Книга Город небесного огня. Часть I - Кассандра Клэр

– Как там Иззи?

– Мучается беспокойством. Как и все мы.

Они помолчали. Клэри сделала длинный выдох, в зимнем воздухе расплылось облачко ее дыхания.

– Жаль, что ты исчезаешь, – сказал Саймон ровно в тот миг, когда Клэри подумалось: «Жаль, что приходится оставлять тебя одного».

– Ничего, я справлюсь, – сказал он, словно услышал ее мысли. – За мной вон Джордан присмотрит. – И действительно, Джордан тоже был здесь, сидел на стене, что опоясывала Институт, и выглядел как заправский дозорный на сторожевой вышке. – И вообще, за последние пару недель меня ни разу не пытались прикончить.

– Не смешно, – нахмурилась Клэри.

Проблема, как догадывался Саймон, заключалась в том, что в собственной безопасности убеждать нелегко, ежели ты светолюб. Кое-кому из вампиров обязательно захочется привлечь Саймона на свою сторону, извлекая выгоду из его необычных способностей. Камилла уже пыталась его рекрутировать, того же самого можно ждать и от других. Впрочем, у него имелось отчетливое ощущение, что подавляющее большинство вампиров просто хочет от него избавиться. Раз и навсегда.

– Я практически уверен, что Морин попробует наложить на меня свои лапки, – сказал он. Морин Браун возглавляла нью-йоркский клан и полагала, что влюблена в Саймона. И все бы ничего, если забыть, что ей от роду вечные тринадцать лет. – Я слышал, что Конклав всем настоятельно рекомендовал меня не трогать, но…

– Морин хочет тебя потрогать, – криво усмехнулась Клэри. – Ощупать до самых, можно сказать…

– Тс-с, Фрэй. Без грубостей.

– Скажи Джордану, чтобы он не подпускал ее к тебе.

Саймон с непроницаемым видом глядел перед собой, стараясь не мазнуть взглядом по Изабель, которая встретила его лишь куцым взмахом руки, когда он пришел в Институт. Девушка помогала своей матери, не обращая внимания на ветер, трепавший ее черные волосы.

– Да подойди ты к ней уже, в самом деле, – досадливо бросила Клэри. – А то пялишься, как я не знаю кто…

– Ничего я не пялюсь. Так только, посматриваю иногда.

– Да уж я заметила… Послушай, ты же сам знаешь, какой у нее характер. Когда Изабель не в духе, она всех дичится. Не разговаривает ни с кем, кроме Джейса или Алека, а все из-за того, что никому не доверяет. Та к что, если хочешь стать ее парнем, ты должен доказать, что тебе верить можно.

– А с чего ты решила, что я этого хочу? И вообще, она ни разу не использовала эти слова в разговоре. «Мой парень»… Придумаешь тоже…

Клэри наподдала ему по щиколотке:

– Вам давно пора заняться эрсэо.

– «Разбором своих отношений»? – раздался голос за спиной. Оглянувшись, Саймон увидел Магнуса, который смотрелся особенно долговязым на фоне темного неба. Одет он был неброско, в сумрачные тона – джинсы и черная футболка, – глаза полуспрятаны за челкой. – Я смотрю, что даже когда весь мир рушится во мрак и всех ждет погибель, вы двое стоите тут и обсуждаете свою любовную жизнь. Одно слово, тинейджеры.

– А ты сам-то что здесь делаешь? – последовал не самый умный вопрос от Саймона, который слегка растерялся от неожиданности.

– Пришел проведать Алека.

Брови Клэри насмешливо поползли вверх.

– Ну-ка, ну-ка, про тинейджеров поподробнее!

Магнус предостерегающе вскинул палец:

– Не споткнись на скользкой дорожке, моя сладенькая.

И с этими словами он растворился в толпе, что окружала Портал.

– Сладенькая? – прищурил глаз Саймон.

– Хочешь – верь, хочешь нет, но он так меня уже называл, – пожала плечами Клэри. – Ой, погоди-ка… Она повернулась к нему всем корпусом и подергала за руку, заставляя вынуть ее из кармана джинсов. – Кольцо, – сказала она. – А правда, было здорово, когда все работало?

Саймон бросил взгляд вниз. Золотое кольцо, выкованное вручную в форме древесного листа, сидело на его правом безымянном пальце. В свое время оно формировало связующую нить с Клэри, но сейчас, когда ее собственное кольцо погибло, у него, по сути дела, остался лишь декоративный сувенир. Саймон понимал, что здесь, пожалуй, чересчур много от сентиментальности, но все-таки это была очень изящная вещица, к тому же своего рода символ их взаимного притяжения друг к другу.

Клэри крепко пожала ему запястье и вскинула глаза. Тени плясали в зелени ее радужки; Саймон отчетливо видел, что девушка испугана.

– Я знаю, это всего лишь очередное совещание Совета… – медленно начала она.

– Но ты все равно останешься в Идрисе.

– Так ведь это только на время! Пока не выяснится, что случилось с Институтами. И тогда мы вернемся… Слушай, я знаю, что ни позвонить, ни отправить эсэмэски в Идрис нельзя, так что, если захочешь со мной пообщаться, скажи Магнусу, ладно? Уж он-то найдет способ переслать мне твою весточку.

У Саймона перехватило горло.

– Клэри…

– Я люблю тебя, – сказала она. – Ты мой самый лучший друг. – Девушка отпустила его руку. – Нет-нет, молчи. Ничего не хочу слышать.

Она развернулась и чуть ли не бегом кинулась к Порталу, где ее поджидали Джослин с Люком, у чьих ног стояли три туго набитых вещмешка. Мужчина не сводил с Саймона задумчивого взгляда.

Но где, кстати, Изабель? Толпа Сумеречных охотников успела поредеть. К Клэри присоединился Джейс, обняв за плечи. Мариза уже возле самого Портала, но вот Изабель, которая все это время была рядом с ней…

– Саймон, – прозвучал голос у правого уха. Он обернулся и увидел Иззи, чье лицо напоминало бледное пятно на фоне темной шевелюры и плаща. Во взгляде застыл гнев пополам с печалью. – Похоже, пришла пора расстаться.

– Ну хорошо, – сказал Магнус. – Итак, я здесь. Чего ты хотел сказать?

Алек не сводил с него широко распахнутых глаз. Они отошли за угол и сейчас стояли в небольшом застуженном саду в окружении поредевших зеленых изгородей. Толстые плети плюща, вившиеся по каменным стенам и чугунной ограде, настолько оголились из-за зимы, что сейчас за воротами просматривалась улица с ее движением и пешеходами. Неподалеку обнаружилась каменная скамейка, чья щербатая поверхность была подернута корочкой льда.

– Я? Сказать?…

Магнус сверлил Алека мрачным взглядом, словно тот совершил некую глупость. Не исключено, что так и есть. Нервы звенели, как колокольчики на спятившем ветру, а в животе копилась тошнота. В тот последний раз, когда он видел Магнуса, колдун попросту ушел от него по заброшенному метротоннелю. Его фигурка становилась все меньше и меньше, пока вовсе не исчезла. «Акý синта каму», – сказал он Алеку. По-индонезийски «Я люблю тебя».

Это подарило искру надежды, которой хватило, чтобы названивать Магнусу десятки, сотни раз, чтобы ежеминутно посматривать на мобильник – не пропустил ли я эсэмэску? – и даже периодически выглядывать из окна своей комнаты, которая сейчас – без Магнуса – казалась пустынной и незнакомой, словно принадлежала чужому человеку.