Книга Вкус жизни (сборник) - Владимир Гой
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда ему на мобильник пришло это лаконичное сообщение: «Сука, тебе скоро конец», он даже немного оторопел. Нет, конечно, он знал, что далек от совершенства, и многие свои недостатки хорошо знал, но тут почему-то даже слегка расстроился. Еще немного полюбовавшись этим посланием, он его стер и постарался забыть, как какую-то досадную ошибку компьютера.
Не прошло и трех дней, как ему снова поступило короткое послание. Единственное, чего этот дружелюбный «телеграфист» не указал, – обратный адрес и имя. Генри почувствовал, как у него от гнева начинает кружиться голова. Он позвонил на телефонную станцию, чтобы выяснить, откуда пришло послание, но приятный женский голос с сожалением сообщил, что оно поступило через интернет и имени пользователя они не знают. Но Генри был уже на тропе войны и решил во что бы то ни стало найти скрытого за сетью компьютеров анонимного обидчика и наказать его по полной программе…
Уже на следующее утро у него на столе лежало название фирмы, которая принадлежала, как выяснилось, его хорошему другу. От этого известия Генри пришел в крайнее удивление. Он уселся в кресло и стал отматывать в памяти время назад, прикидывая в уме, что же он ему такого сделал. За последние два месяца они раза три совместно выгуливали себя по городу, посещая питейные заведения, по пути заигрывая с хорошенькими женщинами. А Где-то около полуночи прощались и мирно разъезжались по домам, к своим семьям.
Офис этого друга находился в пятнадцати минутах езды от центра, но Генри преодолел это расстояние вдвое быстрее. И когда он поднялся на второй этаж, секретарша даже не успела поставить чашки на стол в приемной. Радостная улыбка на лице Рода сразу отмела даже возможность его причастности к этому делу. Они сидели, пили чай, баловались коньячком и просто болтали о всякой всячине. Генри надо было переходить к волновавшей его теме, но не очень хотелось.
Когда к ним в очередной раз зашла секретарша, чтобы что-то спросить, Генри как бы невзначай спросил:
– Род, а какой у тебя базовый номер Интернета?
И вдруг увидел, как лицо секретарши в одно мгновение стало пунцовым, и ему сразу стало ясно, от кого идут послания. Но почему?
Не поднимая глаз, она добавила чая в чашки и быстро скрылась за дверью. Генри пропустил ответ Рода мимо ушей и спросил:
– И давно она у тебя работает? – кивнув в сторону закрывшейся двери.
Род довольно ухмыльнулся:
– Да с тех пор, как иногда подменяет мою жену.
Они рассмеялись, и Род продолжил:
– Ты знаешь, в последнее время она мне поднадоела – требует к себе больше внимания по вечерам, так я ей все время вру, что провожу время с тобой в клубе или еще где-нибудь: сам знаешь, мне же и дома бывать тоже надо.
Генри понимающе кивнул, но говорить ничего не стал.
Они еще немного посидели, и Генри стал прощаться. У дверей он остановил хозяина жестом, мол, далеко провожать не надо, и так скоро встретимся.
Через приоткрытую дверь он увидел сидящую за столом секретаршу, которая что-то старательно писала на листке бумаги. Генри вошел:
– Вы знаете, кто я такой, и несомненно догадываетесь о цели моего визита. А я знаю, кто вы, по вашему посланию.
Пока он все это говорил, она даже не подняла головы, выводя каракули на листке дрожащей рукой. Генри вырвал у нее исписанный лист и предупредил:
– Думаю, вы наигрались предостаточно.
Уже на улице, у машины, он полез в карман за ключами, наткнулся на скомканный исписанный лист и из любопытства развернул его. На нем мелким неровным почерком повторялось одно и то же слово: «сука». Но он был полностью спокоен, так как знал: оно было адресовано совсем не ему.
Он долго натирал куском хозяйственного мыла тонкую бельевую веревку. Если бы вчера ему кто-нибудь сказал, что он повесится, он просто рассмеялся бы в ответ. Но сейчас ему было не до смеха.
С первой же попытки конец веревки перелетел через сук, попав ему точно в руки. «Ну и дела, как будто сам нечистый подсобляет в этом деле», – удивился он. Ему никогда не приходилось видеть, даже по телевизору, как происходит подготовка к этому невеселому мероприятию, но узел он завязал так, будто занимался этим всю жизнь. Продев через петлю свободный конец, потянул за него, и веревка мгновенно затянулась на высоком суку. Ему стало как-то не по себе, такая сноровка начинала пугать. И мысли о неудачах, заполнявшие его в последнее время, сменились удивлением и испугом. Но руки сами по себе уже вязали петлю для шеи, и он не мог ничего с ними поделать: руки не подчинялись его воле, ими управлял кто-то другой. Пальцы поправили петлю, примерили ее – проходит ли голова. Примерка удалась на славу, и глаза уже начали искать какую-нибудь подставочку для выполнения задуманного.
Но уже хотелось жить. Он пытался бороться с этим непонятным состоянием, напрягаясь, говорил вслух: «Нет, нет!» А глаза уже присмотрели метрах в тридцати небольшую чурку, и ноги направились к ней.
Птицы в лесу устроили настоящий гвалт, который бил по ушам. А жить хотелось все больше и больше. Руки подняли чурку и понесли ее к роковому месту. Он лихорадочно соображал, что делать, и случайно, никогда до этого не вспоминая о нем, произнес про себя: «Господи, Господи…» Почувствовал небольшое облегчение. «Вот оно что!» Попытался вспомнить хоть какие-то молитвы, но он их не знал, стал молиться как мог. И руки-ноги стали его слушаться. Отбросив от себя чурку, стремглав бросился из лесу.
Он выбежал на шоссе и медленно побрел в сторону города, понемногу приходя в себя. Уже через полчаса он подумал: «Вот дурак, от страха даже Господа вспомнил».
…А еще через полчаса его сбила машина, которую занесло на крутом повороте.
Когда босс предложил ей пойти на курсы повышения квалификации за счет фирмы, вначале она очень обрадовалась, но потом в голову стали приходить разные мысли: ну почему именно ее, может быть, у него есть на ее счет какие-то виды в плане не только работы, а чего-то еще? В том, что она хороша, ей сомневаться не приходилось, первое место на конкурсе красоты она получила еще в школе, потом было такое же заслуженное признание в колледже, нескромные взгляды мужчин на улице, поэтому надо было быть начеку. Она стала исподтишка наблюдать за ним, не посылает ли он ей каких-то сигналов, чтобы вовремя их пресечь и на корню предотвратить любые попытки неслужебного характера. Он оставался с ней таким же любезным, как и ко всем служащим фирмы.
Изо дня в день он приходил в офис, приветливо общался со своими работниками, интересуясь их проблемами, и, конечно, не забывал и о ней, справляясь, как ее успехи на курсах. Она охотно рассказывала о новых разработках, предлагаемых в отрасли, незаметно наблюдая за ним, не выкажет ли он хотя бы каким-нибудь жестом своего особенного расположения к ней. Но он, только рассказывал ей о своих детях, о жене и других вещах, связанных с его семьей, а потом поднимался и отправлялся в кабинет к другому сотруднику, беседуя со всеми примерно об одном и том же. Это начинало ее раздражать, и даже появилась какая-то дурацкая ревность – почему он уделяет ей столько же времени, сколько и всем остальным.
