Книга Изгнание в Индию - Арам Тер-Газарян

– Не беспокойтесь, миссис, – сказал старший из братьев. – Мы сбросим его в реку так, что никто никогда не найдет его. Нельзя доверять полиции – они хорошие только тогда, когда вы им нужны, миссис.

Анна изумленно посмотрела на этого даяки.

– Ты где-то слышал эту фразу? – спросила она.

– Да – так все у нас говорят.

Братья завернули тело Гроуфа в тот же мешок, в котором пряталась Анна, положили его на пустую телегу, стоявшую за окном, прикрыли его соломой и ушли.

* * *

Весь день Анна не давала себе спать. Она боялась, что ей просто не хватит сил проснуться после всего, пережитого за эти два дня.

К шести часам около порта остановилась тележка с двумя богатыми торговцами-даяки, следом за ней подъехал экипаж, из которого вышла опрятная, скромно одетая, белая женщина с болезненно-белым лицом. Пройдя паспортный контроль, женщина и торговцы поднялись по трапу на палубу, после чего, следуя указаниям матросов, спустились в душный трюм корабля, где уже находилось около сотни человек.

Женское отделение было отделено от мужского плотной хлопковой тканью.

Анна осмотрелась – вокруг на гамаках располагались уволенные гувернантки, учительницы, несколько девиц с бурным прошлым и около десятка местных – видимо жен торговцев.

Она выбрала себе гамак в самом углу, положила под прибитую к полу скамейку, такую, которые были приделаны под каждым гамаком, свой чемоданчик и сумку с продуктами и водой. Распаковав специально приготовленные для первого дня путешествия бутерброды, Анна, перенервничавшая на таможенном контроле, съела сразу пять больших бутербродов с вяленым мясом и запила их целой бутылкой воды.

После этого она, не вставая с места, стала наблюдать, как заполняется отделение трюма. Когда уже казалось, что вот-вот и трюм начнет переполняться, сверху послышался гулкий бас пароходного свистка. Гамаки закачались, и кто-то из женщин сказал: «Отплыли».

– Отплыли, – с облегчением повторила Анна и улыбнулась женщине.

Она поднялась, поставив ногу на скамейку, забралась в гамак, и, свернувшись калачиком, проспала в нем целые сутки.

* * *

Неделя в пути пролетела незаметно. После пережитого, путешествие в трюме корабля казалось Анне отдыхом. Днем она выходила на нижнюю палубу, смотрела на океанские волны, чаек, пролетавших прямо над головами пассажиров. А вечером, поужинав несколькими бутербродами, фруктами и крепким чаем, который продавали у входа в помещение трюма, забиралась в гамак и размышляла над тем, как теперь сложится ее жизнь.

«Конечно же, оставаться в Индии бессмысленно. Надо первым же рейсом отплыть в Англию, и там, посоветовавшись с матушкой, решить, как поступать дальше. Искать в одном из бомбейских банков какое-то призрачное наследство – безумие. Гроуф знал куда направляться, но что случилось, то случилось».

Она закрыла глаза и вспомнила Дэвида.

«Подлый мерзавец. Ты, наверняка знал об этих деньгах еще до знакомства со мной. Подонок! А я, дура, поверила тебе. Видите ли, свершилось чудо – богатый колониальный плантатор женится на серой мышке из Бирмингема, – злилась она. – Не думай, что я оставлю все так, как есть. Как только вернусь в Англию, я первым же делом пойду во все лондонские газеты и расскажу, как ты вместо калгана поставляешь на родину вымоченные в настое из имбирных шкурок простые корни. А потом нарезаешь их и отправляешь под видом цукатов. Нет. Я скажу, что ты испугался, когда понял, что я все знаю, и решил избавиться от меня, потому что строил планы на мое наследство».

Анна улыбнулась.

«Вот это будет скандал! На весь мир! Горе тебе, мерзкий пакостник и отцеубийца Дэвид Сколфилд! Да, кстати, надо будет рассказать им и про странные обстоятельства гибели Сколфилда-старшего. Даже старика, который его вырастил и воспитал, не пожалел».

Она не сомневалась в правдивости слов Гроуфа. Кроме того, копаясь в его бумагах, во время поиска данных о банке, где хранятся ее деньги, Анна обнаружила его выписки, сделанные во время командировки в Сандакан.

– Надо же, – сказала она сама себе. – Ему пересылают из Новой Зеландии почти двести тысяч фунтов, а я об этом ничего не знаю.

Стоявшие рядом с ней братья-рыбаки переглянулись. Они только вернулись с берега реки, куда сбросили на съедение рыбам тело Майкла, и смотрели за тем, как Анна перебирала его документы.

– Госпожа, – подал голос старший брат.

– Да, Билли? – он просил называть себя так для простоты.

– Мы боялись спросить у мистера Гроуфа, но может вы поможете нам?

– Само собой, Билли.

– Сколько стоил ваш перстень?

– Я не знаю. Мне его подарил муж… Бывший мой муж…

Она задумалась.

– Ну, если ориентировочно, то он может стоить около двух-трех тысяч фунтов. Вряд ли на земле может оказаться еще один такой же перстень.

Братья переглянулись.

– Он дал нам за него триста фунтов, – сказал второй брат – спасший ее и представившийся Джоном.

Анна не достала из сумки Гроуфа, лежавшей тут же на столе, пачку купюр, и отсчитала братьям две тысячи семьсот фунтов.

В пачке осталось всего пятьсот фунтов.

Братья снова переглянулись.

– Мы не можем взять у вас все эти деньги, госпожа, – сказал Билли. – Пожалуйста, оставьте себе сколько хотите, потому что вы – благородная добрая женщина, попавшая в беду.

– Нет, я не могу. Это ваши деньги.

– Тогда мы оставим их здесь.

– Послушайте! – сказала Анна. – Вы взрослые люди, вам надо кормить свои семьи, подумайте о родных. Что будет с ними?

– Мы два взрослых мужчины, госпожа. А вы – хрупкая одинокая женщина. Что вы будете делать в Индии?

– Не знаю… – задумалась Анна. – Сначала, надо туда добраться.

– Именно поэтому мы просим вас взять большую часть этих денег. Мы итак обязаны вам своим спасением.

– Вообще-то Джон спас меня у Даяки-каров… – невозмутимо ответила Анна.

Тогда Джон подошел к столу, не глядя, разделил пачку денег на две неровные части и большую положил перед ней.

– Госпожа, – сказал он. – Мы попали в беда. Нехорошо ругаться хотя бы в те минуты, пока беда не прошла.

Он поклонился, взял меньшую часть денег и отошел к брату.

На вырученные деньги братья хотели открыть свою лавку с рыболовными снастями в Гонконге. В Калькутте они хотели раздобыть какую-то особенную сеть, которой индусы научились почти что без особых усилий ловить рыбу целыми косяками. Они собирались закупиться этими сетями и отвезти их в Гонконг.

В углу заплакал ребенок. Мысли Анны снова вернулись на корабль.

«Плачет, – подумала она. – Как жаль, что я не ребенок».