Книга Мышеловка для телохранителя - Марина Серова

Парень, сидевший за рулем «копейки», слегка притормозил и перезарядил свое грозное оружие. Я в свою очередь выхватила «ТТ» и, оттолкнувшись ногами от земли, «рыбкой» прыгнула в сторону, уходя с линии огня. Еще один выстрел прорезал тишину вечернего города. А следом за ним грохнул взрыв, от которого у меня заложило в ушах.

Я вскинула руку с «ТТ» и, не целясь, выстрелила. Мимо. Я подняла голову. «Копейка» уже уносилась прочь, а противник в черной спецназовской маске на лице высунулся из окна и в последний раз пальнул из винчестера. Я откатилась, пачкаясь в пыли, но сохраняя себе жизнь.

Вражеская машина скрылась за углом. Только что на мою жизнь кто-то безбожно покушался. Неудачно, правда, но факт оставался фактом.

Еще секунду я лежала, распластавшись на земле, и с сожалением наблюдала исподлобья, как догорают остатки моей новенькой «семерки». Машина-то ладно. Но вместе с ней сгорело и ее содержимое. Все то, что я успела купить сегодня и плюс к этому «кейс» с оставшимися долларами. А оставалось там еще куда больше половины. Я с досадой сплюнула на землю. Да черт с ними, с деньгами и с покупками. Бог дал, бог взял. Так и должно быть.

Разлеживаться было больше нельзя. В отдалении уже завыла милицейская сирена, а из здания «Капитал-банка» потихонечку, осторожно так, начали выползать любопытные, засидевшиеся в столь поздний час на работе.

Я встала с земли, отряхнулась и, сунув за пояс пистолет, быстрыми шагами направилась прочь. Свернув за угол, я резко остановилась, поражаясь увиденному. Прямо у обочины, шагах в пяти-шести от меня, скромно притулилась та самая «копейка», из которой минуту назад по мне стреляли. Значит, убийца бросил ее сразу же, отправившись дальше пешком или пересев в другую поджидающую его машину.

Меня снова обуяла досада. Если бы я сразу бросилась за ним вдогонку, могла бы и схватить. А так теперь ищи ветра в поле. В одном я была уверена на сто процентов. Человек, только что стрелявший в меня, не имел никакого отношения к правоохранительным структурам. Скорее даже наоборот.

Я не стала долго задерживаться у «копейки», а, свернув в проулок, некоторое время шла дворами. Никто меня не преследовал, и это слегка обнадеживало. Вскоре выйдя на улицу имени Лобачевского, я остановила частника и за каких-то двадцать минут езды добралась до «конспиративной» квартиры Полянина, находившейся на периферии.

Любовное гнездышко моего старого знакомого Антона Игоревича, которое он скромно именовал холостяцкой обителью, было очень даже уютным и комфортабельным. Двухкомнатная квартира с весьма внушительными по метражу помещениями чем-то здорово напоминала люксовый номер престижной гостиницы.

Здесь было все, что угодно для приятного времяпрепровождения. Начиная с огромной двуспальной кровати, застеленной белоснежным бельем, и кончая дорогой телевидеоаппаратурой с прилагающимся к ней набором разнообразных кассет. На полу расстелены ковры, в высоком ворсе которых утопала нога.

В другой комнате разместились гарнитур из орехового дерева, бар с растянувшейся вдоль него высокой стойкой, хрустальный столик на компактных колесиках, взятый с двух сторон в осаду низкими мягкими креслами. Помимо всего прочего здесь имелся еще и огромный арочный проход в кухню, сделанный, видимо, уже после вселения лично по заказу господина Полянина. Очень мудрая задумка, отметила я. И, главное, удобная.

Решив чересчур не злоупотреблять гостеприимством Антона Игоревича, я не стала оккупировать двуспальную кровать, а облюбовала себе диванчик-книжку в комнате с аркой. Здесь, кстати, тоже имелась видеодвойка, и я, на время выбросив из головы все насущные проблемы, предалась видеоманству, предварительно совершив набег на хозяйский холодильник и обнаружив в его утробе массу радовавших глаз и желудок деликатесов. Сперва я даже хотела сдобрить свой ужин двумя бутылками пива, но в конечном счете все же отдала предпочтение кофе.

Просидев перед телевизором до часу ночи, я собралась лечь спать. Однако холодильник Антона Игоревича не давал мне покоя. То ли я здорово изголодалась за истекшие сутки, учитывая то, что предыдущую ночь провела за решеткой, то ли это видеофильмы пробудили во мне зверский аппетит.

Однажды кто-то из моих знакомых медиков сказал интересную фразу, отпечатавшуюся у меня в памяти. «Пища, съеденная на ночь, не переваривается, а гниет». Я помню, тогда меня очень повеселило это изречение, несмотря на то что оно не было лишено здравого смысла. Сейчас, направляясь к холодильнику с целью опустошения резервов банкира, я мысленно произнесла эту фразу сама и усмехнулась. В конце концов, на ночь я ела в предыдущий раз, а сейчас уже трапеза совершалась под утро. Так сказать, ранний завтрак.

Свет на кухне я не включала и потому сразу же заметила на улице проблеск фар подъехавшей к дому машины. Прильнув лбом к оконному стеклу, я старательно всмотрелась в темноту. Кто это там пожаловал посреди ночи?

Дрожь пробрала меня с головы до пят. Машина внизу была милицейская. У меня моментально испарились все желания, связанные с едой и сном.

Теоретически я, конечно, могла предположить, что прибытие работников милиции никоим образом не связано с моей персоной. Они могли приехать к кому угодно и по какому угодно делу. Мало ли? В конце концов, здесь мог проживать один из приехавших, а добрые коллеги любезно подбросили его после дежурства.

Гадать о цели визита милиционеров можно было до бесконечности, но я не собиралась этого делать. Так же, как не собиралась рисковать понапрасну.

О лазании по крышам и балконам в доме, который я совсем не знала, не могло быть и речи. Тогда как выбраться из западни? И тут мой воистину гениальный мозг услужливо подсказал радикальное и простое решение проблемы. Это произошло, как только взор мой остановился на шкафу Антона Игоревича.

Молниеносно вывалив на диван все содержимое полянинского гардероба, я сразу вычислила то, что мне было нужно. Брюки, пиджак и шляпу. Надев все это поверх собственной одежды, я, забрав волосы, напялила шляпу на голову.

В этот момент легко и почти бесшумно хлопнула дверца милицейской машины. Ребята не торопились. Зато торопилась я. Достав из бара бутылку «смирновской», я обильно полила из нее пиджак и брюки. Затем, немного подумав, спрыснула и шляпу. Убойный аромат сразу ударил мне в нос. Порядок.

Не теряя ни секунды, я покинула квартиру, не удосужившись ее запереть. Просто прикрыла дверь. Спустившись на два лестничных пролета вниз, я добросовестно улеглась на грязный бетонный пол и даже немного покаталась по нему, безбожно приводя вещи Антона Игоревича в непотребный вид.

Как только стукнула подъездная дверь, я замерла в нелепой позе, уткнувшись лицом в вонючий угол. Не очень приятно, но что поделаешь. Такова жизнь. Как говорится, хочешь жить, умей крутиться.

Доблестные служители порядка не заставили меня долго томиться в ожидании. Вот их уверенная поступь зазвучала уже совсем рядом, и я услышала голоса. Поднимавшихся было двое.

— Какая квартира? — тяжело дыша, спросил один из них.