Книга Ножи. Солдатик (сборник) - Найля Копейкина

– Товарищ полковник, – обратился майор, – к профессору с обыском? Мы что, имеем санкцию?

– Да, – победоносно ответил полковник, – имеем!

– А основания?

– Сегодня Бычковы получили анонимное письмо, которое я отдал на экспертизу. Цитирую, – и полковник процитировал содержимое письма.

– Как нож мог там оказаться?

– А разве он там? – с плохо скрываемыми нотками насмешки в голосе спросил Андрей.

* * *

Деревня Сбруево была заселена в основном коренными её жителями – теперь пенсионерами. Дачу профессора Измайлова в деревне знали как Измайловский дом. Он стоял на холме чуть поодаль от всей деревни в старом яблоневом саду. Когда-то в этом доме жили родители Леонида Алексеевича – деревенские учителя, но после их смерти дом опустел. Леонид наведывался сюда редко, городские дела его всё не отпускали.

– Стойте, а понятых-то, – окликнул майор Чередков полковника Стасова, уверенной походкой направляющегося в сторону Измайловского дома.

– Приведите понятых, а мы пока дом обойдём, – почти не оборачиваясь, скомандовал полковник. Чередков пошёл к ближайшему дому, полковник Стасов и капитан Рублев проследовали за профессором.

– Там у вас что? – спросил Стасов Леонида Алексеевича, указывая на сарайные постройки.

– Так, сараи, – неопределенно пожав плечами, ответил профессор, во всём облике которого читался вопрос. Он не понимал, что произошло, зачем его оторвали от занятий, от работы и привезли на его же дачу.

– В них что?

– Да уже ничего. Когда-то родители держали там свиней, а с другой стороны в пристройке кур, а сейчас так, мастерская.

– Ваша? Интересно, и что же вы мастерите? – задавая этот вопрос, полковник презрительно скривил губы.

– Да, в принципе, ничего, так, мелочи.

– Интересно, что за мелочи, давайте пройдём, – полковник сделал решительный шаг в сторону сарая. Леонид Алексеевич остановил его словами:

– Ключ в доме.

– Принесите, – скомандовал полковник, и тут же, – нет, стойте. А что это, сортир? – указал он невесть откуда-то появившейся в его руках палочкой в сторону уличного туалета.

– Да.

– На чердаке что держите?

– Старье всякое.

– С соседями вы в каких отношениях?

– Так у меня ж их нет, обводя взглядом окружение, как бы ища соседей, ответил профессор. – А так в деревне не ругаемся, если вас это интересует. Нет причин.

– Ясно. Колодец давно чистили?

– Колодец? Мы им не пользуемся, у нас вода проведена.

– А что он у вас?

– Так не зарывать же.

– Капитан Рублев, проверьте!

Рублев пошел к старому, заросшему крапивой и лопухами колодцу. Подошли майор Чередков и две пожилые женщины с озабоченными лицами. Женщины учтиво поздоровались со всеми, а одна обратилась к профессору:

– Леонид Алексеевич, произошло какое-то недоразумение?

– Думаю, да, – виновато пожал плечами профессор.

– Открывайте, – не скрывая раздражения, скомандовал Стасов профессору.

Обыск был долгим, в результате были найдены две заинтересовавшие следствие вещи – нож с инкрустацией, такой же, как и два, которыми пытались убить Клару Юрьевну, и ученическая тетрадка с запушившимися уголками – дневник девушки, о которой вели речь как о второй девушке профессора. Нож был обернут в чистую белую тряпочку, скорей всего обрывок старого постельного белья, и лежал в самой глубине выдвижного металлического шкафчика под газовой плитой за старыми давно не пользуемыми сковородами. Тетрадка была спрятана за рамой картины, висевшей на стене.

После ухода понятых полковник усадил Леонида Алексеевича на кухне за стол напротив себя и начал допрос:

– Так вы не знаете, откуда у вас эти вещи?

– Нет, не знаю. О тетрадке я ещё могу догадываться, но нож…

– А что о тетрадке?

– Думаю, если мы прочтем её хоть немного, мы поймем, кто её владелец.

– А что, вы не знаете?

– Нет, я впервые её вижу, но думаю, её у меня могли забыть.

– Забыть. Вы считаете меня дураком?

– Ну, зачем вы так.

– Кто это забывает свои вещи за рамами картин?

– Вот я и говорю, надо заглянуть в тетрадь.

– Это мы сделаем и без вас. А вы нам пока скажите, кто мог её оставить.

– Клара, Катя, Жорж, ну то есть Егор Власович, или, может, – лицо Леонида Алексеевича заметно омрачилось, – Вера.

– Вера? Это кто?

– Это девушка, она жила тут в прошлом году.

– Тут жила? Вы что, сдавали дачу?

– Нет. Тут, понимаете, такая история…

– Где теперь эта Вера? – Стасов задал свой вопрос с большим нажимом. Он хотел продемонстрировать своим подчиненным вариант атакующего допроса. Профессор тяжело вздохнул и, опустив глаза, ответил:

– Умерла.

– От чего?

– Сердечная недостаточность.

– И есть заключение врачей?

Профессор поднял на полковника удивленный взгляд.

– Конечно.

– Можно увидеть?

– У меня его нет, но думаю…

– Почему?

– Потому что… Я не понимаю, зачем оно мне, Вера была мне чужим человеком.

– Чужим, а жила у вас.

– Да, но…

– А умерла она где? В больнице?

– Нет, она умерла здесь.

– От сердечной недостаточности?

– Так установили врачи.

– А вы что скажите?

– Я? Но я же не доктор.

– Она умерла при вас?

– Нет, Вера тут жила одна.

– А где были вы в момент её смерти?

– Я был… Простите, мне не известен точно момент её смерти, поэтому я не могу вам ответить наверняка.

– Так. Значит, вы обнаружили её уже мертвой?

– Нет, её обнаружила Клавдия Даниловна.

– Кто такая Клавдия Даниловна?

– Соседка. Пчёлкина Клавдия Даниловна, она только что здесь была в качестве понятой.

– Хорошо, с соседкой мы разберёмся.

– Извините, я не понимаю, вы меня допрашиваете? – спросил профессор.

– Я устанавливаю факты. Скажите, чей это нож?

– Мне это не известно.

– Как он попал сюда?

– Понятия не имею.

– Я и не ожидал от вас другого ответа. И скажите, что это не вы обернули его в эту тряпку.