Книга Мост любви - Эмма Дарси

— Тем более она не нуждается в моем утешении. Ведь я не тот сын, которого она хотела бы видеть, не правда ли?

— Ты — единственный сын, который теперь у нее есть.

— Не думай, что меня это радует. Я не собираюсь танцевать на могиле Роберто.

— Он был твоим братом!

— Он в большей степени был твоим сыном, чем моим братом, — парировал Люк. — Он был предан тебе, а не мне. Он предал меня ради твоего одобрения.

— Он хотел спасти тебя от безрассудного поступка. — Тон отца стал угрожающим.

Люк сделал глубокий вдох и постарался взять себя в руки.

— Ты все сказал? — ровным голосом спросил он отца.

— Твоя мать ожидает тебя на ленч в воскресенье.

— А Скай и Мэтт приглашены?

— Нет, — рявкнул Маурицио и с вызовом посмотрел на сына.

И слава богу, подумал Люк, потому что вряд ли бы решился сейчас подвергнуть Скай такому испытанию.

— Значит, и я не приду, — ответил он решительно.

— Твоя мать будет разочарована. — Было видно, что отец едва сдерживает ярость.

— Сожалею, но это ты создал такую ситуацию, отец.

— Когда же ты прозреешь?!

С этими словами отец покинул офис Люка, не преминув громко хлопнуть дверью. Люк поймал себя на том, что ему безразлично, как воспримут родители его отсутствие.

Они разлучили его со Скай, с Мэттом, не посчитавшись с его чувствами, так почему теперь он должен считаться с их? Он не вернется в семью… во всяком случае, без Скай и сына.

Глава 10

Еще один день запретных удовольствий, думала Скай, стоя под душем в ванной комнате, примыкавшей к ее спальне, и смывая с себя душистую пену. Люк платил за все, и она не могла этому сопротивляться, потому что все это он делал ради Мэтта.

Лучшие места в самолете, потому что Мэтт летел впервые. Шикарный номер в отеле — максимум комфорта, вид на море, огромный телевизор в гостиной, чтобы Мэтт мог смотреть любую программу.

Они прекрасно проводили время, но Скай не могла не чувствовать себя должницей Люка, несмотря на его уверения, что это он у нее в неоплатном долгу за все, что она сделала для его сына. И еще… ей просто нравилось быть с ним, потому что сейчас он был особенно похож на того Люка, которого она полюбила когда-то. И ей было очень трудно сосредотачивать внимание на Мэтте. Не просто трудно… Невозможно! Даже сейчас, стоя под тугими струями, смывающими пену с ее обнаженного тела, она не могла не вспоминать о том, как когда-то ласкал ее Люк…

Он хотел ее. Об этом говорил его мерцающий пристальный взгляд, когда он смотрел на нее, хотя вслух не было произнесено ни слова.

Барьеры, которые она возвела, чтобы противостоять собственным чувствам к Люку, шатались все сильнее. Каждый раз, когда он касался ее — придерживал за талию в толпе, поддерживал под руку, когда они входили в ресторан, держал за руку ее и Мэтта, когда они гуляли, — физическое напряжение в Скай нарастало. И хотя в этих прикосновениях не было ничего нарочито сексуального, она не могла не желать большего.

Выходи за меня…

Если бы все было так просто… Могло бы быть, если бы не прошлый печальный опыт. Люк может считать, что он в силах контролировать ситуацию, но Скай чувствовала, что им не дадут быть счастливыми. Кроме того, она не до конца верила Люку, вернее, причинам, по которым он хотел жениться на ней. Не преобладает ли над всем этим желание заполучить сына, а ее — как вынужденное дополнение?

А химическая реакция между ними… это другой вопрос. Но в одном Люк прав — она никуда не делась.

Скай со вздохом закрутила кран и потянулась за пушистым банным полотенцем — еще одно греховное удовольствие за деньги Люка. Их было очень много в этой поездке, и все они были ужасно соблазнительными. К такой жизни легко привыкнуть.

А может быть, Люк именно на это и рассчитывал? Может быть, это еще один способ воздействия на нее, чтобы добиться поставленной цели?

Но короткие каникулы — это, увы, не реальная жизнь, твердо сказала себе Скай, и она не должна забывать об этом.

Хотя стояла середина апреля, дни оставались жаркими, а вечера — бархатисто-теплыми. Проходив целый день в облегающих джинсах с волосами, забранными в узел на затылке, Скай решила надеть открытый белый сарафан и распустить волосы. Босая, она вышла в гостиную, зная, что Люк ушел купить что-нибудь на ужин.

Мэтт в пижаме сидел у телевизора и с удовольствием смотрел один мультик за другим. Перед ним стояла огромная коробка пиццы, которую он уплетал за обе щеки.

— Не дождался нас? — удивилась Скай. Люк придавал совместным трапезам большое значение.

— Я был очень голоден, и папа сказал, что я могу поесть здесь, — с готовностью проинформировал ее сын. — На кухне много еды, а он пошел в душ.

— Хорошо, я посмотрю, что он принес.

Мэтт снова уставился на экран, а Скай направилась в кухню, готовая увидеть еще несколько коробок с пиццей, но ошиблась. В мойке лежали все ингредиенты для овощного салата — листовой салат, помидоры, перец, авокадо, огурцы. Рядом стояла бутылочка итальянской заправки для салатов, на противне лежала буханка свежего хлеба чиабата со шпинатом и сыром, который нужно было только разогреть в духовке. Замаринованные куски стейка лежали на большом блюде, а в пластиковой коробочке для микроволновой печи — десять почищенных картофелин с маслом и укропом. Пицца явно не была предусмотрена в сегодняшнем меню.

— Я подумал, что мы можем поужинать по-настоящему, — раздался за спиной голос Люка. Скай резко обернулась. Люк надел чистые белые шорты и яркую гавайскую рубашку, которую не потрудился застегнуть. Он был босым, как и она.

Скай показалось, что из ее легких выпустили весь воздух. Барьеры окончательно рухнули, и яростная вспышка желания буквально потрясла ее, пронзив иглами все тело. Пульс участился, по телу разлился жар, кожа покрылась мурашками, груди напряглись.

— Я помою овощи, — выдавила она из себя.

— А я накрою стол на балконе, — бодро предложил Люк, собирая тарелки и приборы. — Мы сможем поесть и поговорить без помех.

Поговорить… Это слово билось в ее голове, пока она автоматически мыла и резала овощи.

Люк удержал ее, когда в первый вечер она хотела уйти в свою комнату, попросив рассказать о первых годах жизни Мэтта. Посчитав просьбу вполне естественной, Скай согласилась. Прошлым вечером он спросил о ее жизни — о смерти матери, о работе, и она рассказала, но стоило ему спросить о планах на будущее, немедленно ретировалась в свою спальню.

Что сегодня задумал Люк?

Может быть, разумнее сослаться на головную боль и улизнуть?

Она еще не успела принять окончательное решение, когда в кухню вернулся Люк и прошел прямо к холодильнику.