Книга Курды. Потерянные на Ближнем Востоке - Максим Лебский

М. Гасратян выскоко оценивает значение Араратского восстания: «Араратское восстание показало сравнительно высокий уровень политической зрелости курдов. Уступая по размаху восстанию шейха Саида, оно по уровню политической зрелости, по четко определенной конечной цели – установление курдской республики – стояло выше предыдущих восстаний»[135].

Во второй половине 30-х гг. главной головной болью турецкого правительства стали дерсимские курды. Они жили в относительной автономии от центральной власти, не платя налоги и сохраняя национальную самобытность. Анкара начала наступления на непокорный Дерсим, прежде всего ударив по этим двум явлениям. Властями было введено налогообложение населения, а земли курдских крестьян конфисковывались в пользу турков-переселенцев[136]. Это стало причиной для начала очередного курдского восстания. Дерсимское восстание несло в себе основные слабости курдского освободительного движения – племенной партикуляризм и отсутствие современной политической платформы для национального движения. К 1937 г. силы повстанцев выросли до 30 тыс., их возглавил видный курдский политический деятель – Сеид Реза. Турецкие войска (около 20 тыс.) раскалывали силы повстанцев, пытаясь окружить и уничтожить лидера восстания. Но в ходе боев осени 1937 г. Сеид Реза был только ранен. Турецкий генерал Альпдоган предолижил лидеру курдов начать мирные переговоры, на что последний дал утвердительный ответ. Переговоры были лищь спланированной ловушкой, прибыв в Эрзиджан 5 сентября, Сеид Реза был тут же арестован. Казнь 75-летнего Сеида Резы состоялась 18 ноября. Стоя на эшафоте, в своем последнем слове он сказал: «Мне 75 лет, я сейчас буду казнен и лягу в один ряд с жертвами борьбы за Курдистан! Дерсим побежден, но курды и Курдистан будут жить, курдская молодежь отомстит! Позор и презрение тиранам…»[137]. Курдские повстанцы сражались до осени 1938 г., неся очень большие потери. Многочисленные жертвы были среди мирного курдского населения. Турецкая авиация наносила удары по курдским селам, уничтожая стариков, женщин и детей.

Централизованное турецкое государство смогло положить конец борьбе курдских племенных вождей за власть и новые привилегии для себя, осуществляя их денацификацию, путем включения в господствующий класс Турции. В связи с этим нельзя утверждать о наличии непосредственной связи между восстаниями курдов в период 1925–1938 гг. и тем качественно новым этапом в курдском национальном движении, который наступил в 70-е гг. Они имеют разные политические и социальные источники. Между тем эти восстания создали определенную историческую традицию, в которой черпали силы для себя новое поколение курдских борцов. Разделенный курдский этнос поднимал восстания с заметной систематичностью, но все они были слабокоординированы и не находили широкого отклика у иракских и иранских курдов. Арнольд Тойнби писал в 1934 г.: «Худший враг курдов – племенные и феодальные распри, которые позволяют иракскому правительству, также как и турецкому, и персидскому, проводить политику «разделяй и властвуй»»[138].

Восстание в Дерсиме в 1938 г. было последним курдским выступлением, которое возглавляла племенная верхушка. К этому моменту стала очевидной тенденция окончательного угасания той линии, которая начала развиваться с начала XIX в. На открытии заседания меджлиса в 1936 г. Ататюрк призвал покончить с курдской проблемой раз и навсегда. Через два года после этого выступления министр внутренних дел Д. Баяр заявил об исчезновении курдской проблемы[139].

В период Второй мировой войны курдский вопрос отступил на второй план в условиях попыток втягивания Турции в войну на стороне Третьего Рейха. Турецкие элиты явно учли ошибки своих османских предшественников, предпочтя сохранить нейтралитет до апреля 1945 г. В этом месяце Турция все-таки решилась заскочить в последний вагон поезда союзников, разделив лавры победителей. Исследователь М. Гасратян так характеризует время Второй мировой войны для курдского движения: «В целом же во время Второй мировой войны курды в интересах союзных держав, как правило, сохраняли спокойствие, чтобы «не создавать трудности в жизненно важном районе». Они надеялись, что после будут удовлетворены их национальные чаяния»[140].

Но в истории курдской национально-освободительной борьбы 40-е гг. не прошли бесследно. На занятой Красной Армией части Северного Ирана в 1946 г. создается Мехабадская автономия во главе с Кази Мухаммедом и Мустафой Барзани. Но данный курдский анклав не просуществовал и года, в начавшейся холодной войне СССР вынудили вывести свои войска, оставив Мехабадскую автономию один на один разбираться с шахским режимом. В том же 1946 г. курдское движение на Севере Ирана было жестоко подавлено. Наряду с указанным событием в это время появляются первые политические курдские партии, более или мене четко структурированные и имеющие харизматичных лидеров. В Иране в 1945 г. возникает Демократическая партия Иранского Курдистана, с похожим названием через год в Ираке возникает Демократическая Партия Курдистана. Сирийский аналог ДПК появится в 1957 г., а в Турции лишь в 1965 г.[141]

1.3.Левое движение Турции и курды: союз или борьба?

Исторический период между двумя военными переворотами в 1960 и в 1980 гг. был очень динамичным временем в истории левого движения Турции. Оно стремительно эволюционировало от мирных демонстраций в середине 60-х гг. к революционной герилье марксистских повстанческих групп в 70-е гг. В этом параграфе делается попытка анализа основных идеологических течений левой мысли послевоенной Турции в их преломлении через курдский вопрос. В контексте исследования политических и идейных условий возникновения Рабочей партии Курдистана нам представляется этот вопрос очень важным.

Социалистическое движение в Турции возникло не после окончания Второй мировой войны, а намного раньше. Первые группы левоориентированной интеллигенции действовали уже в первое десятилетие XX в. Издавалось несколько левых журналов, но стоит признать, что они не имели большого влияния среди широких масс. В 1919 г. возникает Рабоче-крестьянская социалистическая партия Турции, которую возглавил Шефик Хюсню Деймер. Но эта партия просуществовала непродолжительное время: ее актив сильно пострадал в ходе преследований со стороны войск Антанты, оккупировавших Стамбул. Часть активистов организации Деймера в дальнейшем влилась в созданную в 1920 г. в Баку Турецкую коммунистическую партию. Именно эта партия стала самой крупной левой организацией в политической жизни Турции в период между 1920–1960 гг. Отношения между турецкими коммунистами и движением Ататюрка всегда складывались очень противоречиво. Получая финансовую и военную помощь от Советской России, Ататюрк временно закрывал глаза на действия ТКП. В свою очередь, турецкие коммунисты поддержали движение Ататюрка, но в их программе содержались принципы, которые рано или поздно должны были войти в противоречие с интересами турецкой буржуазии, помещиков и высшего офицерства. Речь идет, прежде всего, о требовании проведения широкой аграрной реформы, которая предусматривала безвозмездную передачу земли и инвентаря крупных землевладельцев в пользу беднейшего крестьянства[142]. Вторым узловым противоречием выступил национальный вопрос: коммунисты стояли на позиции необходимости создания федеративного государства, которое обеспечит возможность практической реализации идеи равенства всех народов, населяющих Турцию. ТКП признавала существование курдов как самостоятельного этноса, но, в конце концов, поддержала кемалистов в их стремлении сохранить территориальную целостность Турецкой республики. Такая позиция определялась рассмотрением потенциального курдского государства как феодального образования, которое будет препятствовать социальному и политическому прогрессу на Ближнем Востоке[143].