Книга Сразу и навсегда - Джилл Шелвис

– Ну, ведение счетных книг – не моя стихия, – пожала плечами Эми – Скорее твоя, верно?

– Полагаю, что так.

– И? – выжидающе уставилась на нее Эми.

– И…

– Согласна помочь мне или нет?

– Как? – ахнула Грейс. – Достать тебе коробку побольше?

– Нет, привести в порядок вот это дерьмо. Ну… создать систему, чтобы я не выглядела еще одной идиоткой с коробкой, когда придет время платить налоги.

Грейс перевела взгляд на Мэлори. Та рассмеялась.

– Лучше соглашайся. Прежде чем ее арестуют за неуплату налогов, – посоветовала та.

Грейс подвинула коробку к себе и вздохнула.

– Ладно, сделаю я чертовы книги. Но тебе это обойдется…

– В кучу баксов?

– Шоколадные корзиночки. От Тары.

Тара была хозяйкой гостиницы, где жила Грейс, и мало что могло сравниться с изысканностью ее выпечки. Правда, Грейс она была не по карману.

– Заметано, – кивнула Эми. – Но я тебе и заплачу, так что предъявишь счет.

– На бумажной салфетке.

– Очень смешно!

За шоколадными корзиночками – к сожалению, вышедшими не из рук Тары, они обсудили последние новости: Эми и ее сексуальный лесник Мэт Бауэрс решили жить вместе. Мэлори собирается сбежать с Таем, местным «летающим» парамедиком, куда-нибудь на южное побережье Тихого океана, хотя пообещала устроить большой прием здесь, в Лаки-Харборе, когда вернется. А Грейс рассказала, посмеиваясь над собой, как прогуливала собаку Джоша. Потому что вряд ли такие известия можно сравнить с переменами в жизни подруг.

– Я не понимала раньше, что у доброго доктора есть странная способность добиваться своего.

– И знаешь у кого еще? – хмыкнула Эми. – У всех мужчин. А его мопса действительно зовут Танк?

– Его сестра принесла щенка домой для племянника, – пояснила Мэлори, знавшая о Джоше больше, чем любая из них, так как они работали вместе в больнице.

– И не дожидаясь, пока вы спросите, должна добавить: главная жизненная цель Анны – сводить Джоша с ума.

– Почему? – удивилась Грейс.

– Не знаю. Думаю, она пытается заставить его платить за то, что стала инвалидом, в чем нет ни малейшей его вины. Скоро он действительно рехнется: на нем не только Тоби, Анна, но и больничный совет, требующий продать контрольную часть его практики.

Вообще-то Джош при каждой встрече казался Грейс спокойным, абсолютно владеющим собой и абсолютно… ням-ням.

Хотя слишком уставшим.

– С чего это он должен продавать контрольную часть своей практики? – спросила Грейс.

– Люди не понимают, сколько труда нужно вложить в практику, – пояснила Мэлори. – Если что-то случается с пациентом, – виноват доктор. Если имеется ошибка в счете и за процедуру взято слишком много денег – это мошенничество, в котором тоже виновен доктор. Список бесконечен, и доктор отвечает за все. Сюда включена плата по кредиту за обучение, за выполнение условий, необходимых для получения лицензии. Счета за страховку, стоимость офиса…

Она пожала плечами.

– Люди считают, что доктора зарабатывают кучу денег, но это не так. Джош унаследовал практику от покойного отца, но его первая любовь – отделение «скорой». Если он продаст практику, сможет проводить больше времени там. Или с Тоби.

– В таком случае ему стоит продать, – решила Грейс.

– Все не так просто. Его отца все любили, и он построил свою практику на этой любви. Люди приезжали отовсюду, чтобы попасть к сыну доктора Уэстона Скотта, только из любви и преданности. На плечах Джоша лежит огромная ответственность.

Грейс кивнула. О Господи, она прекрасно понимала, что такое семейный долг! Ее долг был стать Кем-то Значительным. Вместо этого она выгуливает собак, разносит цветы и целуется с доктором по имени Джош…

Она внезапно поняла, что беседа прервалась и подруги смотрят на нее.

– Что?

– Это ты нам скажи, – ухмыльнулась Мэлори. – Мисс-мечтательно-смотрящая-в-никуда…

– Чушь. Ничего я не смотрела.

– Тут что-то не так, – насторожилась Эми.

– Именно, – услужливо поддакнула Люсиль, выходя из кабинки справа. – Грейс не сказала о поцелуе.

Она вытащила сотовый.

– Вот.

«О Боже, – подумала Грейс. – Дежа вю».

И Люсиль действительно продемонстрировала постыдную фейсбучную страницу.

Мэлори и Эми дружно уставились на Грейс, и она поморщилась.

– Ладно, может быть я кое-чего недоговорила… совсем крошечку, – призналась она.

Эми взяла у Люсиль телефон и склонила голову набок.

– Что это на тебе? Почти несуществующее бикини! Не знала, что тебе нравится розовый горошек.

– О ради бога!

Грейс выхватила телефон и протянула Люсиль.

– Это вы. Вы поместили эту штуку.

– Ну конечно, я! Неделя была ужасно скучная. Ничего волнующего, пока вы не поцеловали любимого городского холостяка.

Люсиль подмигнула, стащила пирожное и пошла в выходу.

Намереваясь сделать то же самое, Грейс повесила сумочку на плечо и взяла коробку с квитанциями.

– Уже поздно.

Она хотела выскользнуть из кабинки, но Эми загородила дорогу ногой в тяжелом ботинке.

– Прекрасно.

Грейс снова села.

– Мы поцеловались, ясно? Подумаешь, большое дело! И я не сказала, потому что не хотела, чтобы вы делали из мухи слона.

– Ты поцеловала самого крутого в городе доктора, – ахнула Мэлори. – Может быть, самого крутого на свете доктора, и считаешь это пустяком.

– Он поцеловал меня, – поправила ее Грейс, схватив очередную корзиночку, поскольку уйти все равно не дали. – И ты уверена, что он настолько крут? Или не видела «Анатомию Грея»?

– Настолько, – заверила Мэлори и беспомощно пожала плечами, когда Эми и Грейс воззрились на нее.

– Что поделать, у меня слабость к отставшим в развитии болванам.

Грейс поперхнулась пирожным, крошки которого едва не вылетели у нее из носа.

– Отставшим в развитии болваном? Смеешься?

Ростом Джош был шесть футов четыре дюйма и прекрасно сложен. Глаза цвета расплавленного шоколада и улыбка, от которой становилось лучше, чем от самой вкусной шоколадной корзиночки. Да и двигался так, что сразу хотелось сорвать с него одежду.

– «Болван» – это не про него.

– Я ходила с ним в школу, – сообщила Мэлори, старательно высвобождая пирожное из пергаментной бумаги. – Тогда он был ужасно тощим, в очках и все равно ни черта не видел. Да, еще был председателем научного клуба, и футболисты вечно колотили его, если он не делал за них задания.