Книга Что такое любовь… - Энн Макалистер

Она оттолкнула его и вскочила с дивана. Девушка вспомнила своего отца. Как он переживал, когда узнал, что Долли беременна!

Он чувствовал свою вину в том, что случилось с его дочерью. Джон Малоун не переживет, если узнает, что с Милли произошло то же самое.

Еще мгновение — и они занялись бы любовью на полу в гостиной. Она не узнавала себя. Невозможно поверить, что она, Милли Малоун, ведет себя так. Очевидно, она действительно потеряла голову от любви к Кэшу Каллагану.

— Но... — запротестовал Кэш.

— Отец убьет нас, если...

— Неплохая причина уйти из жизни.

Улыбка появилась на его губах. Благоразумие, казалось, вернулось к нему. Он сидел на диване, пытаясь побороть в себе желание. Это было неимоверно трудно.

— Да, наверное, ты права, — согласился Кэш, вставая и направляясь к ней.

Он нежно поцеловал ее в щеку, и они покинули гостиную. Кэш решил проводить девушку до ее комнаты.

Какой-то шорох раздался в коридоре.

Они замерли. Потом осторожно отошли к стене.

Кэш пытался что-то придумать. Он быстро метнулся к дивану и лег.

Кто-то включил свет. Кэш не двигался. Приоткрыв глаза, он увидел мистера Малоуна.

Он пил воду, при этом посматривая на Кэша, которому с трудом удавалось притворяться спящим. Ковбой надеялся, что Милли укрылась в надежном месте и ее не обнаружат.

Наконец Джон Малоун удалился.

Ужас охватил Кэша снова при мысли, что их могли обнаружить здесь. Боже, что бы тогда было!

Кэш предпринимал отчаянные попытки успокоиться. Но это ему плохо удавалось. Ощущение опасности вызвало в нем еще большее желание.

Не сознавая, что делает, Кэш направился в комнату Милли. Стараясь не дышать, Кэш продвигался вперед, когда случайно задел какой-то предмет... Что-то упало... Это была ваза...

Ощупав ее, Кэш понял, что она цела.

О, чудо! Она не разбилась.

Подавив вздох облегчения, Кэш решил, что приключений ему на сегодня достаточно, и вернулся к дивану. Он едва успел лечь, как услышал, что кто-то торопливо движется в гостиную.

Естественно, это был мистер Малоун. Вбежав в гостиную, тот остановился, тяжело дыша. Видимо, он ожидал кого-то увидеть в комнате. Но, поскольку его ожидания не оправдались, отец Милли подошел к столику, на котором стоял кувшин с водой, и налил себе немного.

Вскоре Джон Малоун ушел, но Кэш уже потерял всякую надежду на чудесную ночь. Он попытался заснуть.

Мистер Малоун появлялся в гостиной еще несколько раз, чтобы попить воды или удостовериться, что Кэш спит на диване один, а не с его дочерью.

Ковбою повезло, что Милли не было в комнате, когда приходил ее отец. Иначе...

Утром он увидел Милли улыбающуюся и веселую. Она о чем-то спорила со своим отцом, когда Кэш появился на кухне. Увидев его, девушка бойко кивнула и продолжала в чем-то убеждать своего отца.

Кэш не слышал, о чем они говорят. Он смотрел на Милли, а все остальное перестало существовать для него.

Милли снова улыбнулась ему. И внезапно Кэш почувствовал себя бодрым и выспавшимся.

Он тоже улыбнулся Милли. Эта девушка сводит его с ума. Только одна улыбка ее способна заставить его забыть о жизненных трудностях и проблемах.

Ее отец подозрительно взглянул на молодых людей, а потом, повернувшись к дочери, спросил:

— Значит, целый день?

— У меня нет уроков, — уговаривала отца Милли. — И в субботу я работала девять часов. Ну, пожалуйста, папочка.

Она умоляюще посмотрела на отца, с надеждой ожидая его ответа.

Отец не смог отказать в этой просьбе. Он любил свою дочь и желал ей счастья. И если этот ковбой сможет доставить ей радость, то пусть она проведет с ним этот день.

— Хорошо, — выговорил он. — Но помни об осторожности.

Милли радостно произнесла:

— Спасибо, мой дорогой папочка. Итак, сегодня я целый день свободна.

Кэш решил покататься с Милли на лошадях, которых держали родители Пита.

Они были рады увидеть Кэша и познакомиться с очаровательной девушкой. Миссис и мистер Рид дали им лучших лошадок.

Кэш был очень удивлен, когда узнал, что Милли ни разу не ездила верхом.

Он помог ей сесть на прекрасную белую лошадь по кличке Венера, которая не отличалась буйным нравом, а была, напротив, очень спокойна. Себе он выбрал дикую лошадку Вихрь, более темной окраски и более темпераментную.

Милли была в восторге.

Не сон ли это? Только во сне могли осуществиться все ее мечты.

Но это была реальность, и все, что с ней происходило, было намного лучше, чем ее фантазии, намного прекраснее.

Кэш был рядом. Он учил ее ездить верхом, помогая и поддерживая ее. Кэш беззлобно подтрунивал, когда у девушки что-то не получалось. А когда наконец Венера смогла взять барьер, а Милли удержалась в седле, казалось, что он на седьмом небе от счастья.

Милли соскочила с лошади, и Кэш, подхватив на руки, закружил ее, повторяя:

— У тебя получилось! У тебя получилось! Ты просто молодец! — Опустив девушку на землю, он заявил: — Ты очень способная ученица!

— А ты очень хороший учитель.

Остальную часть дня они решили провести на Холме Любви, как его называла Милли.

— Там просто потрясающе! — повторяла она Кэшу, когда они тронулись в путь.

День начинался изумительно хорошо. Солнце сияло и согревало их своими лучами. Дул легкий ветерок. Птицы пели любовные серенады. Распускались цветы.

Кэш подарил Милли букетик фиалок, которые должны будут напоминать ей об этом дне, о нем и их любви.

Милли была очаровательна.

Кэшу хотелось сделать для нее что-то особенное.

Он желал все ее мечты воплотить в реальность, подарить ей весь мир, осчастливить ее.

Кэш боялся, что, когда они доберутся до Холма Любви, Милли очень устанет. Ведь она впервые села на лошадь.

Они достигли этого живописного места через два часа и сразу расстелили одеяло, которое взяли с собой. Оба сильно проголодались и были рады, что миссис Рид уговорила их захватить с собой немного еды.

Разложив пирожки, яблоки, виноград, сок, достав из сумки жареного цыпленка и картофельный салат, они принялись за еду. Все было изумительно вкусно. Потом Милли угостила Кэша шоколадным хрустящим печеньем, которое таяло во рту.

— Никогда ничего вкуснее не ел, — прошептал ковбой, с наслаждением откусывая кусочек.

— Я тоже, — произнесла девушка. — Знаешь, Кэш, я никогда не забуду этот день.

— Да, это невозможно забыть.