Книга 4.51 стратагемы для Путина - Анатолий Вассерман

Огневой мощью?

Нет сейчас боевого вертолёта лучше российского Ка-50 «Чёрная акула». И по общей ударной силе, и по соотношению эффективность/стоимость. Так что деньги, вложенные Румынией в лицензию на производство 96 «Кобр» американского образца, можно считать выброшенными прямо на ветер. Польша покупает в США 100 истребителей F-16, безнадёжно слабых рядом с нашими МиГами. Наш автоматный патрон 5.45*39 куда эффективнее НАТОвского 5.56*45, да и высокоимпульсный пистолетный 9.2*18 ничуть не хуже люгеровского (стандарт НАТО) 9*19 1902-го года (хотя втиснут в старую гильзу Сёмина, так что им можно даже из «Макарова» стрелять).[44]

Надёжной безопасностью?

Насколько эта безопасность будет надёжна, видно уже хотя бы по планам довооружения — выше упомянута лишь малая их часть. Если бы новые члены НАТО действительно рассчитывали на его защиту, стоило бы затраты на оборону сократить. Тем более что единственная официально поминаемая угроза — российская — вряд ли серьёзна. Чечня, увы, показала мощь наших войск[45]. Так что в любом обозримом будущем ходу на Запад им не будет. Даже если к власти в России придёт какой-нибудь политический безумец, готовый счесть весь мир своим врагом[46].

Кстати, вероятность такого возврата к временам холодной войны тем выше, чем ближе к нашим границам окажутся те, кого народ России вряд ли скоро привыкнет считать своими доброжелателями. Ведь даже Украина — официально единственным опасным соседом считающая северного — появления НАТО у своих границ ожидает без малейших признаков восторга. И вступление восточноевропейских стран в НАТО может лишь создать для них ту самую российскую угрозу, под предлогом которой они в НАТО рвутся.

Тем более что лучшая защита для малых стран — не военные союзы. А нейтралитет.

Военные расходы нейтральных стран анекдотически малы даже по скромным западноевропейским меркам. Обязательная служба — в тех немногих странах, где она ещё сохранена — более напоминает спортивные сборы, нежели суровый ратный труд. А спокойствия куда больше, чем у членов любого военного союза: самое чувствительное к безопасности — деньги — прячется прежде всего в нейтральной Швейцарии. Не удивительно, что нейтральные страны Европы процветают. В Финляндии и Австрии последние полвека — эпоха нейтралитета — были самыми благополучными за всю их историю. А Швеция, нейтральная с 1815-го, сумела даже построить социализм[47].

Почему же нейтралитет нынче столь малопривлекателен? Почему наши былые союзники по Варшавскому договору не рвутся приобретать столь выгодный и спокойный статус? Почему даже уютная Австрия оживлённо обсуждает перспективы отказа от политики, столько лет обеспечивавшей всеобщее благосостояние?

Лишние деньги из бюджета некуда девать, кроме военных приготовлений? Вряд ли. Деньги лишними не бывают даже в сытой Швеции. А уж Восточная Европа, переходя на рыночные рельсы, нуждается в каждом гроше.

Российская угроза так велика, что от неё нейтралитетом не спасёшься? Но даже в советские времена наши войска выходили за границу только по следам врагов или по призывам друзей. Единственное печальное исключение — зимняя война — кончилось не захватом лежавшей за прорванными укреплениями Финляндии. Мы лишь обменяли полосу у Питера на северокарельские земли. Обмен этот предлагался ещё до войны, и причины, по которым Финляндия такой обмен отвергла, даже её политики считали несерьёзными. А в Венгрию в 1956-м, в Чехословакию в 1968-м, даже в Афганистан в 1980-м мы попадали только по призывам местных политиков — хотя, конечно, далеко не всех. У США в Гренаде и Панаме даже такого оправдания не было. А вот в Польшу в 1981-м мы не пошли. Хотя тогдашние наши вожди и не скрывали, что хотят утихомирить бурного соседа. Но оттуда нас никто не пригласил…

Военная машина России неудержима? Конечно, Чечня — не показатель. В гражданской войне стороны одинаково вооружены и снабжены, сходно подготовлены и обучены. А потому и одолеть друг друга могут лишь безудержным кровопролитием. Но по любым объективным показателям армия наша слабее, чем в любую предыдущую эпоху. И сильнее не станет: новой политике старая армия не нужна — если только извне нас не принудят вернуться к политике прежней[48]. Так что ныне России прежде всего нужен пояс из нейтральных стран, который отодвинет от наших границ ничуть не ослабевшую военную машину НАТО.

Нейтральный статус ненадёжен? Нет, уважение к нему обеспечено во всём мире. Если потребуется, и силой. Достаточно вспомнить: Великобритания вступила в первую мировую войну из-за нарушения Германией нейтралитета Бельгии[49]. Так что официально признанный нейтралитет — ничуть не худшая защита, чем членство в военном союзе.

Если силы гарантов нейтралитета соизмеримы.

Пока в центре Европы два блока годами держали друг друга за горло — альпийской республике бояться было нечего. Любого из возможных нападающих остановил бы другой. Зная это, ни один из них не решался ни на какое угрожающее движение.

Вдруг опасность с Востока исчезла. Нейтралитет, опирающийся на равновесие двух противостоящих угроз, зашатался.

Россия ныне, как в былые времена, по боеспособности сопоставима с Германией. Если бы мы по-прежнему противостояли друг другу, безопасность Восточной Европы была бы гарантирована. Но Россия более никому противостоять не желает. Зато Германия не одинока, как в былые времена, а опирается на военную машину НАТО, объединяющую самые развитые экономики и потому мощнейшую в мире.