Книга Выбор сталкера - Олег Бондарев

Как бы то ни было, отступать ему некуда. Позади – Искитим, Света и Вера с ее чудовищной болезнью. Он – главная и, по сути, единственная надежда своей дочери. Она верит, что папа справится с любой проблемой, и потому он должен пройти через все это и вернуться с триумфом. Просто обязан.

Смычок закусил губу, снова вытянул перед собой руку и решительно шагнул вперед. Ветка, разлохмаченная, валялась за «воротами», вне досягаемости, так что приходилось чем-то рисковать. Если, не дай бог, ловушка все еще активна, в лучшем случае он отделается переломом руки, а в худшем… в худшем же переживать из-за перелома, скорей всего, уже не придется.

Рука беспрепятственно прошла между деревьями. Смычок остановился на секунду, будто опасаясь, что ловушка запоздало, но сработает, а когда этого не произошло, одним прыжком миновал треклятые «ворота». Уже стоя по ту сторону, он оглянулся назад и внезапно увидел вдали черный силуэт. Прищурился, силясь рассмотреть, кто это – иной сталкер, бандит или, возможно, очередной дух Зоны, – но так и не смог: слишком далеко находился неизвестный.

Внутри снова пробудилось ото сна немного унявшееся чувство тревоги. Что, если за ним кто-то следит? Да нет, это уже какая-то паранойя. Никто не знает, куда он идет и зачем… кроме, разве что, Людки, но та бы в Зону не потащилась ни за какие коврижки. Может, это еще какой-нибудь «муляж» – например, сталкера, погибшего в окрестностях Лебедевки и теперь топающего в Искитим? Вариантов – уйма. Какой из них верный – попробуй разберись.

Решив не зацикливаться на странном силуэте, Костя отвернулся от «ворот» и побрел по тропе дальше, не забывая поднимать оброненные гайки и снова прокладывать ими путь.

* * *

Ближе к ночи у Офицера начался сильный жар, лоб был на ощупь словно раскаленная сковорода. Вдобавок Игорь все никак не мог сфокусировать взгляд на озабоченной физиономии Семена, которая то растягивалась, то сжималась, будто резиновая, а то и вовсе двоилась.

– Вот же угораздило… – бормотал Гусь, прикладывая ко лбу друга влажный бинт.

– Приплыли… походу-пароходу… – Игорь с трудом выдавил из себя слабую улыбку. – Спета моя песенка, старик…

– Не каркай, – строго произнес Семен.

– Там инфекция, наверное… – вяло пробормотал раненый. – Иначе бы так не долбило.

Гусь промолчал. Он явно разделял мнение друга, но совершенно не хотел говорить об этом вслух, понимая, что Игорю от этого признания едва ли станет легче.

– Помнишь, когда я еще работал, мы брали притон? – ухмыльнулся Логвинов. – Ну, когда тебе эту… штанину порвало… а пуля прошла, ногу не задела… даже…

Он закашлялся, сплюнул мокроту в сторону и утер рот тыльной стороной ладони. Гусь взирал на его медленные, заторможенные движения со смесью сожаления и неподдельной горечи.

– У тебя рожа тогда была, конечно… – Игорь глупо ухмыльнулся, заерзал, устраиваясь поудобней, и скривился от боли в раненой руке. – Свинство, блин… в общем, такая рожа была, будто ты в штаны наложил, ей-богу, такая… Ах! – Он стиснул зубы и на миг зажмурился. – Извини… Чо-то я вообще… не алё…

Гусь закусил губу, а потом принялся остервенело расстегивать пуговицы на левой манжете рубашки.

– Что случилось? – недоуменно поинтересовался Логвинов.

Гусь покончил с пуговицами и, закатав рукав, продемонстрировал другу металлический браслет у себя на запястье.

– Это еще… что такое? – спросил Игорь. – «Браслет»?

Гусь кивнул. Опережая новые вопросы Игоря, Семен с трудом стянул артефакт с запястья и вложил в ладонь друга.

– Надень, – велел Гусь. – Если это не поможет, уже ничего не поможет. В больницу мы все равно не поспеем – инфекция убьет раньше, чем доберемся.

– Спа… спасибо, – неуверенно поблагодарил Игорь.

Некоторое время он с любопытством рассматривал дар Семена у себя на ладони, потом, решившись, все-таки надел на запястье правой руки.

– Я знаю, что ты хочешь спросить, – мрачно произнес Гусь.

Игорь удивленно посмотрел на него – он, похоже, и сам не знал, чего хочет.

Семен отвернулся, посмотрел на мертвый клен, который тянул корявые ветви к путникам, будто в последней, отчаянной надежде на спасение из ада Зоны.

– Почему я не отдал его сразу, – прочистив горло, хрипло продолжил Гусь. – Почему дождался, когда тебе станет хуже, и только тогда решился… ты ведь наверняка подумал об этом, правда?

– Да я вовсе… – начал было Игорь, но Семен вскинул руку, призывая друга к молчанию.

– Просто я… струсил, Игореш, – добавил Гусь тихо. – Я ведь его нашел еще тогда, когда мы с тобой вдоль южной границы «черные брызги» для Яши собирали. С тех пор и таскал на себе и здесь, и за Периметром – везде. Думал, заряд у него давно закончился, ну и носил, как этакий талисман. А потом меня в «Радианте» один ошалевший «черный ангел» ножом полоснул…

– Когда? – опешил Логвинов.

– Было дело. Ты вроде к отцу уехал тогда… или еще куда-то… словом, не было тебя в городе, да и неважно это, в общем-то, ты бы все равно ничем не помог. Только мы с ним спорили за рюмкой, а тут он мне уже нож в бочину…

– Вот тварь… – процедил Игорь сквозь зубы.

– Тварь и есть, – не стал спорить Гусь. – Так вот его тогда ребята вышвырнули, а меня в подсобку уволокли. Парфюмер «скорую» вызывать не стал, какого-то знакомого врача вызвонил по-быстрому, чтобы шумиху не подымать. А когда врач тот приехал – минут через пятнадцать буквально – у меня рана уже затягиваться начала. А теперь и вовсе – гляди!

Гусь задрал рубаху и продемонстрировал шокированному другу живот.

– А… куда он вообще тебя пырнул? – неуверенно спросил Игорь.

– Вот видишь! – хмыкнул Семен. – Ни следа не осталось. А ткнул – сюда! – Он упер палец в правый бок.

– Так там же печенка, – недоверчиво произнес Логвинов.

– Вот об этом и речь, – закивал Гусь. – Тогда-то я и понял, до чего мне полезная вещица перепала.

– Не верится прям, – покачал головой раненый. – Такой заряд, опять же, как будто неисчерпаемый! Но… почему ты о нем раньше даже не заикался? Мы же… Мы вместе там… Это ж общая добыча, Сем, – понизил он голос.

– Я знаю, знаю, Игореш… – виновато потупился Гусь. – Я хотел рассказать, но, понимаешь… Как-то сразу не стал, а потом уже глупо выглядело бы.

Он с большим трудом подбирал слова, будто школьник на первом свидании. Мялся с ноги на ногу и буравил взглядом покрытую трещинами землю. Таким его Игорь видел нечасто. «Стыдливый Гусь» – так про себя шутливо именовал он это редкое состояние друга.

– Ладно, пустое, – сказал Игорь. Не время и не место было для разбора полетов. – Прошлого все равно уже не воротишь. Тем более, если бы ты сразу о нем рассказал, неизвестно, был бы он на тебе сегодня. А так – хоть какая-то надежда…