Книга Караоке на острове Бали - Светлана Богданова

Наконец-то ошарашенный Анатолий смог встать, под ступней прокатился какой-то обрубок. На ощупь и по запаху Анатолий определил, что это копченая свиная рулька. Страшная тень прыгнула к нему на грудь, сбила с ног и вырвала добычу из его рук. Если бы кто-нибудь другой рассказал ему о таких ночных злоключениях, Анатолий бы долго хохотал, представляя забавную картину. Над собой же смеяться совершенно не хотелось, к тому же разбитая бровь вспухла, нависла над веком и саднила. Что ж, в жизни всякое случается, но мужчина в любой ситуации должен быть мужчиной и сохранять достоинство и самообладание…

Анатолий попрощался с потерянной кроссовкой, выбрался на асфальтированную дорожку под окнами бунгало и двинулся назад. Впервые в жизни бывалый турист заплутал в трех соснах, вернее в трех пальмах, и вышел прямиком на берег океана. Анатолий смочил носовой платок, приложил к брови, мужественно терпя жжение от соленой воды, и разулся, сунув носки в оставшуюся обувку. Накатывающие на берег волны ласкали уставшие ноги, океан был спокоен, лунная дорожка манила золотистым блеском, и Анатолий решил искупаться. Он быстро сбросил с себя одежду, перепрыгнул через набежавшую волну, окунулся с головой, вынырнул и поплыл брассом, разрезая воду грудью и синхронными взмахами рук. Упругая соленая вода прекрасно держала тело, выталкивая его на поверхность, как гусиное перо. Вдоволь наплававшись, Анатолий вышел на берег. Сложенная в кучку одежда лежала на месте, но непарная кроссовка как сквозь землю провалилась…

Анатолий громко выругался, послав ко всем чертям обувных клептоманов. Настоящий «Адидас» и здесь, наверное, недешево стоит, а его ходовой сорок второй размер любой отдыхающий с руками оторвет. Неплохой бизнес придумали местные воришки. Только как они умудрились стащить кроссовку из-под ноги, когда Анатолий сидел в засаде под окнами бунгало? Уму непостижимо!

Надев трусы и перекинув рубашку и джинсы через плечо, он босиком пошлепал назад. Придется начинать завтрашний отдых с покупки новой обуви, потому что Анатолий привык путешествовать налегке и ничего кроме пляжных тапок в его сумке не было запасено. Но разве о таком романтическом вечере он мечтал? Возлюбленная спит, измученная долгой дорогой, сосед-немец чуть не проломил ему череп, приняв его за кочующего шакала, а купленные перед отлетом кроссовки «сделали ноги» и сгинули в неизвестном направлении. Ничего не скажешь, веселое начало! Если дело и дальше так пойдет, то к концу отдыха он рисковал остаться нищим голым инвалидом. Однако сгущать краски было не в характере Анатолия, тем более что луна, звезды и океан выглядели фантастически, а бунгало, выстроившиеся вдоль побережья, казались шалашиками сказочных человечков.

Анатолий отсчитал седьмое бунгало и опознал его по незапертому окну и двери. Войдя на цыпочках в спальню, он зажег бра со своей стороны. Ангелина так и спала, закутанная в простыню, как куколка в кокон. Анатолий лег рядом, погасил свет и вслух пожелал возлюбленной добрых снов. Почмокав губами, она повернулась к нему и закинула ногу на его бок. Обрадованный Анатолий принял этот знак за начало любовной игры и протянул руку, чтобы погладить женскую ножку.

Покрытая жесткой щетиной кривая конечность принадлежала кому угодно, только не его королеве, а от богатырского храпа, вырвавшегося из чрева заросшего чудовища, содрогнулись стены бунгало. Костлявая коленка вздрогнула и уперлась Анатолию в живот, а волосатая лапища обняла его шею.

— Если б я имел коня, было бы прекрасно, если б конь имел меня, было бы ужасно, — вертелась в голове пошлая прибаутка. — Валить надо отсюда, пока этот кентавр не сообразил, кто прокрался на его ложе.

Не включая свет, Анатолий соскользнул с кровати и выскочил наружу. Дверь защелкнулась на замок, а повешенные на стул брюки и рубашка остались внутри.

— Разрази меня гром! Вот влип так влип, по самое некуда! Что я теперь Ангелине скажу? Хорошо еще, что она спит, а то как бы я оправдывался перед ней… Пошел, дескать, погулять, а вернулся голым, босым и с разбитой мордой. Видно, меня бес попутал, эти гребаные хаты, как близнецы, — бурчал Анатолий, озираясь по сторонам. — И какая тогда моя?

— Толик, — раздался из-за кустов робкий родной голос. — Толик… — Проснувшаяся Ангелина стояла на пороге бунгало.

Переодетая в длинную ночную рубашку на тонких бретелях она смотрелась крайне соблазнительно. Контуры ее тела розовели под прозрачным белоснежным шелком, а бретельки соскакивали с покатых плеч, обнажая по-детски трогательные ключицы.

— Дорогая, я здесь! — Анатолий устремился на зов Ангелины. — Ты спала, а я купаться ходил… — Он прикрывал ладонью распухшую бровь, а сам думал: — Слава Богу, что я в чужой кровати трусы не успел скинуть! Явился бы сейчас перед невестой с оголенным задом…

— Меня собачий вой разбудил. Я проснулась — тебя нет. Вышла на улицу — тебя нет. А мимо собака пробегала с двумя щеночками. Я им посвистела, чтобы скормить вчерашние бутерброды, которые я сдуру еще с первого перелета в сумку припрятала и забыла. И знаешь, что мне щеночки притащили взамен бутербродов? Если угадаешь, я выполню любое твое желание, если не угадаешь — ты мое…

— Кроссовки фирмы «Адидас» сорок второго размера, которые они сперли, когда я купался, — догадался Анатолий.

— Ах хитрюга! Так нечестно. — Ангелина стукнула его кулачком в грудь. — Все равно, желание с тебя, хоть ты и угадал! Если бы я им не свистнула, твои кроссовки бы ускакали вместе со щеночками.

— Собаки! — выругался Анатолий. — Из-за них я еще и в рабство попал! Так чего желает моя королева?

— Ой, как мне нравится, когда ты так ребячишься, — веселилась Ангелина. — Ну скажи мне еще что-нибудь.

— О мой сверкающий ангел, — заворковал Анатолий, прижимая ее к груди. — Ты моя судьба, ты послана мне небесами, а несчастные кроссовки — лишь верное тому подтверждение. А посему позволь запечатлеть нежный поцелуй на твоих устах как благодарность за спасение меня и моей недостойной обуви. — Он прильнул к губам Ангелины под дружный вой вернувшихся собак.

— Как романтично! — воскликнула Ангелина. — Разве не об этом мы мечтали… Ночь, луна, плеск океанских волн…

— Вой бродячих собак — клептоманов…

— А что у тебя с лицом?! — встревожилась Ангелина, заметив распухшую бровь. — Ты с кем-то подрался?

— Ни с кем я не дрался, — отнекивался Анатолий. — Тут такие джунгли! Я решил к морю дорогу сократить, пошел напрямик, зацепился ногой за лиану и растянулся. Как результат необдуманной вылазки — закрытая черепно-мозговая травма. Чудом избежал летального исхода.

— Бедненький, — посочувствовала ему Ангелина, встав на цыпочки и целуя возлюбленного в раненую бровь.

— А теперь в другую, — капризно захныкал Анатолий.

— Угадай, что еще я сделала в твое отсутствие? — приласкав раненого, весело спросила Ангелина. — Если угадаешь, верну тебе желание, а не угадаешь… Будешь моим рабом до конца… — Ангелина сделала страшное лицо, — этой поездки.

— Ничего не хочу угадывать! — Анатолий подхватил ее на руки. — Я сдаюсь в плен, в рабство, куда угодно, на сегодня, на всю поездку, на веки вечные!