Книга Зона приема - Владислав Выставной

– Вы правда так считаете? – быстро спросила женщина. – Тогда не согласитесь ли на небольшой эксперимент?

– Что за эксперимент? – Он невольно сжался: с этим словом у него были связаны самые неприятные ассоциации. Насмотрелся всякого в своем Институте.

– Просто тест, разработанный некогда моей группой. В те времена, когда все еще готовы были признавать факт вторжения.

– И что же должен выявить этот тест?

– Одно-единственное обстоятельство, – она сделала паузу. – Являетесь ли вы человеком.

– Что?! – Он невольно вскочил. Медленно сел, стараясь взять себя в руки.

Ничего себе постановочка вопросика.

– А чего вам бояться? – сверля его взглядом, сказала Марта. – Ведь вы один из нас, верно?

Ему снова стало не по себе. Похоже, деятельная женщина просто свихнулась в одиночестве в своей квартире, больше напоминающей бункер.

– Иди за мной! – властно приказала Марта, внезапно перейдя на «ты».

Он подчинился. В конце концов, делать здесь все равно нечего. Не убьет же она его, ей-богу? Выйдя из кухни, они проследовали темным коридором. Только сейчас стало ясно, что планировка у квартиры нестандартная. Бросилась в глаза еще одна входная дверь – по другую сторону коридора. Скорее всего, здесь совмещены две соседние квартиры, причем из разных подъездов. Хитро, ничего не скажешь. И главное – всегда есть запасной выход.

– Сюда! – Марта указала на дверь одной из комнат.

Кот вошел – и немного обалдел от увиденного.

Эта комната больше напоминала институтскую лабораторию. Или хорошо замаскированный командный центр. В любом случае, вместо мебели вдоль стен плотно стояли металлические ящики с какой-то аппаратурой, тускло горели мониторы компьютеров, только легкие крутящиеся стулья почему-то пустовали.

– Что тут у вас? – поинтересовался сталкер. – Центр управления полетами?

– Скорее, судьбами, – мрачно пошутила Марта. – Садись!

Она указала на низкое кресло наподобие лежанки в кабинете психоаналитика. Кот подчинился. Сел, точнее, почти лег в это удобное кресло, продолжая при этом настороженно озираться. Заметил по соседству прибор на высокой штанге, напоминавший медицинский кардиомонитор. Почему-то он был уверен, что к нему сейчас подключат именно эту штуку. Но вместо нее Марта подтянула поближе совсем другой аппарат.

Именно так – аппарат, по-другому и не назовешь это громоздкое устройство в сером металлическом кожухе со следами окислов на корпусе. Прибор был древний, пожалуй, годов семидесятых прошлого века. Никаких новомодных экранов с «флажком» или «яблочком», никаких эргономичных клавиатур и сенсорных панелей. Все сурово и просто, как автомат Калашникова. Щелчок металлического тумблера – и в центре железного ящика мертвенно-зеленым засветился круглый и выпуклый, как иллюминатор, экран осциллографа. Прибор угрожающе загудел. Ловкими движениями Марта прикрутила к контактам клеммы нескольких цветных проводов. Провода шли к странного вида присоскам, которые женщина быстро смазала мыльной пеной из чашки.

– Это еще что такое? – пробормотал Кот. – Какое-то орудие пыток?

– Усовершенствованный «полиграф», – холодно сказала Марта. – Снимай футболку!

– В смысле «детектор лжи»? – послушно стаскивая через голову майку, проговорил Кот.

– Что-то в этом роде, – щелкая выключателями, сквозь зубы процедила Марта.

– Мне что-то не нравится все это…

– Не будь бабой, Котляров!

Последняя фраза прозвучала так хлестко и неожиданно, что сталкер на минуту «завис». Этого времени хватило, чтобы Марта быстро облепила его датчиками на присосках и ремешках: пару в районе груди, по штуке на оба запястья, пару на лоб. В довершение на голову был нахлобучен металлический обруч, сдавивший виски и затылок острыми иглами.

Теперь он неподвижно полулежал в кресле, сам себе напоминая препарированную лягушку, каких насмотрелся в институтских лабораториях.

– Значит, вы будете задавать мне вопросы, а я буду пытаться вас перехитрить? – стараясь придать происходящему форму шутки, поинтересовался Кот.

– Попробуй, – отозвалась Марта. – Это еще никому не удавалось. Но, если перехитришь – значит, ты действительно нелюдь. И тебя надо немедленно ликвидировать.

Марта подмигнула оторопевшему парню. Интересно, это она так пошутила?

– Так когда все начнется? – облизав губы, спросил Кот.

– Уже началось, – Марта поглядела на экран осциллографа, повертела какую-то ручку. На экране заплясали тусклые синусоиды. – Скажи-ка, дорогой друг, что ты испытываешь, находясь в Зоне: удовольствие, страх, преклонение, какое-то религиозное благоговение?

– Что я испытываю? – Кот фыркнул. Задумался. Хороший вопрос, который никогда не приходил ему в голову. – Наверное, спокойствие. Да, точно – спокойствие. В Зоне я как дома. Там по-всякому бывает. И страх, и это самое благоговение – чего уж врать, Зона вызывает трепет. Но главное не это. Там я – на своем месте.

– Вот как? Интересно… – Марта склонилась над экраном осциллографа, и в ее глазах замелькали отражения сверкающих кривых. – Ты чувствуешь себя там личностью? Или частью чего-то большого, целого?

– Дурацкий вопрос, – Кот усмехнулся. – Я обыкновенный человек. Если вы ищете религиозных фанатиков – то таких в Зоне тоже полно. Поймайте себе для опытов какого-нибудь «черного ангела» – есть такая секта, знаете? Они вам чего угодно наговорят, замучаетесь правду от бреда отделять. А вообще, уважаемая Марта, мне это уже начало надоедать. Не люблю я эти провода, и вообще, все это медосмотр напоминает, я их с детства не переношу…

– Достаточно! – отрезала Марта.

Щелкнула тумблером, и откуда-то сбоку с жужжанием поползла перфорированная лента самописца. Оставалось удивляться, как сохранилась такая допотопная техника, и возникал вопрос, насколько можно доверять ее показаниям. Подхватив ленту, Марта оборвала ее резким движением, вгляделась в неразличимый отсюда перфорированный текст под зигзагами, выведенными самописцем. Вытянув шею, он пытался разглядеть, что же там написано.

– Очень интересно… – проговорила Марта.

Подняла на него взгляд, будто впервые увидев, снова углубилась в расшифровку данных.

– Что там? – с любопытством спросил сталкер.

– А там вот что… – начала было Марта.

Но тут зазвонил телефон.

Именно так – зазвонил, а не заиграл полифонией и популярными мелодиями. Потому как и телефон здесь был под стать обстановке – старый, черный, с массивной трубкой на рычагах. Как в кабинете следователя НКВД или кого-то в этом роде. На отдельной полке стояло три телефона: один современный, с множеством кнопок и экраном видеосвязи; второй – красный, с допотопным диском; и наконец, черный. Он тоже имел место для диска, но самого диска не было. И похоже, на месте диска некогда была наклеена какая-то эмблема, возможно, даже герб. Последний аппарат сейчас и звонил.