остаться здесь навсегда несмотря ни на что. Весь ужас последних дней нахлынул тяжелой волной, заставив задыхаться. Я почти не дышала.

Матрас рядом прогнулся под тяжестью мужчины, когда он присел на краю, ослабляя браслет наручников. Эндж молчал и просто ждал, когда я пошевелюсь. Но этого не происходило. Мне даже не верилось, что тишина может быть столь громкой, словно кто-то включил ее на полную. Я слышала только раздражающее жужжание, мешающее сосредоточиться. Но на чем? Голова отказывалась работать, игнорируя происходящее. О чем твердил мой палач? Где находились мои родители? Как моя спокойная размеренная жизнь превратилась в бесконечный кошмар? Текли минуты, но ответ так и не приходил. Тело обмякло, разом лишившись сил, а голова резко отяжелела, делая меня совершенно беспомощной. Бесполезной. Я не знала, что делать дальше. Столько сил, чтобы оказаться дома, но так ничего и не получив в итоге, кроме очередных загадок.