Книга Крымский щит - Вячеслав Демченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Полетели, чертя во все стороны копотные траектории, лохмотья брезента и шинельного сукна, подсумки, будёновки и противогазы; воткнулся под ноги трехгранный штык.
Наконец-то сквозь какофонию воплей и стонов, надрывный вой мин и грохот разрывов стала слышна и ответная стрельба трехлинеек, и зачастил, сыпля на лобовую броню латунные гильзы, танковый зенитный. В лесу, справа и слева от колонны, на корку голубоватого наста посыпались хвоя и медные чешуи сосновой коры, обрушились с еловых лап снежные шапки, оседая искристым туманом, заклубился иней…
И никакого толку. Никто противника не видел.
Более или менее осмысленно из-за командирского танка вывернул на середину дороги чуть больший своих соплеменников БТ-5М с непривычно длинным стволом 75-миллиметровой пушки. Что-то неслышное заорал под себя высунувшийся из люка командир танка артиллеристской поддержки, перекрикивая грохот минного обстрела. Цилиндрическая башня с жужжанием электромотора довернулась вокруг оси, чёрное жерло пушки уставилось куда-то за обрушенный мост…
Все это Сергей наблюдал поверх рулевого колеса, невольно просев на водительском сиденье пониже, но не трогаясь с места. Метаться между разрывами всполошенной курицей не было никакого резона, это было очевидно — то и дело сквозь клубы вздыбленного снега летели тряпичными куклами красноармейцы, высыпавшиеся из крытых кузовов полуторок.
Впрочем… — присмотрелся Сергей… — в методичности, с которой один за другим подпрыгивали на месте и разваливались охваченные пламенем, и опрокидывались грузовики стрелкового батальона, было что-то слишком закономерное.
«Наводчики! — осенило его. — Никуда финны не уходили, они где-то здесь, где-то рядом…»
Сергей вынул из кобуры мёртвого Лёхи наган, секунду подумав, полез за пазуху его полушубка и нащупал стопку писем, красноармейскую книжку и чёрный пистон «смертника», толкнул плечом дверцу и выпрыгнул из кабины.
То, что противник где-то рядом, скоро сообразил и командир БТ-5М, наблюдая, как методично были расстреляны оба танка авангарда, прошедшие мост. Двинулись было вперед по инерции наступления, но в течение минуты-двух полыхнули — взорвались дополнительные баки на бортовых полках над узкими гусеницами, зачадили бензиновой копотью. И это были не мины на дороге и не миномётный обстрел…
Танкист увидел струю бесцветного пламени, вырвавшуюся на том берегу из-под обычного с виду снежного заноса, которых тут возле каждого упавшего дерева или валуна — тысячи…
— Прицел 45! — крикнул под себя, в люк, командир танка.
Выпуклый щит вертикальной наводки пополз вверх, задирая пушечный ствол…
Дуэлянты выстрелили почти одновременно.
Сергей успел ещё заметить, как за речкой взметнулся бурый фонтан взрытой земли и снега, успел услышать и характерный, словно молотом по наковальне, ответный удар по танковой броне. Обернулся и шарахнулся в сторону от тени, метнувшейся ему под ноги.
Стальная «консерва» танковой башни, кувыркаясь, летела сквозь поднятые с земли облака снежной пыли…
…Финны уже чувствовали себя хозяевами брошенной техники. Согнав отступающие остатки дивизии с дороги на минные поля, они выкашивали автоматным огнем отстающих, подбираясь к ним вплотную небольшими командами лыжников шюцкора по только им известным минным проходам. Появлялись из самого, казалось, снега; отстрелявшись, подбирали раненных и обмороженных за ночь… И так же, как лешие, растворялись в заснеженном лесу без следа и даже серного запаха…
Зато у брошенной колонны вели себя уже как в собственном гараже. Увезли раненых, сложив их в кузове трофейного ГАЗа. В короткой, но ожесточённой перестрелке выкосили около взвода упрямых обозников, не пожелавших расставаться со своими «Сивками»… Танки бросались с куда более лёгким сердцем, чем «родимые». Оно и понятно, уходить по глубокому снегу в пешем или конном порядке было куда проще и даже быстрее, чем на гусенично-колесных «быстроходных» БТ и Т-26, лихая быстроходность которых была рассчитана отнюдь не на карельскую глушь, а на европейские шоссе. Там, на приличных автобанах, они могли бы за полчаса сбросить гусеничную обувку и катиться на колесах с монолитной резиновой шиной, развивая скорость до 80 км/час. Тут же… Танки, зарывшись мелкими звеньями гусениц в прессованный снег, надрывались так, что то и дело перегревались двигатели, особенно, если это были не наши М-5, а итальянские «Либерти».
… И теперь финны то и дело наведывались к колонне небольшими ватагами, иногда с санями, запряженными лошадьми — теми самыми «Сивками-Бурками», за которых поплатился жизнью взвод охранения, состоявший преимущественно из матёрых колхозных мужиков, — грузили оружие, боеприпасы и медикаменты. Изредка, попрыгав перед радиатором полуторок с «кривым» или «русским» стартёром, увозили целые грузовики продовольствия. И очень охотно фотографировались на фоне своих трофеев: зенитных многоствольных пулемётов, орудий и гаубиц, ворохов винтовок и пулемётов, бесконечной вереницы машин и десятков танков…
Почему-то именно это и раздражало Сергея до самой крайности — куды какие победители?! Не в курсе, что ли, что «От Москвы до британских морей Красная армия всех сильней»? Так мы сейчас проясним этот вопрос…
Расставив сошки «Дегтярёва» под задним мостом грузовика, стоявшего напротив, наискось, от его ЗИСа, он подышал на красные пальцы, сняв вязаные перчатки, и стал ждать…
Сергей и сам себе не смог бы объяснить, что это его в конце концов так заело? Который день он пробирался к своей заветной цели, стараясь не попасться на глаза финнам, подолгу отстаиваясь с заглушенным двигателем, пока впереди копошились у брошенной техники финские «трофейщики»… Или отчаялся добраться до цели на привычных колесах?..
А цель его была проста и понятна.
Там, на дороге № 2, двигался медсанбат дивизии. И в его составе Аська — чернявая, коротко, по-мальчишески стриженная, в куцем овчинном тулупчике поверх белого, до колен, халатика. Смешливая, простая, но и вздорная, как чересчур идейная пионерка. Такая могла до трёх часов ночи просидеть у ротного костра, заливаясь звонким смехом, прячась за широкими солдатскими спинами от начальницы медслужбы, обогреть лукавыми искорками больших антрацитовых глаз всех и каждого и…
Как ни в чем не бывало уйти спать в пирамидальную белую палатку с красным крестом и кривой трубой буржуйки. Одна, без всякого любовного конвоя…
— Ещё и в радиатор заедет, если не туда зарулишь… — поделился горьким опытом штатный ловелас автомобильной роты под взрыв хохота. — Совсем не профсоюзная баба!
Убедился в этом в своё время и Сергей Хачариди. По физиономии, правда, не получил, но, бормоча что-то невнятное про войну, Родину и Сталина… — а он-то тут каким боком?! — упиралась Аська в грудь Хачариди овчинными варежками, хоть и тяжело дыша, но твёрдо.
И теперь он только хотел знать, всё ли с ней, с комсомолкой непуганой, в порядке. Не фотографируются ли с ней эти дебелые белобрысые парни в белых маскхалатах и серых суконных кепи… Или того хуже, не повела ли она в атаку по минному полю тяжелораненых… За ней, дурой, пойдут…
