Книга А потом пришла любовь - Роберта Ли

— Потому я и купил. Ох, Стелла, я так много хочу сделать для вас! — Он потрепал Стеллу по волосам и оставил руку лежать на ее затылке. — Не могу подобрать слов, чтобы высказать хотя бы половину того, что хотел бы. Один взгляд на вас вызывает у меня желание быть поэтом.

— Никто и никогда еще не говорил мне ничего приятнее этих слов!

Она сама поцеловала его, он крепко обнял ее. Их поцелуй затянулся и был уже не таким, как прежде, бережным, руки Мэтью так настойчиво ласкали ее тело, что ее нежность сменилась страхом, и, задохнувшись, Стелла отшатнулась:

— Не надо, Мэтью! Я… я… — Она стиснула руки, близкая к необъяснимым слезам.

— Извините, дорогая. — Он обнял ее за талию, и в этом движении уже не было страсти, только нежность. — Не бойтесь сказать мне, если я напугаю вас. Я никогда не сделаю ничего, что может обидеть вас.

Стелла с трудом расслабилась:

— Это так глупо. Простите меня за эту ерунду.

В течение нескольких следующих дней они редко бывали наедине, поскольку Стелла оставила приготовления к свадьбе и свадебному путешествию на долю Мэтью. Они должны были обвенчаться в церкви Святого Павла в Найтсбридже и после небольшого семейного завтрака улететь в Момбассу.

— Я еще подростком хотел увидеть эту часть Африки, — объяснил он, — надеюсь, вам там понравится.

— Звучит прекрасно. Я уже много лет не была за границей.

— В следующем году мы отправимся в круиз. Это самый лучший способ увидеть как можно больше мест за одну поездку.

— Я это ненавижу.

— Но для меня это единственная возможность, Потом у меня может никогда больше не быть отпуска более чем на две недели.

— Тогда нет смысла богатеть, — фыркнула Стелла.

Он усмехнулся:

— Вы не правы, девочка. Начинаешь с того, что стараешься заработать столько денег, чтобы можно было делать все, что захочешь, а потом, когда их получаешь, у тебя появляется слишком много обязательств, чтобы оставить это занятие.

Она засмеялась:

— Бедный миллионер!

— Я считал бы себя беднее, если бы не был миллионером. — Мэтью вынул портсигар. — Меня вполне устроила бы какая-нибудь тихая деревушка, только я думаю, что вам нужно что-нибудь более шикарное.

Стелла была тронута:

— Вы так много думаете обо мне. Вы так добры, Мэтью!

— Только к вам, девочка. V моих друзей родимчик случился бы, если бы они услышали, как я с вами разговариваю. Надеюсь, они вам понравятся… мои друзья, я имею в виду. Они — простые люди, но хорошие.

— Если они похожи на вас, то, уверена, они мне понравятся.

Мэтью достал сигарету, Стелла протянула руку и услышала:

— Нет, девочка, вы слишком много курите.

Она развеселилась:

— Мы еще не женаты, а вы уже командуете мной, — и, дотянувшись, взяла сигарету. — Я только одну.

Он нагнулся и вынул сигарету из ее губ:

— Лучше поиграйте мне. Я давно уже не слышал, как вы играете.

— Это не моя вина. Вы так замотались между Лидсом и Лондоном, что на вас страшно глядеть.

— Так или иначе, кое-что еще нужно сделать. Мы уезжаем на целый месяц, а на одной из фабрик есть проблемы, которые я хотел бы уладить до отъезда.

— Какие проблемы?

— Угроза забастовки. Но не забивайте этим свою хорошенькую головку. Когда я с вами, мне хочется забыть о делах. Дайте нам немного музыки.

Неприятная фразеология, но Стелла постаралась пропустить это мимо ушей:

— Что-нибудь особенное?

Он напел несколько тактов:

— Не знаю, как называется, но это самое мое любимое.

— «Лунный свет».

Ее пальцы привычно коснулись клавиш, зазвучала мелодия Дебюсси, и Мэтью залюбовался прекрасной картиной, ожившей в сумрачной комнате, в ярком платье гранатового цвета, за темным пианино, Стелла играла почти бездумно, не глядя на руки, выражение ее лица оставалось серьезным.

Любовь моя, не рань меня,

Не прогоняй несправедливо:

Я так давно люблю тебя

И блеск твоих бесед учтивых.

Незваная-непрошеная, появилась мысль о Чарльзе. Он давно любил Стеллу, любил ее общество, но его восторг был таким скучным, что, как она чувствовала, оставить его было действительно не больше чем невежливостью с ее стороны.

От «Лунного света» Стелла перешла к «Зеленым рукавам», напевая про себя в такт музыке:

О радость сердца моего!

Восторг, томленье и услада!

Все золото мира сложу к ногам

Леди Зеленые Рукава!

Теперь она была восторгом, томленьем и усладой Мэтью и всей его радостью.

Смолкла последняя нота, Стелла повернулась и посмотрела на него. Он уснул, его голова покоилась на диванной подушке, а рука свесилась до пола. Она улыбнулась и склонилась над ним. Он, должно быть, устал, стараясь закончить так много дел за столь короткое время. Этот брак очень много значил для него — он так долго ждал, что заслужил гораздо большего, чем она могла предложить ему. Стелла ласково коснулась его волос, выключила свет и на цыпочках вышла из комнаты.

В один из пасмурных февральских дней, рано утром, Стелла вышла замуж за Мэтью. Свидетелями у них были только мать и Адриан. Когда Мэтью произносил слова клятвы, голос его срывался, и Стелла впервые поняла, как глубоки его чувства к ней. Странно, что у нее он вызывает такие разные эмоции: иногда ей кажется, что она любит его, а иногда он ей безразличен. Может быть, когда они останутся наедине, когда она больше не будет скована легкомысленным подшучиванием Адриана и ледяным высокомерием матери, они с Мэтью достигнут настоящего взаимопонимания?

Во все время ленча в «Рице» Мэтью, казалось, совершенно не замечал ни холодности своей тещи, ни поддразниваний Адриана и смотрел на Стеллу с таким обожанием, что ей хотелось попросить его не любить ее так сильно. Ленч длился недолго, поскольку молодожены планировали уехать сразу после полудня, и, как только они разделались с едой, Стелла взглянула на часы с бриллиантами, которые он подарил ей на свадьбу, и увидела, что до вылета самолета остался всего час:

— У нас нет времени, Мэтью.

Он не успел ответить: подошедший официант сообщил, что мистера Армстронга просят к телефону.

— Если это Джесс, держу пари, она просит прощения за то, что не сумела приехать.

— Почему она не приехала? — спросил Адриан у Стеллы.

— Не знаю, — откликнулась та, — и не думаю, что стоит спрашивать!

— Похоже, что вместо свекрови ты получила золовку.

— Спасибо, — сухо уронила Стелла.