Книга Семь солнечных дней - Крис Манби

Домики на холмах были белого цвета с вкраплениями голубого и нежнейшего лососево-розового. Бледно-розовый. Цвет свадебного букета Кэрри Эн. Букета, который она засушила, положила под стекло и хранила пятнадцать лет. А в прошлые выходные разбила молотком в пыль. Получив развод, было невозможно не вспомнить о том, как все начиналось.

В маленьком городке, где выросла Кэрри Эн, ее свадьба должна была стать событием года. Обе ее старшие сестры уже вышли замуж – с помпой и роскошью, присущей королевским семьям. Словно замуж выходила принцесса-невеста, а не дочь владельца трех магазинов на углу.

Кэрри Эн была младше сестры на восемь лет – «самая прекрасная ошибка, которую мы когда-либо сделали», как говорила ее мать каждый день рождения, – и росла в семье любимицей. Ее лелеяли и баловали. Каждое слово приветствовали, словно высказывание гения. Сестры, Эйтна и Труди, души в ней не чаяли и наряжали как маленькую куколку.

– Он тебе не пара, – заявил отец Кэрри Эн, когда она впервые сказала, что идет на свидание с Грегом Фишером. Все кавалеры были не пара Кэрри Эн Мерфи.

Когда Кэрри Эн встретила Грега, ей было всего семнадцать лет. Он был завсегдатаем в баре, где она работала по выходным – официанткой в обеденном зале рядом с главным баром, где ей было еще рано работать из-за возраста. Тогда Грегу было двадцать четыре, и он казался невозможно крутым и преуспевающим: работал агентом по продажам и иногда бывал в командировке аж в Северной Ирландии! У него была машина, отличная быстрая машина, четырехдверная, с откидным верхом – а большинство парней, к которым Кэрри Эн ходила на свидания, еще только пытались сдать на права или наворачивали круги вокруг супермаркетной стоянки на колымагах с форсированным движком и открывающейся вверх задней дверью. По сравнению с ними Грег выглядел настоящим мужчиной.

И все девушки хотели его заполучить. Он был похож на Джона Бон Джови из одноименной группы – так решили Кэрри Эн и ее лучшая подруга Майри, тоже официантка. Грег вовсю пользовался этим сходством. Если не надо было надевать офисный блестящий серый костюм, он, подражая своему герою, носил рубашки с рукавами «летучая мышь» и обтягивающие кожаные штаны. Один раз даже перевязал светлые волосы лентой. Отец Кэрри Эн клялся, что видел этого парня с подведенными глазами. Но для Кэрри Эн это была всего лишь еще одна причина, чтобы влюбиться в него.

– Он такой крутой, – сказала она Майри, когда они в очередной раз вели бесконечные разговоры о любви, вместо того чтобы готовиться к выпускным экзаменам.

Он лишил ее девственности на заднем сиденье своей «сьерры» под песню «Скользкие и мокрые».

И сделал предложение в пылу ссоры – сказал, что, если она уедет в университет Ридинга учиться на психологическом факультете, он не станет дожидаться ее возвращения в Глостершир на каникулы. Не в силах представить мир без Грега Фишера, Кэрри Эн ухватилась за его внезапное предложение.

Родители пытались ее отговорить, но в тот год Кэрри Эн в университет так и не поехала. Мама и папа успокоились, ведь она не отказалась от места на курсе, а лишь сохранила его до следующего года. Устроилась ассистентом в местное агентство по подбору персонала, заполняла резюме временных работников, варила кофе. Следующим летом Кэрри Эн повысили до младшего менеджера, а бланк, подтверждающий ее поступление в Ридинг с сентября, был похоронен под грудой свадебных приглашений.

Во второй раз ее уже никто не отговаривал.

– Ну, может, он мне с первого взгляда и не понравился, но, по крайней мере, он не сбежал, – говорил мистер Мерфи о будущем зяте. У него было единственное возражение – вместо традиционного свадебного марша Кэрри Эн хотела идти к алтарю под гитарные запилы Джона Бон Джови и его веселой группы.

В утро свадьбы Кэрри Эн проснулась от страшного сна и обнаружила, что кошмар только начался. За ночь крошечный прыщ на подбородке вырос, как волшебный гриб. Ее мать обещала, что прыщик легко можно замазать маскирующим средством фирмы «Риммель», но теперь этот красный огромный нарост нельзя было скрыть даже тонной замазки. А платье, которое висело на двери, когда она заснула, упало на пол – клейкая пленка на пластиковом крючке держалась аж с 1973 года, но наконец не выдержала. Итак, платье помялось, прыщ вырос до невозможных размеров, волосы не хотели укладываться, несмотря на тонны геля и лака…

За полчаса до свадьбы Кэрри Эн разревелась, глядя на свое отражение в зеркале ванной.

– Все должно было быть идеально, – ревела она, в отчаянии уставившись на коровью лепешку на голове – предполагалось, что это будет изысканный шиньон. – Прическа, как у старой бабки.

Кузина Ширли, автор чудовищной прически, попыталась вытащить отдельные прядки, чтобы смягчить образ. Мама Кэрри Эн заверила, что все пройдет замечательно. Ведь сегодня такой чудесный день.

– Актрисы всегда говорят, что плохая генеральная репетиция – счастливый знак, – ободряла ее миссис Мерфи.

– Ты правда так думаешь? – спросила Кэрри Эн.

– На все сто, – пропела ее мать. – Расслабься, милая. Когда будешь вспоминать этот день через двадцать лет, еще посмеешься над тем, как расстраивалась из-за прически. Ты будешь рада, что сделала пучок вместо шиньона. Классический пучок даже лучше.

Хорошо хоть подружки невесты, согласно традиции, выглядели гораздо хуже, отправившись в церковь на «роллс-ройсе» в лососево-розовых платьях с рюшами.

Но Кэрри Эн роскошного лимузина не досталось. Мистер Мерфи настаивал, чтобы в церковь его дочь прибыла на повозке, запряженной лошадью, как в свое время ее старшие сестры. Говорил, что это напоминает ему его собственную свадьбу с матерью Кэрри Эн в Ирландии. Все, что напоминало мистеру Мерфи о его юности в графстве Корк, было священно.

Мистер Давенпорт, хозяин местной школы верховой езды, был только рад одолжить свою самую спокойную кобылу в обмен на приглашение на свадебный прием.

– Платье запачкается лошадиным дерьмом, как у Труди, – протестовала Кэрри Эн.

– Лошадиное дерьмо на счастье, – ответил отец.

Но Кэрри Эн удалось не измазаться. И когда они подъезжали к церкви Святого Майкла, Кэрри Эн признала, что отец был прав. Ехать на свадьбу в повозке было здорово. Прохожие останавливались и смотрели. Дети показывали пальцами и махали руками, старушки благосклонно улыбались. Строитель с соседнего дома закричал: «Не делай этого, милая! Со мной тебе будет лучше!»

И вдруг показалось, что поездка, которой Кэрри Эн до смерти боялась всю неделю, прошла слишком быстро. Полчаса на повозке пролетели как секунда, и вот они уже остановились у церкви. Мистер Давенпорт слез с козел помочь невесте ступить на квадратный красный коврик, который он предусмотрительно постелил, чтобы не испачкать белоснежные атласные туфельки.

– Ты готова? – спросил отец Кэрри Эн, хотя глаза у него были на мокром месте.

Кэрри Эн кивнула. К ней подлетела Майри – нанести последний слой блеска для губ. Теперь не надо было волноваться, что волосы упадут на лицо и прилипнут к губам, как сахарная вата.