Книга Франческа, строптивая невеста - Бертрис Смолл

«Бедняга, – подумала Луиза. – Кажется, он уже влюбился в загадку по имени Франческа Пьетро д’Анджело».

– Попробую вам помочь, – пообещала она.

Следующим утром Луиза передала, что неважно себя чувствует и на верховую прогулку не поедет. Аселин дю Барри оказалась рядом с Валиантом.

– Убирайтесь, – прошипела она. – Хочу ехать возле Рафаэлло, как и каждое утро.

– Он приказал держать вас при мне, – не моргнув глазом солгал молодой человек. – Вы не даете ему возможности узнать Франческу.

– Он и так знает о ней все, что нужно. Дочка какого-то купчишки. Как бы вы ни старались, в конце концов сын герцога все равно выберет меня, потому что я, как и он, благородного происхождения.

– Ее отец возглавляет гильдию торговцев шелком, вторую по важности во Флоренции, и очень богат. А мать – представительница очень старинного рода, дочь венецианского князя Алессандро Веньера. Так что происхождение синьорины Пьетро д’Анджело никак нельзя назвать низким.

Аселин невероятно удивилась. Она не подозревала, что семья соперницы занимает столь высокое положение, а в венах ее течет голубая кровь. Ее собственный отец кичился своим аристократизмом, но был беден, а потому брак с Рафаэлло Чезаре виделся ему спасением. Союз должен был повысить престиж семьи, а следовательно, помочь его сыну найти богатую невесту. Француженка умолкла и покорно продолжила путь рядом с Валиантом, понимая, что очередная истерика лишь ухудшила бы положение.

Она уже разработала план поимки Рафаэлло – на тот случай, если бы наследник проявил намерение выбрать не ее, а другую претендентку. Хитрую схему предложила горничная Ариэль, и в успехе сомневаться не приходилось. Аселин самодовольно улыбнулась.

Впереди Рафаэлло и Франческа о чем-то горячо спорили.

– Зачем вам это знать? – донеслись слова Франчески.

– А с какой стати устраивать ненужные тайны? – парировал Рафаэлло.

– Что плохого можно сделать в компании святого отца и двух монахинь? – упиралась Франческа. – Ваши претензии просто нелепы.

– Из ваших комнат то и дело доносится громкий смех, – настойчиво допытывался Рафаэлло. – Разве зазорно спросить, чем именно он вызван?

– Что ж, так и быть, – с раздражением сдалась Франческа. – Признаюсь: мы играем. Аннунциата совсем недавно приняла монашество, а Бенигна только собирается посвятить себя церкви. Обе еще не успели окончательно удалиться от мира и забыть, как люди веселятся, а в монастыре азартные игры запрещены. Мы играем в карты и в кости на разные забавные ставки, например: на нижнее белье отца Сильвио или на трон неаполитанского короля. Иногда святой отец тоже снисходит до наших забав, но его ставки настолько невинны, что мы начинаем хохотать. Ну вот! Теперь мой страшный секрет вам известен.

Рассказ удивил Рафаэлло: в общении с ним синьорина Пьетро д’Анджело не проявляла особенно живого чувства юмора, однако выбор развлечения оказался действительно занятным.

– Полагаю, за столь предосудительное поведение праведный священник накладывает на вас строгую епитимью, – серьезно заключил он. – И что же, хорошо играете в кости?

– Никогда не проигрываю, – гордо ответила Франческа. – Братья научили.

– Но ведь здесь все решает случай, – заметил Рафаэлло.

– Для тех, кто не умеет правильно кидать кубик, возможно, так и есть, но только не для меня. Уж я-то умею контролировать эту хитрую вещицу.

– В таком случае сегодня вечером сыграем вдвоем, только вы и я. Что на кону?

– Поцелуи, – не задумываясь, ответила Франческа. – А поскольку я все равно выиграю, то и не буду их предлагать, чтобы не ставить под угрозу собственную добродетель.

Рафаэлло от души рассмеялся.

– Только учтите, что к концу вечера устанете от поцелуев, – пообещал он и неожиданно пустил жеребца галопом, так что Франческе пришлось поспешно его догонять.

Удивительно, но от его слов сердце возбужденно забилось. До сих пор ее никто никогда не целовал, если не считать того случая, когда, рассердившись на Энцо Циани, она сама бросилась к нему в объятия. Да и то он не ответил. Интересно, а как это будет – целоваться с Рафаэлло? Следовало бы впервые попробовать с тем, кто хотя бы поцеловал в ответ.

День выдался теплый: на лице и шее выступили капли пота. Ветер высушил влагу, однако едва всадники остановились на прелестной полянке, кожа снова заблестела. Рафаэлло снял Франческу с коня, крепко взял за руку и куда-то повел. Некоторое время шли молча, а потом он произнес:

– Хочу показать одно из моих любимых мест. Некоторое время нас никто не найдет. Валиант, конечно, догадается, где мы прячемся, но сохранит тайну и не позволит Аселин нас разыскать.

– Значит, она вам не нравится?

– Мадемуазель дю Барри, конечно, по праву гордится своей благородной родословной, однако что-то подсказывает мне, что в Террено Боскозо ее привело не столько стремление стать моей супругой, сколько желание получить титул герцогини. Думаю, что даже если бы я оказался старым, страшным и немощным, она все равно изображала бы любовь. Нравится ли она мне? Думаю, нет. Во всяком случае, недостаточно для того, чтобы на ней жениться.

– Значит, надо остановить выбор на Луизе. Она нежная, добрая, спокойная, уступчивая. Именно такая, какой и должна быть хорошая жена. За время знакомства я успела к ней искренне привязаться. Правда, Аселин будет страшно разочарована.

– А вы, Франческа? – тут же спросил Рафаэлло.

– Никогда не ждала и не жду, что вы выберете меня, потому что отлично себя знаю: упрямая, слишком откровенная и своевольная. Люблю все делать по-своему. Мама постоянно твердит, что закончу свои дни старой девой. – Последние слова Франческа произнесла с отвращением. И все же действительно ли ей хотелось когда-нибудь выйти замуж?

– Для старой девы вы слишком красивы, – возразил синьор Чезаре.

– Красота – это единственное, что мужчины ищут в женщинах? Больше ничего? А после того как получите наслаждение, женщина уже не способна предложить что-нибудь достойное интереса? К тому же если в спальне темно, какая разница, красива она или безобразна? Главное, чтобы нужные части тела были на месте, и все. Если мужчина требует от жены красоты, разве женщине не позволено просить того же от супруга?

Рассуждения Франчески поразили, и Рафаэлло снова искренне рассмеялся.

– Должно быть, уже не раз говорили, что вы самая скандальная девушка на свете. В жизни не слышал от женщин ничего подобного; сомневаюсь, что кому-то, кроме вас, вообще приходили в голову столь смелые мысли.

– О, рано или поздно разнообразные мысли посещают каждую женщину, – пожала плечами Франческа. – Другое дело, что они не произносят их вслух. Я же всегда говорю то, что думаю.

– По-моему, это очаровательно, – неожиданно заключил Рафаэлло.

– В таком случае вы уникальный мужчина. – Франческа лукаво улыбнулась. – В любом другом месте меня бы строго осудили за прямоту, а священник долго и нудно читал бы мораль.