Книга Могло быть и хуже. Истории знаменитых пациентов и их горе-врачей - Йорг Циттлау

Во все времена человека могли признать недееспособным. Особенность случая с Людвигом состоит в том, что ни один из составлявших заключение врачей его ни разу не обследовал. Трое медиков даже за день до подписания документа не знали его содержания; он был составлен за одну ночь лишь одним из этих четырех, заведующим клиникой Бернхардом фон Гудденом, непосредственно после празднования его шестьдесят второго дня рождения. Он, в свою очередь видел короля Людвига однажды и мельком, но обстоятельно не осматривал; его выводы основывались целиком на неточных показаниях свидетелей.

Но в то время едва ли кто обращал внимание на такие детали. Политической клике нужно было только одно: убрать короля Людвига, не убивая его. Дальше все пошло бы по плану. Чуть позже Людвиг все-таки ушел из жизни — и прихватил с собой обследовавшего его профессора фон Гуддена.

Уже в возрасте одного года Людвигу пришлось пережить первую свою смертельно опасную болезнь. У него был жар и сильнейшие боли; возможно, его заразила менингитом нянька. Жизнь короля висела на волоске, но волосок этот выдержал. Болезнь не вызвала никаких осложнений: Людвиг благополучно рос и развивался. Только вот его юношеские интересы лежали не в той области, в которой их хотели бы видеть его импульсивный отец Максимилиан и религиозная мать Мария. Людвиг всего себя посвящал миру грез, который открывался ему через книги и театр.

В семнадцать лет он поступил в университет, чтобы изучать философию, физику и химию. В это время он впервые повстречал Отто фон Бисмарка. Прусский премьер-министр счел его весьма приятным, ему лишь бросилась в глаза некоторая рассеянность наследника баварского престола.

Осенью 1863 года Людвига свалила с ног тяжелая лихорадка. Она продолжалась два месяца, что говорит о серьезности болезни, но ничего конкретнее об этом эпизоде не известно.

10 марта 1864 года умер Максимилиан, и уже поправившийся Людвиг стал королем баварским. Очевидно, это событие вызвало сильный стресс, потому что лихорадка вновь возобновилась. С этого момента начались непереносимые боли.

Врачи определили заболевание как neuralgia supraorbitalis (надглазничная невралгия), болезнь, вызывающая сильную боль в области глаз и основания носа. Они нашли для этого недуга латинское наименование, но это не помогло избавить Людвига от страданий, которые оставались скрытыми от чужих глаз. Придворные замечали лишь, что новый король всегда вел себя напыщенно и высокомерно и иногда проявлял признаки какого-то душевного расстройства: он мог живо заинтересоваться чем-то, а в следующий момент потерять всякое любопытство и глядеть в пустоту.

С годами Людвиг становился все нелюдимее; его государственные дела касались будто бы только верхней Баварии. В 1867 году он обручился с Софи, младшей сестрой австрийской императрицы, — только для того, чтобы в том же году разорвать союз. В это время он поддерживал теплые дружеские отношения со многими другими людьми, но позже он отказался и от них. В католической Баварии на все это смотрели без восторга. Появились первые слухи о том, что король не в своем уме. Что касается принцессы Софи, то она перенесла разрыв довольно спокойно, потому что через три дня после помолвки успела влюбиться в одного мюнхенского коммерсанта…

В 1876 году баварский король практически исчез из поля зрения общественности. Он соприкасался разве с одними лакеями, а если министру нужна была королевская подпись, он вынужден был отыскивать Людвига по отдаленным хижинам в горах. От столь прекрасного и видного ранее юноши не осталось и следа. В возрасте чуть более тридцати лет Людвиг выглядел как престарелый, отечный, беззубый и нервный алкоголик, который исключительно из приличия вел себя по-человечески. Перепады настроения становились все резче, приступы агрессии — все сильнее. Он насмехался над «глупостью», «ограниченностью» и «бездуховностью» своей матери, а когда был недоволен ее слугами, помещал их под арест, лишал пищи и применял к ним телесные наказания. Без предупреждения он посещал уличные пивные, чтобы побыть неузнанным среди «простого народа», но, когда это заходило уж слишком далеко, телохранители умели позаботиться, чтобы «простого народа» в избранном заведении не оказалось.

В общем и целом Людвиг вел расточительную жизнь. Роскошные постройки наподобие замков Нойшванштайн, Линдергоф и Херенхимзее баварский бюджет был не в состоянии финансировать, и поэтому монарх вынашивал планы чуть ли не ограбления банков и прочих преступных деяний. Правда, только в мечтах. Однако репутация Людвига была уже испорчена. Его образ действий был неприемлем ни с политической, ни с экономической стороны, и поэтому среди баварских политиков царило замечательное единодушие. Но как избавиться от короля? Нельзя же уволить монаршую особу! Здесь-то и пришло время профессора Бернхардта фон Гуддена.

Этот психиатр, уроженец Клеве, был заведующим мюнхенской психиатрической клиникой и признанным корифеем в своей области. Такую репутацию он заработал прежде всего мастерством окружать себя квалифицированными сотрудниками и записывать их успехи на свой счет. Его можно было видеть на многих врачебных конгрессах; также он был мастер вытряхивать деньги из спонсоров. Не следует забывать и то, что Гудден был исключительно трудолюбивым человеком: он прилежно систематизировал факты и работал до глубокой ночи.

Способность к ночной работе чрезвычайно ему пригодилась при составлении отчета о состоянии здоровья Людвига II. Его «заказчик», председатель совета министров Иоганн Лутц, хотел получить документ как можно скорее из опасения, что Людвиг применит свое королевское право и распустит правительство до того, как оно успеет объявить его недееспособным. Одним словом, король и парламент наперегонки готовили друг другу отставку. Это и усадило Гудцена за работу. Систематизируя факты, он опирался на письма самого короля, свидетельства двух слуг, двух кабинет-секретарей и одного шталмейстера (все пятеро имели близкий доступ к королю). Поскольку все нужно было делать быстро, психиатр не стал тратить время на то, чтобы выслушать или хотя бы увидеть своего пациента. Остальными участниками освидетельствования были избраны три врача, из которых один был зятем фон Гуддена. Они не имели ни малейшего понятия о состоянии Людвига и просто поставили подписи под документом.

Заключение вышло безжалостным. Баварского короля записали в душевнобольные. Это значило, что проявления его свободной воли были «полностью исключены», шансов на улучшение этого состояния не было, и такое положение должно было сохраняться «всю его жизнь». Людвиг был в политическом ауте. Едва подписи под заключением высохли, как в Нойшванштайн отправилась государственная комиссия. Но мнимый душевнобольной узнал об этом: он приказал усилить свою охрану жандармами, а перед воротами замка собрал чернь, чтобы линчевать «предателей». «Предатели» едва избежали готовившейся им участи благодаря тому, что руководитель жандармов признал подлинность документа о лишении Людвига престола и отпустил членов комиссии. У них, однако, пропало всякое желание совершить вторую попытку, и они предоставили это право профессору фон Гуддену.

Ему это удалось лучше, чем его предшественникам, так как он заручился поддержкой шефа жандармов и захватил с собой пять санитаров со смирительными рубашками. 12 июня 1886 года Людвиг был арестован и отправлен в замок Берг, где к тому времени с внутренней стороны дверей сняли ручки, а окна закрыли решетками. Свергнутый король не оказывал сопротивления. Престол занял его дядя, принц Луитпольд. Таким образом, царствующая династия не пресеклась.