Книга Коллекционер - Нора Робертс

Она решила переодеться – сменить домашние шорты и тонкую розовую майку на что-то другое. И неплохо бы выглядеть взрослой.

Жаль, что она не успела приготовить охлажденный чай, это бы тоже выглядело по-взрослому. Но поскольку было уже поздно, сойдет и кофе, если он захочет.

Она еще не закончила приготовления, когда услышала звонок. Посмотрела в глазок. Сегодня голубая майка – и щетины стало чуть больше. Волосы густые, темные, спутанные. Глаза кошачье-зеленые и немного нетерпеливые.

Может быть, она чувствовала бы себя не так неловко, будь у него брюшко или лысина, или лишних лет двадцать. Или что-нибудь такое, что не действовало бы на все чувствительные кнопки ее организма.

Женщине не полагалось бы таять в таких ситуациях, напомнила она себе и открыла дверь.

– Привет. Заходите.

Она подумывала протянуть ему руку, но жест казался слишком официальным. Поэтому она слегка подняла руки – и уронила их.

– Не знаю, как себя вести. Все кажется таким странным…

– Вы позвонили. Я здесь. Это начало.

Словно не оценив натянутости ситуации, Томас подошел поздороваться.

– Ваш кот или хозяйский?

– Хозяйский. Томас – удивительный кот. Когда работа закончится, мне будет его не хватать.

Аш погладил кота, провел рукой от головы до кончика хвоста, как часто делала и она.

– Вам когда-нибудь приходилось проснуться и не сразу осознать, где вы находитесь?

– Нет, со мной такого давно не было. Иногда я путаюсь в разности часовых поясов, но в основном работаю в Нью-Йорке или поблизости.

– Хорошая квартира. Прекрасное освещение, – оценил он, выпрямляясь.

– Согласна. И вы занимаете меня разговором, чтобы я немного пришла в себя. Сейчас покажу, где я была, когда это случилось. Это самая тяжелая часть, и нужно с ней покончить.

– О’кей.

– Я ночую в гостевой комнате, – показала она. – Там есть выходящее на запад окно. В ту ночь я была на взводе после ухода Джули. О, она вас знает. Джули Брайант. Директор галереи «Челси Артс».

Высокая роскошная рыжуля, вспомнил он, с прекрасным вкусом и заразительным смехом.

– Вы знаете Джули?

– Мы много лет дружим, – ответила Лайла. – В ту ночь она была здесь незадолго до полуночи. Мы пили вино, заедали бисквитиками. И я не могла уснуть. Вот и взяла это.

Она показала бинокль.

– Я писатель. Сочиняю истории. И даже на тему того, что вижу в окнах, так что решила понаблюдать, а вдруг развернется очередная сцена. Понимаю, звучит абсурдно.

– Вовсе нет. Я пишу изображения того, что теснится в моей голове. Тоже своего рода истории.

– Хорошо… то есть хорошо, что не кажется абсурдным. Так или иначе, я увидела Сейдж Кендалл.

– В окне, которое сейчас заколочено.

– Да. То, что слева, с маленьким балконом – это спальня.

– И это вас завораживает, да? – мягко спросил он, поднося бинокль к глазам.

– Для меня это всегда было игрой. Еще с детства. Вроде телевизора, кино или книги. Однажды я спугнула грабителя в Париже, пару лет назад. Увидела, как кто-то вломился в квартиру напротив той, где я жила тогда. Очевидно, жильцов дома не было.

– Путешествия, приключения и раскрытие преступлений. Жизнь домоправительницы.

– Раскрытие было одно, но…

– Вы не видели Оливера. Моего брата.

– Нет, только ее. Свет в спальне был выключен, а в жилой зоне – приглушен. Она была у окна. Вот в такой позе.

Лайла встала перед окном и согнулась.

– Говорила с кем-то, кто мог стоять слева, у простенка между окнами. Я видела, как он ее ударил. Все случилось так быстро, но я, должно быть, видела его руку. Когда я вспоминаю, как резко откинулась ее голова, как она поднесла руки к лицу… вот так.

Она показала, прижав ладони к щекам.

– Он снова ударил ее. Сначала темный рукав. Это все, что я видела, но произошло так быстро, что я едва успела заметить движение. Мой телефон был там, на тумбочке у кровати. Я схватила его и оглянулась. Она была распластана по стеклу. Я видела только ее спину и волосы, выбившиеся из прически.

– Покажите мне. Не возражаете?

– Вот так…

Она повернулась спиной к окну и прижалась к стеклу.

– И вы видели только ее. Уверены?

– Абсолютно.

– Она была высокой, пять футов и десять дюймов. Оливер был приблизительно моего роста. Значит, дюйма на три выше Сейдж, и прижимал ее спиной к стеклу…

Аш подошел ближе.

– Я не причиню вам вреда. Просто хочу показать.

Он положил руки на ее плечи, осторожно отодвинул ее. Его ладони обдавали ее теплом даже сквозь ткань одежды.

– Если он держал ее вот так же, она бы отпрянула. Как вы сейчас.

Ее сердце встрепенулось. Он не собирался вытолкнуть ее из окна. Этого она не боялась. И его не боялась. Но хотела понять, почему такая жуткая штука, как воспроизведение убийства, кажется ей странно интимной.

– Почему вы его не видели? – допытывался Аш. – Если кто-то сейчас смотрит в нашу сторону, то увидит мою голову – рядом с вашей, чуть выше.

– Мой рост всего пять футов и пять дюймов. Она на пять дюймов выше меня.

– Даже если и так, то его голова все равно была бы видна. Вы должны были видеть часть его лица.

– Не видела. Но на… Сейдж, – она запнулась, произнося это имя, – могли быть туфли на каблуках. У нее были потрясающие туфли, но… нет. Она была босая. Когда падала.

– Тогда вы должны были видеть его лицо! – повторил Аш.

– Не видела.

– Может быть, потому, что толкнувший был ниже Оливера? И ниже Сейдж?

Аш снова поднял бинокль и всмотрелся.

– Вы сказали «кулак». «Черный рукав».

– Я в этом уверена. Это то, что встает перед моими глазами, когда я пытаюсь снова все увидеть, по кадрам.

– Кто-то почти ее роста в черной рубашке. Я должен спросить полицию, что было на Оливере.

– Да. Но цвет мог быть темно-синий или темно-серый. Освещение было не слишком хорошим.

– Значит, темная рубашка, – заключил Аш.

– Я пытаюсь уговорить себя, что это был кто-то другой. Это вы мне внушили, – вздохнула она, когда он снова взглянул на нее. – Правда, я почти уговорила себя, что это не так. А теперь вы снова внушили мне эту мысль. Не знаю, что хуже.

– Все хуже.

Он снова опустил бинокль. В глазах горел гнев. Она чувствовала этот его гнев, исходящий от него волнами.

– Но я должен знать правду.