Книга Покровитель влюбленных - Марина Серова

И она с победным видом откинулась в кресле. Нужно признать, логика в рассуждениях Станиславы присутствовала. Я заметила, что она и в самом деле обладала свойством ко всему подходить по-деловому. Выгоду эта женщина чувствовала за версту, нюхом. Но… Все-таки это художественная братия, люди творческие, утонченные. Это же не бандиты, в конце концов!

Так я и сказала Станиславе, на что она презрительно фыркнула:

– Творческие! Да когда речь заходит о деньгах, любой интеллигент забывает о высоких материях! Вон мой муж: весь в науке погряз. На одном интересе ею занимался! Так бы и прозябал в своем НИИ, если бы не я! Я ему быстро глаза раскрыла, что он свои идеи продавать может, а не раздавать направо-налево кому попало! И знаете, так ему это понравилось, что он очень быстро поумнел! Теперь с американцами сотрудничает, в крупной компании. А то гробился за гроши!

– А что за выставка? – перебила я ее, думая о своем. – Кто ее проводит?

– В смысле, спонсор кто? "Газпром-Медиа-Холдинг", – уверенно сказала Станислава. – Это мне знакомая рассказала, она там работает. А я уже Асю стала пинать.

– А как называется выставка и кто из людей искусства принимает в ней участие? – Этот вопрос пока что волновал меня больше, чем спонсорский.

– Ай, этого я не знаю, – отмахнулась Станислава. – По-моему, "Таланты Поволжья" или "Художники Поволжья" – что-то в этом роде.

– Значит, придется сходить в Союз художников, – разговаривая сама с собой, произнесла я. – Наверняка без их участия здесь не обойдется.

– Сходите, сходите, – охотно напутствовала меня Станислава. – А то вы на меня только время зря потратите!

– Зря не потрачу, – охладила я ее. – По крайней мере, вам придется выплатить Асе всю сумму кредита.

– Это еще почему? – огрызнулась Станислава. – Расписки-то нет! Ася может говорить, что хочет – юридически ничего доказать невозможно! Вы и сама должны это прекрасно понимать, если в прокуратуре работаете!

Я молча достала из сумочки диктофон и покрутила его перед Станиславой. Взгляд той стал испуганным.

– Да, вы правильно понимаете, – кивнула я. – Здесь весь наш разговор. Уже одной этой мелочи хватит, чтобы выиграть дело в суде. К тому же и банк будет заинтересован в этом. И тогда они смогут подать в суд уже на вас. Конечно, им проще вернуть свои деньги через вас, а не через вашу полунищую сестру.

– Это не доказательство! – вскричала Станислава. – Это незаконно! Вы не имеете права, я от всего откажусь!

– Даже если так, – поднимаясь с кресла, произнесла я. – Я могу обойтись и без юридических документов. Вообще без доказательств. Мне достаточно просто пойти к госпоже Юрьевой, а еще лучше просто пустить слух среди владельцев кошек о том, как вы поступили со своей сестрой. И в этом случае ваша репутация кошатницы будет существенно подмочена. Надеюсь, вы понимаете, что в этом случае вам бесполезно надеяться на то, что госпожа Юрьева ссудит вам котенка шоу-класса для разведения? Думаю, вам вообще придется забыть о доступе в кошачий бизнес. Вы не понаслышке знакомы с щепетильностью Альбины Николаевны.

Станислава стояла посреди комнаты с раскрытым ртом. Теперь она походила на крупную, округлую беспомощную рыбу. Я молча прошла в коридор, обулась и вышла из ее огромной квартиры, похожей на музей…

Уже дома я проанализировала разговор с Пушновой. По ее поведению трудно было предположить, что это она причастна к исчезновению Аси. У меня оставались две версии для разработки: выставка "Таланты Поволжья" и господин Мезенцев, которого я пока что так и не навестила.

Я потянулась к трубке и набрала номер Марины Поляковой.

– Про выставку я слышала, – сказала она, выслушав мой рассказ. – А почему не рассказала вам… Да мне даже в голову не пришло связать эти два факта! Ну, послала она свои работы и послала, при чем тут ее исчезновение? Как это может быть связано?

– Может быть, и не связано, – вздохнула я. – Но мне обязательно нужно это проверить…

ГЛАВА 4

Следующий день был посвящен общению с тарасовскими кругами живописцев. Оставив Станиславу Владимировну в покое до лучших времен и дав ей пищу для размышлений, я занялась отработкой подкинутой ею же версии. С утра пораньше приняв душ и отметив с досадой, что за окном накрапывает нудный дождик, я накинула поверх блузки непромокаемую ветровку. От зонтика же я решила отказаться, так как, во-первых, терпеть их не могу, а во-вторых, большую часть времени мне предстояло находиться либо в машине, либо в помещении.

Тарасовский Дом художников находился на пересечении двух центральных улиц, Московской и Революционной. Это было двухэтажное здание постройки конца позапрошлого века. Естественно, отреставрированное и отремонтированное в лучших современных традициях. Симпатичный бело-желтый светленький домик был заметен издалека. Я припарковала машину и потянула на себя ручку резной темно-коричневой двери.

Было около десяти часов утра, и я была уверена, что обязательно найду в это время нужных мне людей, с которыми смогу побеседовать о выставке. По широкой мраморной лестнице с изящными перилами я поднялась на второй этаж. Двери во многие комнаты были открыты, на этаже наблюдалось активное движение: люди ходили туда-сюда, таскали какие-то бумаги, совещались о чем-то, разговаривали по телефону…

Заглянув в самый первый кабинет, я увидела за письменным столом девушку лет двадцати с распущенными светлыми волосами. Она сидела с трубкой сотового в руке и с улыбкой что-то говорила собеседнику. Вторая рука у нее была занята чашкой с чаем. Девушка, видимо, исполняла обязанности секретаря – во всяком случае, об этом свидетельствовал окружавший ее антураж.

– Добрый день, – вынуждена была я прервать ее беседу.

Девушка тут же шепнула какие-то извинения в трубку и, отключив связь, заулыбалась еще шире и сказала:

– Добрый день, чем я могу вам помочь?

– Скажите, я слышала, скоро должна состояться выставка художников "Таланты Поволжья"… Ваша организация имеет к ней отношение?

– Да-да, конечно! – закивала девушка. – В ней принимают участие многие наши члены! И как организаторы, и как участники.

– И вы тоже? – улыбнулась я.

– Только как секретарь, – со вздохом развела руками девушка. – Увы, бог не наделил меня художественным даром.

– Ну, ничего, наверняка наградил каким-то другим, – успокоила я ее. – А с кем бы вы мне посоветовали поговорить из непосредственных участников?

Девушка задумалась, потом привстала на стуле и выглянула в коридор.

– Вон, видите, стоит женщина в черном костюме? – показала она рукой. – Это Елена Викторовна Стрижова, искусствовед. Преподает в художественном училище. Вы можете обратиться к ней, она вам все расскажет самым подробным образом. Без нее не проходит ни одна выставка.

Я посмотрела в указанном направлении и увидела женщину лет сорока пяти, в очках, с крашенными в жгуче-черный цвет волосами, аккуратными прядями обрамлявшими ее лицо. Она была невысока, но стройна, даже миниатюрна. Держалась она несколько сдержанно и суховато. Елена Викторовна о чем-то разговаривала с высоким седовласым мужчиной с густым баритоном, отголоски которого разносились по коридору.